Рагу из лосося
Шрифт:
— Он — человек! А ты нет!
— Неужели? И что в нем человеческого? Впрочем, тебе лучше знать! Ты даже не можешь отличить настоящую любовь от привязанности и денежной зависимости! Поверь, эти два чувства — единственное, что держит Диму рядом с тобой. Знаешь, я виноват в том, что произошло сегодня. Я выпил и подумал, что ты мне не откажешь…. А уже потом ты бросишь к черту и своего Димку, и сплетника Киреева со всей этой полицейской ерундой, и поймешь, с кем тебе выгоднее быть. А потом… неужели ты действительно меня ненавидишь?
— Да, я тебя ненавижу!
— За что?
— У тебя хватает наглости спрашивать?
— Да, хватает! Ты стоишь одетая, значит, ты хочешь уйти? Так иди! Я больше тебя не трону, обещаю! Иди!
Я
— Я не хотел этого, правда, но другого выхода у меня нет. Куда ты идешь?
— Подальше отсюда!
— Как насчет Димы? Концерт давно закончился! Так что насчет Димы?
— Что ты несешь?
— Иди, давай! Только это тебе и осталось! Первый дом от ворот, налево, слышишь? Налево! Первый дом от ворот!
И, распахнув дверь, почти вытолкнул меня наружу. Холодный воздух больно ударил в лицо. Растерявшись, я обернулась. Он стоял на пороге:
— Иди прямо по хвойной аллее! Ты не могла не заметить аллею, мы ехали по ней!
— Дима в том доме?
— Ага, в том. Прямо на первом этаже. Комната прямо, как войдешь. Не бойся, не перепутаешь! Да, кстати, последнее, что я хотел тебе сказать! Лучше поинтересуйся тем, за кого Розалия собиралась замуж!
И со всей силы захлопнул за мной дверь. Я осталась одна, в темноте, но почему-то не чувствовала страха. Потом сделала несколько шагов вперед и стала бежать. Холодный воздух был наполнен запахом хвои. В темноте, там, где вместо неба была бездонная черная пропасть, противно кричала какая-то птица, и я бежала быстрей, чтобы не слышать ее крик. Быстрей. В темноту. Бежать. Изо всех сил бежать. Мне казалось: аллея не имеет конца. Деревянный домик слева от ворот был ярко освещен и в нем горели все окна. Настежь распахнутая дверь…. Слышались какие-то голоса, крики, звуки музыки — так, будто в доме очень много людей…. Женский смех… Вечеринка… Я рванулась с раскрытую дверь. Узкий холл… Впереди закрытая дверь комнаты. Я открыла дверь, попав в спальню, которая была очень ярко освещена. Вся спальня представляла собой огромную двуспальную кровать, на которой под простыней пыхтели два человеческих тела… От стука оба вынырнули из — под простыни… Я стояла и смотрела на Диму, просто так стояла и смотрела, сохраняя молчание. Не чувствуя ничего, даже тошноты. Вульгарная девица с черной копной волос и голой грудью удивленно приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но потом передумала… Я стояла и смотрела до тех пор, пока все не закружилось вокруг… Страшные глаза Димы… голая девица… Лампы… мебель… комната… один вращающийся круг… и лицо Димы… белое трагическое лицо… лихорадочное движение и шепот — почти над душой:
— Кто тебе сказал?! Кто….
Закричав не от ужаса, от отвращения (мне придется видеть его, говорить, а я не смогу), я вырвалась из комнаты и упала, споткнувшись о порог входной двери. Свернув в сторону от дороги, я помчалась вперед, пробираясь сквозь стволы деревьев…. Мимо в безумной какофонии кружились сосны, ночь и лицо… Я узнала дорогу к хвойной аллее по запаху, по очертаниям. Кажется, земля под ногами стала ровней…
Дальше все произошло очень быстро. Честно говоря, я мало что помню. В тот момент, когда я вышла из леса на хвойную аллею, совсем близко я увидела два узких горящих круга. Что-то темное, быстро… свет… ослепительный свет… темное неслось прямо на меня сквозь ночь… я закричала… закричала страшно… так, как не кричала никогда в жизни… что-то подняло меня вверх, а потом с размаху бросило в жирную землю… И все погасло, будто разом выключили звуки и краски… погасло абсолютно все.
Туман становился прозрачным и кусками застывал в воздухе. Голоса приближались, вибрировали в голове резким
звоном. Когда они приблизились совсем близко, я поняла, что, наверное, прихожу в себя. Оба были до боли знакомы.— Никуда я не буду звонить! — резко сказал первый, и в этих нервных интонациях я узнала Вал. Евга, — она и так натворила достаточно дел. Случайность, говорю тебе… простая случайность….
— Машину на огромной скорости, ночью, в лесу, на пустынной дороге ты называешь случайностью, идиот?! — в этом вопле был весь Димочка, весь его артистический темперамент, — и вообще, как она могла узнать? Как узнать?!
— Сам ты идиот! Надо меньше шляться! Да тут полно всяких людей, и ночью, и днем! Пары приезжают. И Назаров со своими бабами тоже тут ошивается… Простая случайность, я тебе говорю. Ведь не произошло ничего страшного. В местной полиции тоже считают… да и как теперь найдешь…
Голоса кружились в голове, поднимая невыносимый трезвон…. Наконец они стали отдаляться — все дальше и дальше… Наверное, именно так выглядит смерть…. Или не смерть, но близко к тому… Приходить в себя страшно… Так страшно… Разлепив веки, я поняла, что мир вокруг раскалывается на куски от нестерпимой боли. Прямо в лицо бьет холодный и резкий свет. Белый… И потолок — как белое облако. И стены тоже белые…. Бледное лицо перед моими глазами выглядит так страшно, что кажется — я умираю. В мозг снова пытается заползти темнота. Мне хочется отодвинуть ее рукой, но это невозможно. Нет ни мира, ни меня, ничего нет… Собрав волю в кулак, распахиваю глаза…
— Господи, Ри, как ты меня напугала!
Дима наклоняется совсем близко. Под глазами у него черные круги. Я различаю собственное тело, вытянутое в длину и накрытое простыней. К моей левой руке что-то прикреплено. Я пытаюсь дернуть, но Димка с криком перехватывает мою руку.
— Любимая, осторожно! Это капельница. Осторожней, не вытащи иглу. Медсестра сказала, что скоро снимут. Ри, ты меня видишь? Ты слышишь меня, Ри?
Интересно, что ему сказать? За что мне дана эта боль — открыть глаза и что-то ему сказать? Почему я в больнице? Зачем?
— Что со мной произошло?
— Любимая, успокойся. Ты в больнице. Все будет хорошо.
И без тебя знаю, что в больнице, идиот! Я спросила не об этом!
— Ты пришла в себя, солнышко? Можешь говорить? Тебя чуть не сбила машина. Вернее, сбила, только немного.
— Как это — немного?
— Ну, ты выскочила на шоссе…. Машина ехала на полной скорости… и ты должна была под нее попасть, но поскользнулась на земле и упала — лицом вниз, как бы отскочив от пути следования машины, и поэтому автомобиль тебя не задел. Ты упала о землю, ударилась виском о дерево и потеряла сознание. Так что все обошлось благополучно!
— Ничего не понимаю! Я вышла — на какое шоссе?
— Вернее, не на шоссе, это я так сказал… На дорогу турбазы, хвойная аллея… основная трасса турбазы, по ней все время машины ездят. Ты должна была выскочить прямо под колеса, но упала, поскользнувшись…. Так и осталась лежать…
— Кто меня нашел?
— Я. Я бежал за тобой следом, пытался остановить, хотя это было нелегко.
— И ты видел машину?
— Видел, только плохо разглядел. Машина пронеслась на страшной скорости. Я успел только заметить, что она темная, с узкими зажженными фарами. Больше ничего. К сожалению, номер не разглядел. В полиции меня сразу об этом спросили.
— В полиции?
— Я видел, как ты упала… Видел машину… Я сразу же вызвал полицию. Мне показалось, что тебя сбили. Ты лежала неподвижно.
— Значит, меня хотели убить?
— Я не знаю… Наверное, нет…. Но эта машина появилась так неожиданно… прямо на тебя.
— То есть ты так считаешь! А что тебе сказали в полиции?
— Они сказали, что это могла быть простая случайность. На турбазе отдыхает много людей. И потом, здесь есть домики, в которые пары приезжают на время. Такие скрывают, что приехали с кем — то. В полиции считают, что поэтому машина не остановилась.