Ракета забытого острова
Шрифт:
Во взгляде проступила только жестокость хищницы, которая вышла на тропу войны.
– Если бы ты знал, как мне надоело притворяться наивной девочкой, сюсюкать, пить гормональные таблетки. Когда ты работал под водой, особенно когда вытащил меня, я прямо зааплодировала тебе и сразу влюбилась! Красиво, чисто, прямо хоть снимай учебный фильм! – разглагольствовала Вирджиния, не приближаясь ближе чем на два метра к Филиппу.
– У тебя тоже отлично получилось взять нас троих в плен! – искренне восхитился Филипп, оттирая ржавчину с гарпуна.
– Еще бы не получилось! С пяти
– Так сколько же тебе лет захватчица? – спросил Филипп, еще ниже склоняясь над гарпуном.
– Ты очень правильно сидишь, не делая попыток вскочить. Не надо корчить из себя героя, все равно специальную подготовку нам давали намного лучше, чем хваленый русбой! У тебя, наверное, черный пояс по карате, мэн?
Филипп не успел ответить, как длинный трос с узлом на конце опустился со свистом на его плечи.
От неожиданности Филипп вскрикнул, почувствовав, что узел рассек кожу на плече.
Лицо Вирджинии исказила сладостная гримаса.
– Когда я спрашиваю, надо быстро отвечать, иначе твоя спина превратится в отбивную котлету! – пообещала Вирджиния, подтягивая к себе трос.
– Это ты зря! Запах крови может привлечь акул, которые меня съедят и ты не получишь свежей рыбы, – спокойно заметил Филипп, специально морщась от боли.
Филипп спокойно мог перетерпеть в несколько раз более сильную боль, но корчить из себя партизана на допросе в гестапо, не счел нужным.
– Ты абсолютно правильно поступаешь! Как раз так велит пособие по общению с террористами. Хотя откуда тебе знать такую литературу, опоссум вонючий? Ему досталась молоденькая девушка, а он, как скот на нее накинулся и все порвал! Думаешь приятно, когда такой козел, как ты трахает, предварительно, как следует не разогрев молодую девушку? – злобно ощеряясь, спросила Вирджиния.
– Прошу прошения за причиненные неудобства мисс, – по-английски ответил Клим.
Трос снова опустился на плечи Филиппа, оставив еще одну кровавую полосу.
От неожиданности Филипп снова вскрикнул.
– Еще раз пасть откроешь без спроса, вонючий кайот, буду бить по лицу. Такой взрослый мужик и ни одного шрама. Это никуда не годится! – мечтательно сказала Вирджиния, подтягивая к себе трос.
Пальцы ее автоматически вязали узлы на конце троса, делая его удары еще болезненней.
Филипп не стал ничего говорить, но отметил про себя, что лицо Вирджинии потеряло в раз свою девичью привлекательность, став, как минимум, на пять лет старше.
Ее скулы заострились, подбородок выдвинулся вперед, а глаза странно сверкали.
– Сегодня я устрою вам всем Варфоломеевскую ночь. Эти девочки сегодня займутся лесбийской любовью на наших глазах, – последовал кивок на девушек, которые после этих слов сжались в комок, аппетитно выставив разноцветные голенькие попки.
Ты, мой дорогой, будешь в это время, обхаживать сначала меня, потом снова меня и еще раз меня, со всем пылом и старанием молодого ни разу ни видевшего телок, племенного бычка! И спаси тебя Господи,
если у тебя не хватит сил меня удовлетворить! Все твои мужские причиндалы будут висеть на этой веревке! Я тебе их поджарю, а потом заставлю съесть!Филипп не стал ничего говорить, еще ближе склонившись над гарпуном, памятуя о том, как эта фурия пресекает бесполезные слова.
Лишние кровоподтеки, а тем более отметины на теле спецназовца не приветствуются, а уж боевому пловцу категорически противопоказаны. Хотя Филипп уже двадцать лет не был боевым пловцом, но к своему телу относился с должным вниманием и нежностью.
Невольно кинув взгляд на свой живот, Филипп обнаружил, что выпуклый животик, так портивший настроение, исчез.
«Нет худа без добра! Три дня приключений и похудел килограммов на семь!» – с удовлетворением подумал Филипп, мысленно гладя себя по голове.
– Шевелись быстрее! – прикрикнула В, ирджиния взмахнув концом с навязанными на нем узлами.
– Слушаюсь мэм! – моментально откликнулся Филипп, про себя отстраненно подумав:
«Умереть от взбесившейся на сексуальной почве шпионки, верх глупости! Быть затраханным до смерти, перспектива тоже не из приятных, но все же менее вероятная.
Шторм, неизвестно, сколько продолжится, а есть хочется уже сейчас. Эта сексуальная террористка не может терпеть мук голода. Если я добуду большую рыбу, то она меня точно убьет. Особой нежности девушка ко мне не испытывает и сразу пристрелит, как только я вытащу рыбу на берег» – понял Филипп, с еще большим усердием полируя гарпун.
– Хватит полировать гарпун! Рыбе все равно, каким ты ее гарпуном убьешь: ржавым или почищенным!
Вставай и иди впереди меня на три метра, но не вздумай сделать резкое движение!
Руки на затылок сложи! Встань в угол! – визгливо крикнула Вирджиния, зло сверкнув глазами.
– В какой угол мне встать? – спросил Филипп, искоса из-под руки, взглянув на Вирджинию.
Теперь он сильно сомневался, что это было ее настоящее имя.
– Вон в тот! – указала пистолетом Вирджиния, на противоположный от девушек угол.
Пока Филипп не торопясь, шел в указанный угол, Вирджиния, пинками, подняла своих подруг, и точными движениями привязала их поднятые сзади руки к палке, вбитой в стену пещеры.
Теперь девушки могли только стоять, сильно наклонившись вперед, подняв вверх связанные сзади руки.
– Если будете дергаться приду и пристрелю! – пообещала захватчица.
Обернувшись, Вирджиния резко крикнула, снова сорвавшись на визг:
– Ты, кайот! Развернулся и пошел вперед! – пропустив Филиппа впереди себя.
«А нервишки то у тебя девочка слабоваты! Ты сильно смахиваешь на неврастеничку! Стыдно девушка в таком молодом возрасте, так себя распускать!» – вел мысленный диалог Филипп, но вслух ничего не говорил, опасаясь новых ударов.
Идя по проходу, Филипп проигрывал варианты освобождения, но неумолимая тюремщица была начеку.
Вирджиния практически не давала шансов, конечно в ее понимании.
Со своей выучкой Филипп мог уже раз пять прибить эту наивную дурочку, но не стал этого делать, стараясь собрать больше информации.