Радужные Мосты

Жидкость забурлила, а потом вмиг поднялась сплошной стеной. Вивьен почувствовал, как из легких уходит воздух. Его словно нарочно откачивали. А вдохнуть не получалось. Просто потому, что вокруг была абсолютная пустота, не пропускающая ни звука. Зато тело обрело невероятную легкость. Казалось, что стоит оттолкнуться от жесткой, все еще вращающейся поверхности- и получится взлететь. Однако уже в следующее мгновение на плечи упала такая тяжесть, что алхимик рухнул на колени, но не выпустил девушку из рук. Та же безучастно смотрела куда-то в сторону, словно все происходящее ее ничуть не заботило.

Тем временем, тяжесть увеличивалась. Вивьен уже было решил, что ползучая тварь заманила их в ловушку, когда почувствовал падение.

«Не раздавил, так разобьет», — успел подумать он и потерял сознание.

* * *

Тьма отступила безболезненно. Вивьен очнулся — одним рывком вырванный из тенет пустоты. Как ни странно, но он все еще продолжал стоять, держа на руках Мили.

— Ты как? — первым делом спросил он, заметив, что девушка открыла глаза.

— Пока еще живая, — ответила та. Не пошутила, не нагнетала трагичности — сообщила факт.

Их окружал мягкий полумрак. Голоса разносились гулко и далеко. Небольшая комната, в которой оказались путники, имела куполообразную форму. В стенах по всему периметру виднелись округлые проемы, за ними угадывались коридоры. Под ногами круг, заполненный медленно вращающейся жидкостью. В стороне еще несколько. И в одном из них уже стоял Дженай.

— Следуйте за мной, — проговорил он. — Тут недалеко. Приготовление потребует некоторого времени. А его-то у нас и нет.

Существо двигалось медленно и потому у алхимика было достаточно времени, чтобы получше разглядеть окружающую обстановку.

Стены и потолок, как в самой комнате, так и в коридорах, не были гладкими. Их покрывали странные шершавые наросты. Не дерево, скорее металл, но необычный — теплый и мягкий. Наросты сливались, образуя диковинную лепнину, изготовленную сумасшедшим мастером. В этих хитросплетениях Вивьену виделись перекошенные лица, скрюченные конечности, изломанные тела.

«Так и рассудка недолго лишиться, — подумал он. — Если еще не лишился».

Откуда лился свет, алхимик так и не понял. Казалось, что светился сам воздух. Словно в разрушенной башне в лагере личей, когда Мили применила заклинание. Но тогда у него был строго ограниченный радиус действия. Здесь же Вивьен видел ответвляющиеся коридоры — каждый из них был освещен, сколько хватало глаз. Памятуя слова чародейки о том, что постоянная поддержка заклинания требует расхода сил, алхимик прикинул — какова же должна быть мощь Дженая?

— Уважаемый, — Вивьен нарушил прорезаемую легким шуршанием тишину. — Зачем тебе наша помощь? Что тебе в людях, когда сам обладаешь огромной силой?

— Сила силе рознь. Не всякую мощь можно использовать по собственной прихоти, подчинить целям и желаниям — прошипело впереди ползущее существо. — Не всякая сила откликнется на зов. Вот ты можешь повелевать ветром или огнем? Можешь возводить горы или заставить остановиться чужое сердце? Не отвечай, я знаю, что нет. А сила вокруг тебя.

— Глупость какая, — недоверчиво буркнул Вивьен. — Я же видел, как с тебя стекал брошенный Мили огонь. Щит? Конечно щит. И этот свет повсюду. Тогда о чем ты говоришь? Иметь в руках подобную мощь и даже не попытаться воспользоваться ею. Это больше на трусость походит. Как считаешь?

— Не суди скоро, человек. Ты ничего не знаешь обо мне. У меня нет главного — нет ключа.

— Вот я и хочу узнать. Хочется, понимаешь ли, быть уверенным в том, с кем идешь в бой. Иногда полезно бывает. Мы же будем сражаться. Я прав?

— Нет, — отрезал Дженая. — Не мы — она.

— Что?! — Вивьен даже остановился, пораженный услышанным. — Бросить девчонку в кровавую баню, а самим сидеть в кустах и смотреть? Она и есть ключ?

— Не суди быстро, человек, — существо ровным голосом почти повторило сказанное недавно. — Я не принуждаю. Я даю шанс, даю возможность выбора.

Не нравилось все это Вивьену. Не нравилось до рези в груди. Недомолвки и тайны, а еще поспешность. Не любил он такой поспешности. А тем более доверия к совершенно незнакомому… даже не человеку — не испытывал. Кто знает, что там, за бездонными глазами, способными вывернуть душу наизнанку?

— Пришли, — спустя некоторое время сказал Дженай.

Это была еще одна комната — близнец той, в которой располагались круги. Здесь их не было, зато в самом центре виднелось нечто вроде водопада. Из ярко-красного отверстия в потолке вниз устремлялся поток тягучий жидкости. Самой первой ассоциацией Вивьена была слизь. Но что-то внутри подсказывало, что это не совсем так. Жидкость скапливалась в обширном бассейне, стенки которого вырастали прямо из пола. Однако чем выше они поднимались, тем разительнее менялся их вид. Поверхность из шишковатой и шершавой превращалась в идеально отполированную, прозрачную, словно чистейший горный кристалл.

— Клади ее туда, — сказал Дженай, указывая на бассейн.

— Ну уж нет, — алхимик попятился. Опустить девушку в чан с непонятной дрянью? Не бывать этому.

— Я даю шанс…

— Я это уже слышал, — злобно бросил Вивьен. — Шанс утонуть или превратиться в нечто такое, что расплодилось там, в лесу. Мы видели лагерь со стенами из гниющей плоти. Видели то, что было под ним. Что будет с Мили? Почему мне кажется, что во всем этом есть связь?

— Она действительно есть, но не такая, как ты думаешь. Вернее, не во всем такая. Я не настаиваю, решать вам. Но учти, что из той, кого ты называешь Мили, уходят последние капли жизни. Вскоре может быть уже поздно.

— Нет! — решительно сказал Вивьен. — Мы лучше умрем.

— Ты можешь решать за нее? Тогда садись и жди. Я не стану принуждать. Не хочу и не могу повторять ошибок.

Алхимик знал, что принял верное решение, но почему тогда так гадко на душе? Он словно стоял по колено в дерьме и продолжал медленно, но верно погружаться. Мили лежала на его руках безвольная, с запрокинутой головой, бессильно свесив бледные, забрызганные грязью руки. Вивьен осторожно, как самую большую драгоценность в мире, положил ее на пол. Сам сел рядом, взял маленькие ладони в свои.

Внезапно ее веки дрогнули, открылись. Алхимик почти физически почувствовал ту тяжесть, которую преодолевала Мили. Бескровные губы что-то шепнули, но столь тихо, что Вивьен ничего не расслышал.

— Я не слышу, прости, — произнес он голосом, полным боли, и склонился над самым лицом умирающей девушки.

— Сделай… — пауза. — Он… — еще пауза, на этот раз более длинная. — Говорит…

— Что? Сделать, как он говорит? — Вивьен почувствовал, как пол уходит из-под ног.

Мили еле заметно кивнула.

— Безумие. Ты же сама просила не отдавать тебя. Сама заставила меня пообещать.

— Сделай…

Он снова поднял девушку на руки, сделал шаг по направлению к бассейну. Тот не выглядел опасным. Было в нем даже что-то притягательное, завораживающее. Дженай стоял в отдалении, наблюдал.

Несколько футов до бассейна показались Вивьену вечностью. Из головы пропали все мысли. На их место пришло одно единственное чувство. Алхимик ощущал себя жрецом древнего бога, которому теперь нес жертву.