Раи?ский

— Интересно, придется ли тебе делиться своим трастовым фондом.

— Поверь мне, Дора, мне плевать на маленького якорного ребенка твоей мамы-шлюхи, — отвечает Лорел злобным тоном. Лони просто невозмутимо хлопает ресницами.

— Я просто хотела проверить и посмотреть, как поживает наш талисман белого мусора после всего, что с ней случилось?

Я почти смеюсь ей в лицо. Как будто ей не наплевать, как я что-то делаю. Единственные эмоции, которые она хочет от меня, это разочарование и гнев, потому что именно так она понимает, что добивается реакции от меня.

— Из-за чего именно мне сейчас расстраиваться?

— Я уверена, что продолжающееся отсутствие мистера Портера, должно быть, давит на тебя, — говорит она со злобной усмешкой. — Странно, что никто, кажется, не знает, куда он пропал и почему. У тебя есть какие-нибудь идеи, Мэллори? Учитывая твою историю и все такое, ты, вероятно, знаешь его намного лучше, чем все остальные из нас.

Мои руки сжимаются по бокам, но я сжимаю губы, чтобы не сказать ничего глупого. Она достает меня, и она это знает.

К счастью, Лони встает между нами и попадает в лицо Лорел.

— Мистер Портер не отвечает за Мэллори. Куда бы он ни пошел, он чертовски взрослый и способен принимать решения самостоятельно. Убирайся.

Улыбка Лорел становится шире, и волосы у меня на затылке встают дыбом.

— Хорошо, может быть, она не знает, где Портер.

Ее брови многозначительно изогнуты, и ясно, что она в это не верит.

— Но как насчет Джона Эрика?

Я замираю.

— А что насчет него?

Ее взгляд встречается с моим, и она выглядит злой и радостной.

— Очевидно, детективы снова рыскали вокруг, задавая его друзьям и семье вопросы о его исчезновении. Они уже говорили с тобой?

Я сохраняю нейтральное выражение лица, изо всех сил стараясь ничего ей не выдать.

— Зачем им говорить со мной? — Я пожимаю плечами. — Я не была другом Джона Эрика.

— Ни хрена себе, — говорит она, глядя на весь мир, как кошка, которая только что загнала свою добычу в угол. — Из всех, у тебя было бы больше всего мотивации хотеть, чтобы он ушел.

— Джон Эрик-кусок дерьма, — говорю я ровным голосом. — Он хулиган и многое другое. Я ненавижу его и боюсь его, но я не имею никакого отношения к его исчезновению.

Я впечатлена собой за то, как убедительно я звучу. Я полагаю, что это не полная ложь. Это не значит, что я убила его, и я понятия не имею, что случилось с его телом. И все же я не идиотка. Я знаю, что это не будет иметь значения, что технически я ничего не сделала Джону Эрику.

Часть ее восторга улетучивается у меня на глазах. Без сомнения, мое отсутствие внутренней реакции разочаровывает ее. Это помогает мне оставаться сосредоточенной, чтобы я могла держать свой характер под контролем.

— Ты думаешь, что ты неприкасаемая, не так ли?

Она скосила глаза.

— Только потому, что ты с гребаным Сэйнтом вместе? На твоем месте я бы не стала так самоуверенно себя вести. Он не такой неприкасаемый, как ты думаешь.

У меня пересыхает в горле от ее слов. Что это значит? Она что-нибудь знает?

У Сэйнта неприятности?

Мне трудно понять ее черты лица.

— Ты, кажется, ревнуешь, Л, — вмешивается Лони. — Все знают, что ты все еще тоскуешь по Сэйнту. Брось это. Это становится заезженным.

Это задевает за живое. Выражение лица Лорел мрачнеет.

— По крайней мере, я не гребаная шлюха, как твоя мама, — огрызается она в ответ. — Разрушает семьи и раздвигает ноги для любого богатого парня, который посмотрит в ее сторону. Надеюсь, ее противный маленький фрукт в промежности умрет так же, как у Мэллори.

Теперь мне действительно приходится схватить Лони за плечи, чтобы она не набросилась на свою сводную сестру. Я не вижу лица Лони, когда удерживаю ее, но, судя по тому, как быстро краска отливает от лица Лорел и как широко раскрываются ее глаза, я представляю, что моя подруга выглядит готовой совершить убийство.

— Она не стоит тюремного заключения, — говорю я полушутя. — Давай просто уйдем, хорошо?

Она дрожит под моими руками, но медленно кивает головой, и мы отворачиваемся, прежде чем Лорел успевает вставить еще одно слово. Я оглядываюсь через плечо, и она, к счастью, поворачивается, чтобы идти в противоположном направлении, ее плечи поникли.

Я вздохнула с облегчением.

— Ты в порядке? — бормочу я.

— Она просто слишком много болтает. Когда-нибудь кто-нибудь испортит ей весь мир.

Я действительно не знаю, что сказать, чтобы ей стало лучше, поэтому я качаю головой в знак согласия.

— Ты хочешь отказаться от наших планов, пойти выпить вина в мою комнату и заказать пиццу?

Она одаривает меня легкой благодарной улыбкой, но качает головой.

— Нет, все в порядке. Вымещать свою ярость на боксерской груше прямо сейчас звучит как действительно хорошая идея.

Я не комментирую тот факт, что она только что призналась, что ходила в боксерскую комнату, где Гейб определенно будет в это время дня.

Вместо этого я морщу нос.

— Если ты захочешь потусоваться позже, дай мне знать. И спасибо, что заступилась за меня

— Всегда, пожалуйста, — Она шутливо тычет меня кулаком в плечо, а затем, подмигнув, добавляет: — Веселись на учебе.

Я закатываю глаза, но улыбаюсь, делая вид, что на райском фронте все хорошо.

— Заткнись.

Ей не нужно знать, насколько я сейчас в замешательстве из-за него. У нее и так достаточно забот. Мы расстаемся, и я продолжаю путь в библиотеку. Сэйнт уже там, когда я прихожу, ждет меня прямо у главного входа с задумчивым выражением, напрягающим его бронзовые черты.

— Я уже начал думать, что ты бросила меня, — ворчит он, когда я подхожу к нему.

— Я не так уж и опоздала

— Достаточно.

Раздраженно вздохнув, я признаюсь: — У меня была неудачная стычка с Лорел. Она настаивала на том, чтобы быть занозой в заднице.

Его брови раздраженно хмурятся.

— Нужно, чтобы я сказал ей, чтобы она отступила?

Меня пронзает дрожь от того, с какой готовностью он хочет защитить меня.

— Я в порядке.

— Давай, пойдем в конец, — говорит он, поворачиваясь, чтобы пройти дальше в библиотеку.