Радость победы
Шрифт:
— Стиви, крошка, не волнуйся. В тебе хватит женственности на десятерых, — прошептал он, на секунду оторвавшись от нее.
Когда его слова дошли до затуманенного сознания Стиви, в голове ее словно взорвалась ракета. Она почувствовала, что вся горит. Но не от страсти, а от неведомой ей прежде ярости. Она вырвалась из объятий Джадда и с силой оттолкнула его, так что он не удержал равновесия и грохнулся на пол.
— Так вот в чем дело! — закричала Стиви. Она буквально кипела. Никогда еще ее гнев не был столь силен. Она не испытывала подобного даже когда из-за собственной глупой оплошности
— Что? — Джадд потер лоб. Он не понимал ровным счетом ничего. — О чем ты вообще, черт тебя дери?!
— Эта твоя доброта и забота. Твое милое приглашение отдохнуть в этом доме. Какой же ты лживый! Мошенник! — Стиснув зубы, Стиви ударила кулаком по стене. — Господи, поверить не могу, что я на это купилась.
— Могу я узнать, что вызвало твою ярость? — Джадд, нахмурившись, смотрел на нее. Ему явно не было по вкусу то, что пришлось прерваться на самом интересном месте, однако его злость не шла ни в какое сравнение с той, что чувствовала Стиви.
— Мне не нужна ваша жалость, мистер Макки! — гневно выпалила она.
— Жалость? Это вряд ли бывает от жалости, — сказал он, глазами указывая на вздувшийся бугорок пониже живота.
— Тогда — если это не жалость — это еще более мерзко! Ты отвратительный манипулятор! Я впала в панику из-за того, что могу перестать быть женщиной, и ты подумал, что теперь можно легко уложить меня в постель.
Джадд потихоньку выругался:
— Это тебе следовало бы писать романы. Фантазии у тебя хватит, это точно.
Стиви принялась мерить шагами комнату.
— Или все было так. Ты решил умаслить меня, чтобы я расслабилась, доверилась тебе и рассказала все о своей жизни. Все самое личное. А затем, когда мы вернемся в Даллас, ты напишешь сенсационную статью, весь тираж газеты раскупят в мгновение ока, ты помиришься со своим боссом и утрешь нос тому журналисту, который тебя обставил. У тебя ведь будет настоящая история Стиви Корбетт.
— Не верю своим ушам. — Джадд тихо рассмеялся и покачал головой. Он все еще сидел на полу.
— Вот что я тебе скажу. А ты послушай. — Стиви встала над ним. Ее голос дрожал от негодования. — Мне не нужен неандерталец вроде тебя, чтобы почувствовать себя женщиной. Даже если хирурги вырежут мне все к чертовой матери, во мне все равно останется в сто раз больше женского, чем в тебе мужского. Настоящий мужчина никогда не опустится до таких низких уловок, чтобы заманить женщину в постель.
— Все, что ты говоришь, — это просто куча дерьма. Самая огромная куча дерьма, какую я видел в своей жизни. — Джадд вскочил на ноги. Теперь они со Стиви стояли друг напротив друга и сверлили друг друга взглядами. — Я не собираюсь на это отвечать. А уж тем более разуверять тебя в чем-то.
— Что бы ты сейчас ни сказал, я тебе не поверю.
— Именно поэтому я не буду тратить время.
— Ты обманщик! И журналист из тебя никакой! Твои статьи — это просто курам на смех! Меня тошнит от твоего общества! И еще: мне приходилось пробовать куда более вкусные стейки! — Стиви перекинула косу через плечо и глубоко вздохнула, пытаясь овладеть собой. — Я хочу уехать отсюда. Прямо сейчас. Отвези
меня обратно в Даллас.— Ни за что.
— Сейчас, я сказала!
— Нет, я сказал! Можешь стоять здесь и беситься хоть всю ночь, мне все равно. Я сегодня вкалывал за десятерых и устал как собака. Я иду спать.
Джадд расстегнул шорты. Они упали на пол, он переступил через них и стянул трусы. Затем как ни в чем не бывало шагнул к кровати, забрался под одеяло и погасил свет.
— Спокойной ночи.
Когда на следующее утро Джадд, пошатываясь со сна, спустился в кухню, Стиви уже сидела за столом. Он почесал грудь и широко зевнул.
— О, кофе. Отлично. — Джадд достал из буфета чашку, налил себе кофе и сел. — Я смотрю, ты уже и чемоданы собрала.
Он насмешливо кивнул в сторону большой холщовой сумки, с которой Стиви приехала. Сумка стояла у стены. На Стиви была ее собственная одежда, невероятно грязная, однако выражение лица при этом у нее было надменное и высокомерное. Ни дать ни взять королева.
— Хорошо спала? — невинно спросил Джадд.
— Нет.
— Боже, какая жалость. Я спал как младенец. Впервые за много месяцев выспался. Или даже за много лет. Что же тебе помешало? Кровать слишком мягкая?
Стиви одарила Джадда своим самым ледяным взглядом.
— Полагаю, мне следует поблагодарить тебя за то, что ты удосужился надеть шорты, прежде чем спуститься вниз.
Кроме шорт, на нем ничего и не было, собственно говоря, но все равно это уже кое-что. Учитывая то, в каком виде Стиви видела его в последний раз.
— На самом деле я обожаю пить кофе в чем мать родила, так что шорты — это настоящая жертва, которую я принес ради тебя. — Он шутовски поклонился.
— Иди к черту.
Джадд засмеялся:
— Да ладно, Стиви, расслабься. Если мы собираемся прожить здесь…
— Я не собираюсь. Я возвращаюсь в Даллас. Если ты отказываешься везти меня, я поеду на автобусе.
— Здесь не ходит автобус.
— Тогда я поймаю попутку.
— Я бы даже заплатил, чтобы полюбоваться этим зрелищем.
— Я все равно уеду домой! — закричала Стиви.
— Ты что, все еще злишься на меня? Слушай, ну ты же сама понимаешь, что все, что ты напридумывала вчера, — это полная ерунда. Типа что я тебя пожалел и заманил сюда, чтобы переспать с тобой, пока ты расстроена и вообще не в себе. Абсолютная чушь.
— Да? Я так не думаю.
— Поверь мне, детка, если я целую женщину, я делаю это только потому, что хочу ее поцеловать. Других причин не бывает. Моя жалость не распространяется настолько далеко.
— Вчера ты сказал, что между нами ничего такого быть не может. Что ты не собираешься меня соблазнять.
— Ну, хорошо, я приврал. Слегка. — Джадд ослепительно улыбнулся. Стиви на улыбку не ответила. Он склонил голову набок и посмотрел на нее, чуть сощурив глаза. — Я думаю, ты больше злишься на себя, чем на меня.
— С чего это мне на себя злиться?
Он с умным видом покивал.
— Ты злишься потому, что тебе понравилось со мной целоваться.
— Ты… ты…
— Ни к чему обижаться. Мне это тоже понравилось. — Джадд развел руками. — Этого факта мне скрыть не удалось, правда?