Рафаэль. Я разобью твоё сердце

Тут не спорю, хоть и ненавижу все эти показушные светские рауты.

– И ещё, – его тоном теперь можно заморозить половину города, – я, кажется, запретил любые контакты с матерью! Какого чёрта в ваших расходах за прошлый месяц висят переводы на её счёт?!

А-а-а, так вот откуда ледяная вода в рожу с утра. Дело оказывается ни хрена не в универе. Отец несколько раз в месяц мониторит все наши расходы. Даже те, которые не имеют к его деньгам никакого отношения. Такая паранойя на минималках. Тоже по хуй. Ради постебаться мы с Сэмом иногда затариваемся в секс-шопе или оплачиваем шлюх. Он всё равно транзакции пробивает, даже если там нет никаких опознавательных знаков.

Кстати, подарок ему сделать, что ли?

От моей очередной ухмылки отец спотыкается на своей тираде.

– Я отзову эти платежи, – говорит он. – Ещё раз узнаю, что вы принимаете участие в её жизни, будете ходить с лимитированными наличными! Никаких звонков, вообще никаких контактов! Я запрещаю! Вам ясно?

– Ничего, что она всё ещё наша мать? – тон Самаэля тоже становится ледяным.

– И в отличие от тебя, хотя бы нас различает, – добавляю, продолжая бесить отца улыбкой.

– Когда она вас видела в последний раз? Различает… – недовольно кривится родитель. – Идите отсюда, – раздражённо отсылает нас из столовой, ослабляя узел галстука. – На учёбу! – летит в спины.

Да окей, окей, на учёбу.

Закатив глаза, поднимаемся к себе, переодеваемся и сваливаем. Вот если бы мать не трогал, утро можно было бы считать даже нормальным. Семейный завтрак, как-никак.

Прыгаем по тачкам. Сэм выезжает первым, я следом за ним. Перекидываемся голосовыми. Брата бомбит из-за этого разговора, а я решаю не тянуть с заказом «подарка» для отца. От желания сделать это на предстоящей вечеринке зудит в солнечном, но это всё же будет подставой, которая шарахнет и по нам с Самаэлем. Поэтому «доставку» двух красивых, длинноногих, контрастных девочек заказываю на сегодняшний вечер прямо к дому. А матери пишу сообщение, что отец отзовёт деньги, которые мы ей недавно перевели, но мы закинем ещё, просто карту дёрнем у кого-нибудь в универе, и всё.

Ставим свои одинаковые Мерсы рядом друг с другом на университетской парковке. Жизнь тут кипит. Солнце светит в глаза. Закрываю их тёмными очками и, зацепившись пальцами за петли для ремня, иду через плац к ступенькам, по дороге разглядывая новые лица, поступившие в этом году.

На парковку поворачивает красный Мини Купер.

– Игрушка, блядь, а не тачка, – комментирует брат.

Быстро теряем интерес к машине, поднимаемся на крыльцо. Пара парней из нашей группы курит, прислонившись к перилам. Жмём руки, тоже закуриваем. На Сэма косятся, улыбаются, но комментировать не рискуют. От него так и прёт сейчас агрессией.

Я, лениво жмурясь, сажусь на перила и через тёмные стёкла смотрю на симпатичных девчонок ещё в летних платьицах, пока в меня не бьёт волной очень знакомой энергетики. Превратившись в радар, поворачиваю голову и, хмурясь, смотрю на девчонку в стильных белых джинсах, коротком лавандовом худи с крупной белой надписью на груди. По плечам рассыпана копна густых вьющихся светлых волос. Пухлые губки намазаны блеском, а большие серые глаза излучают чистоту и невинность.

Блондинки – моя слабость. Испортить их хочется особенно сильно, но я не фанат наивных первокурсниц, если только поиграть…

Меня торкает и ведёт за ней. Девчонка удобнее перехватывает большую прямоугольную сумку, идеально вписывающуюся в образ.

– Это она, – толкаю Сэма в бок.

– Смешно, – брат мажет взглядом по её силуэту и снова утыкается взглядом в свой мобильник. А у меня электричество под кожей и пальцы покалывает как вчера.

Охренеть можно!

Но внешне девочка реально другая. И в то же время неуловимо похожая. Глаза бездонные просто. Но вчера там не было ни грамма наивности. Вызов, дерзость, секс! Вот что было во взгляде Анимешки.

Меня просто рвёт от диссонанса. Спрыгиваю с перил и отправляюсь за ней.

Глава 5

Рафаэль

Она идёт по коридору, разглядывая всё, на что попадает взгляд при поворотах головы. Едва заметно улыбается, вздыхает, поправляет сумку и волосы. На тонких пальцах на разных фалангах простые серебряные колечки, изогнутые змейкой или покрытые прозрачными камушками. Я сегодня озабоченный с раннего утра, и мне хочется стянуть их языком с этой загадочной Анимешки, которая вроде и не Анимешка, но я нутром чувствую, что прав.

Жду, когда свернёт за угол в сторону лестницы. Догоняю, обнимаю за талию, рывком вжимая спиной в себя.

Сххх, как приятно!

Она взвизгивает и брыкается. На нас оглядываются. Поймав меня в поле зрения, тут же делают вид, что ничего не происходит. Приподнимаю девочку над полом и тащу в укромное место.

– Отпусти! Пусти меня! – пищит она.

Ловлю вибрации её голоса. Сложно. На гонке долбила музыка, рычали движки, а на Анимешке была маска. Ааа! Чёрт! С терпением у меня сегодня тоже беда.

Собственным телом прижимаю девочку к стене. Выставляю колено вперёд, толкаясь между её ног и упираюсь ладонями с обеих сторон от симпатичного личика. Блондинка тяжело дышит и испуганно смотрит на меня. В серых глазах настоящая паника или… что-то другое?

Прислушиваюсь к себе, внимательно смотрю, как красиво пульсирует её чёрный зрачок, как приоткрыты губы.

Твою же мать! От неё по мне лупит той самой, потрясной энергетикой, что пробивала сквозь всю мою броню. И парфюм. Сейчас я чувствую другой запах, но под ним есть её вкусный, соблазнительный, дерзкий.

Или вчера что-то было в напитках и у меня поехала крыша.

– Отпусти меня, пожалуйста, – просит девочка и косится на свою съехавшую с плеча сумку.

– Как тебя зовут?

Она застенчиво кусает губы, а у меня опять встаёт.

– Я задал такой сложный вопрос?! – бешусь на войну логики и ощущений внутри себя.

– Ника, – тихо отвечает, и да. Да! Есть в этом полушёпоте то, от чего меня так торкнуло вчера.

Примеряю имя на анимешный образ. Вполне подходит и к низким брюкам, и к косичкам.

– Это же ты была на гонке, – уверенно смотрю в её серые глаза.

– С ума сошёл? – очень натурально удивляется. – Я права недавно получила, а ты про гонки. Отпусти, – снова дёргается, но я не хочу. Вот тупо не хочу её отпускать. Я её секунды за три вчера присвоил и даже с братом не готов делиться.

Она во мне пробудила что-то ещё более тёмное. Мне хочется обладать её телом, её дыханием, управлять её пульсом. Медленно очерчиваю контуры личика, нижней челюсти, приближаюсь к губам. Не целую… Не сейчас. Дразнить гораздо интереснее, и я веду губами по воздуху в сантиметре от её губ, лишь показывая намерение, но не касаясь.