Рагнарёк Онлайн. Трансмигратор. Том 9
Шрифт:
А в этих бутылках находится кислота.
В игре он кидался этой кислотой и ломал ею доспехи. С этим всё было настолько плохо, что ради охоты на них люди специально делали неломающуюся броню. В противном случае, без неё дамаг начинал влетать нешуточный даже для танков.
Но это было в игре. В жизни же есть такое понятие как мягкие ткани и критические ранения. Короче, мне КА-ТЕ-ГО-РИ-ЧЕС-КИ не хочется проверять, каково это, получить бутылкой кислоты в лицо.
Но это всё так, остатки неприятных воспоминаний о игре. Здесь же и Доккеби, и Аммуты попадают под категорию
ПОДОБНОЕ ВООБЩЕ НЕПРИЕМЛЕМО!
С нашей стороны к демонам пошла Эмили, после чего поздоровалась и стала что-то обсуждать с Аммутом, пока остальные два Доккеби исполняли роль свиты наблюдателей.
А, точно! Вылетело из головы. Они же и есть его свита. Аммут - элитный монстр, владеющий призывом, который позволяет ему призвать двух Доккеби. Вполне логично предположить, что это они и есть.
Мы с группой продолжали стоять у входа, поэтому я не слышал о чём они говорили. Точнее, говорила Эмили, а Аммут что-то объяснял жестами. Через пару минут они закончили, после чего она передала мешочек, в который собирала монеты, и вернулась к нам.
— Итак, на всякий случай, напоминаю правила. Порядки здесь такие же, как в парках городов: ничего не ломать, мусор не разбрасывать, ссоры не провоцировать. Вы можете спокойно передвигаться по внешнему двору, — говорила она, указав в стороны. — Во внутренний двор проход закрыт, — указала она на ворота, через которые ушли демоны. — За пределы Храма выходить можно, но не советую. Там иногда появляются дикие монстры. Здесь же всё безопасно. Если кто собирается отправляться обратно пешком, а не бабочкой, сбор в 17 часов. На этом всё. Приятного времяпровождения.
После окончания её речи народ начал расходиться кто куда. Я же посмотрел на часы. Без пяти минут час. Значит, тут можно находиться 4 часа. Затем я заметил, что Эмили направилась ко мне.
— Вот, это тебе, — сказала она, протянув семь серебряных монет на 25 тысяч. — Спасибо за помощь.
— Пожалуйста, — ответил я, забрав монеты. — Кстати, вы сейчас не спешите? Можно мне задать несколько вопросов?
— Можно, — кивнула она. — Что хочешь узнать?
— Вы упомянули внутренний и внешний двор. Они разделяются стенами?
— Да. Внутренний двор - это центральная часть Храма, огороженная внутренней стеной. Он также является жилищем всех его обитателей, поэтому посторонних туда не пускают. Мы находимся во внешнем дворе, который простирается вокруг внутреннего двора в форме квадрата. Как уже сказала, по нему можно гулять свободно.
— А во внутренний двор вообще людей не пускают? — уточнил я.
— Обычно нет. Исключениями являются только особенные гости, — ответила она.
— Угу. А что нужно сделать, чтобы стать особенным гостем?
— Нужно прийти сюда по особенной причине, ради которой лисья хозяйка согласится встретиться с вами.
— Ну да, логично. Полагаю, желание встретиться, познакомиться и получить ответы о здешних обитателях - это не достойная причина
для встречи?— Нет, — покачала она головой.
— А если с подношением?
— С подношением? — удивилась она.
— Я слышал, что некоторые люди приносят продукты в качестве благодарности за защиту от нежити. Или это не так?
— ...Некоторые действительно приносят дары, хотя и бывает такое редко. А что ты принёс? — поинтересовалась она.
— Много чего. Я расспрашивал у людей, что едят лисы, но мнения были самые разные, поэтому я забил на избирательность и взял всего понемногу, — сказал я, открывая свою сумку и показывая содержимое, — У меня тут овощи, фрукты, ягоды, как обычные, так и обогащённые, мясо разного вида, есть сырое, есть варёное, есть жареное...
— Ого... основательно же ты закупился... и... ты собираешься всё это отдать? — спросила она с удивлённым видом.
— Да, собираюсь, — кивнул я.
— Но это всё должно было обойтись в немалую сумму...
— И оно обошлось в немалую сумму. Но я решил не мелочиться, рассчитывая произвести хорошее первое впечатление.
После моих слов она крепко задумалась, глядя на мою сумку. О чём она думала с таким сосредоточенным взглядом, я мог только гадать...
Секунду... она неотрывно смотрит в одну точку... на мясо... может быть...
— Эмили, вы проголодались? — спросил я.
От моего вопроса она аж вздрогнула.
— Это, я... — занервничала она, но затем собралась, кашлянула и спокойно ответила: — Просто я по пути сюда потратила немало сил.
— Понимаю, мне это знакомо. После усиленного использования маны голод донимает не по-детски, — кивнул я, после чего достал одну порцию мяса и протянул ей.
— Мне можно? — уточнила она.
— Я ведь принёс всё это для местных. Вряд ли они будут дуться, если я поделюсь этим с их сотрудницей, — сказал я.
— Тоже верно, — кивнула она и взяла протянутое мясо.
С довольным лицом, она развернула обёртку и принюхалась. Но в следующую секунду она резко вздрогнула, отдёрнув мясо от лица, и теперь смотрела на него так, будто сейчас расплачется.
— Что случилось? Что не так? — забеспокоился я из-за такой реакции.
— Оно со специями, — ответила она.
— Да. И что? — уточнил я.
— У меня... аллергия на специи, — ответила она.
— А, вон оно что. Извините, не знал. Тогда... — я вновь полез в сумку и вытащил другое мясо. — Вот, жареное и без специй.
— Ах, спасибо. Неудобно вышло, — сказала она, поменяв порции.
— Ничего, всё в порядке. Я всё равно брал с учётом, что что-то может не понравиться, — сказал я.
Хорошо, что спросил. Дать аллергику то, на что у него аллергия - это тоже самое, что попытаться его отравить. А мне такое остаточное впечатление совсем не нужно.
— Предусмотрительно. Что же касается подношения... ничего наверняка не скажу. Я могу спросить, но не думаю, что ты выторгуешь этим личную встречу, — покачала она головой.
— Узнайте хотя бы, можно ли. А я пока погуляю. Здесь красиво. Будет глупостью не прогуляться тут, — сказал я.
— Хорошо, — кивнула она и пошла.