Раэль

— Давайте включим брейнфоны и посмотрим, — отозвался Габи.

— Тогда нам будут названивать родители, — заметил Сол.

— Пусть звонят, я не возьму трубку, пока не выйдем из леса, — ответил Габи.

— Так они с ума сойдут и будут думать, что ты утонул в болоте, — резонно заметила Рати.

— Так что, включаем или нет? — спросил Сол.

— Если мы сейчас не включим, можно не говорить, что мы были в лесу, — ответил Габи.

— Тогда как мы выберемся из леса? — поинтересовалась Рати.

— Очень просто. Мы пойдем по тропинке и посмотрим, есть ли там выход. Если нет — просто вернёмся сюда и пойдем в другую сторону, — ответил ей Габи.

— А как же я? Как я пойду? — протянула Танит, — может, лучше позвать на помощь?

— Мы с Габи поможем тебе! Я с одной стороны буду держать тебя, Габи с другой. Ты сможешь прыгать на одной ноге?

— Наверное, да, — Танит надеялась, что ребята передумают и призовут на помощь взрослых, но сама не решилась настаивать и согласилась прыгать на одной ноге.

Итак, вся компания снова отправилась в лес.

Родители тоже выдвинулись в лес со своей стороны. Рэсси и Ким знали запах Габи и могли четко ответить, что здесь он был. Они повели их по той самой тропинке.

Родители старались не поддаваться панике, хотя это было тяжело — с детьми не было никакой связи и прошло уже несколько часов, как они пропали.

Они звали детей по дороге, а Рэсси и Ким громко свистели. Наконец, они вышли на ту самую поляну.

— Осторожно, тут очень неровная земля, сплошные кочки, — предупредил Вин. С полянки тропинка уходила дальше в лес.

Вдруг дети услышали голоса и свист.

— Это за нами, давайте их дождемся, — предложила Танит, которая порядком устала прыгать.

— Да, теперь нет смысла отключать брейнфоны, давайте включим их, — предложил Сол.

Когда дети снова вышли на связь, они поняли, что двигались в другую сторону. Они созвонились с родителями и сказали, что будут ждать их на тропинке в лесу.

Первыми их обнаружили Рэсси и Ким, которые могли развивать большую скорость при необходимости. Дети ждали, охваченные предчувствием, что им сейчас здорово влетит.

Когда мама Танит обнаружила, что дочь вывихнула ногу, она чуть не расплакалась. Да и остальные дети собой представляли то ещё зрелище — грязные, голодные и понурые, хотя Танит втайне очень обрадовалась, что их нашли.

Раэль даже не стала спрашивать Габи, зачем они пошли в лес и отключили брейнфоны. Она сердилась и беспокойно кусала губы. Когда они вернулись домой, Раэль сразу отправила Габи в ванную, а всю его одежду закинула в стирку.

— Вот что с ним делать? Я ума не приложу, — пожаловалась она Вину.

— Давай узнаем, понял он или нет, что они поступили неправильно.

— И что брейнфоны нельзя отключать! — нервно сказала Раэль.

— Да, могла бы случиться беда, хорошо, что все обошлось.

— Не считая бедную Танит.

— Ничего, нога заживёт. Кстати, а как твоя нога? Тебе было удобно идти в экзоскелете по лесу?

— Со мной все в порядке. Если подумать, то я сама тогда поступила небезопасно, а теперь хочу наказать Габи.

— Может, нам не придется его наказывать, если он осознал свою вину.

Габи вышел через полчаса, закутанный в полотенце. Он протопал в свою комнату, оделся в пижаму и стал ждать родителей. Он даже совсем забыл про еду, хотя в животе у него урчало — он ничего не ел с обеда.

В детскую вошел один Вин.

— А где мама? — спросил Габи.

— Мама очень расстроилась из-за твоего поступка и не хочет выходить из спальни, — ответил Вин.

— Прости меня, пожалуйста, — тихо сказал Вин, — Я сделал все неправильно. Это я предложил отключить брейнфоны, чтобы никто не знал, что мы ушли в лес. Так нельзя.

— Да, ты прав, так нельзя было делать. И уходить в лес без взрослых или андроидов тоже нельзя. Если ты так хотел в лес, сказал бы нам с мамой. Мы бы отпустили вас с Рэсси и никаких проблем бы не было.

— Я не подумал про это, — произнес Габи, — Что мне сделать, чтобы мама перестала сердиться?

— Давай посмотрим утром, может быть, она проснется в хорошем настроении.

Вин все же придумал, что сделать для мамы. Он взял лист бумаги, нарисовал лес и четырех человечков в лесу. И перечеркнул все красным цветом крест-накрест. Сбоку пририсовал человечка с закорючкой в руках и тоже зачеркнул его. Закорючка обозначала снятый брейнфон. Когда Габи закончил, он просунул рисунок под дверь родительской спальни и с чистой совестью пошел просить ужин у Ванессы.

Тем временем Раэль и Вин не могли заснуть.

— Видишь, какой он молодец! Это Габи нарисовал для тебя, — Вин протянул рисунок жене.

— Да, я понимаю, что он теперь знает, что поступил опрометчиво и небезопасно. Я больше не сержусь на него, — призналась Раэль.

— Ему очень важно знать это. Твое доверие для него очень ценно, — заметил Вин.

— Я скажу ему завтра, обязательно! — воскликнула Раэль.

— Отлично! Я ещё считаю, что Габи очень интересно рисует, — отметил Вин.

— Он придумывает целые сцены, да, а ещё мне нравится, как он свободно обращается с цветом, — согласилась Раэль.

— Слушай, может, нам отдать его в художественную школу?

— Я не против, может быть, у него талант, который ещё только предстоит раскрыть. Я в детстве тоже любила рисовать — поэтому в том числе я пошла потом в архитектурный. Я и сейчас делаю много эскизов от руки сначала, ну как от руки, не совсем, с помощью компьютера, конечно.

— Вдруг он станет художником или дизайнером, например, — размышлял вслух Вин.

— Или архитектором, как я, — улыбнулась Раэль.

— Тогда у нас будет семейная династия, это здорово! — загорелся Вин этой идеей.

— Тебе не кажется, что мы делим шкуру неубитого медведя? — Раэль продолжала улыбаться.

— Ну ведь можно же просто помечтать, какое же будущее ждёт нашего ребенка, — тут Вин заглянул в глаза Раэль — они лучились спокойствием и любовью.

Глава 12

На работе у Вина предстояло важнейшее событие — участие в воздушном карнавале. Это было ежегодное мероприятие, настоящий праздник для всего города, на который приезжали люди и из других городов. Это была возможность презентовать себя во всей красе, сформировать имидж и заодно прорекламировать свои программы для летательных аппаратов. К нему тщательно готовились за несколько месяцев.