Ракетчики

Емец ответил на звонок и продолжил.

— Командующий Одесским военным округом был ещё ранее завербован, ты должен помнить: генерал-полковник Морозов. Северокавказский военный округ в Ростове-на-Дону также под нашим полным контролем. Генерал-полковник Шустко — давний знакомый нашего Рубана. Они пересекались в 1961 на Кубе. Прикарпатский военный округ. Там руководит генерал-полковник Скоков. Я сам туда неделю назад выезжал, разговаривал. Ему уже так наосто… надоели эти руховцы, весь горбачёвский бардак, что когда я сегодня с ним договаривался о невмешательстве — он сразу всё понял и согласился. Заранее вербовать не получалось. Без тебя — рискованно, а ты последнее время был просто на разрыв. Позвонил, сказал, что представляю войска ГКЧП, объяснил, чего мы хотим, попросил принять представителя, который может рассказать более подробно. Час назад мой подчинённый, ты не знаешь, майор Кулик, отзвонился, доложил: всё в порядке, они с нами. Белорусский округ также проблем не доставил.

— Я понял. Сам ездил «кодировал». Практически весь штаб округа — посвящённые.

— Хуже всего здесь, в Киеве. Я рядом, но подходов к Чечеватову не нашёл. Там завербован только один, повторяю: один! Офицер. Есть и хорошая новость: он сейчас заступил дежурным по штабу. Но этого надолго не хватит, нужно решать более радикально. Без тебя не стал пока ничего делать. Выделенный взвод ждёт команды в двух кварталах от штаба.

— Сделаем иначе, давай я съезжу туда сам. Предупреди нашего…

— Подполковника Сидорчука?

— Ну да, кого же ещё?

— Ха-ха-ха!

* * *

— Лейтенант Корибут?

— Я.

— Генерал-майор Емец предупреждал, проходите.

— Сколько сейчас в штабе округа людей?

— Ещё офицер спецсвязи и караул: шесть человек. Будете проводить захват сейчас?

— Нет, поступим иначе. Вызывайте по тревоге Чечеватова и ещё пяток старших офицеров. На своё усмотрение, чтоб взгляды были пожёще и не чмошников. У вас телевизор есть?

— Хороший «Горизонт» в комнате отдыха.

— Я взял видик и кассеты, будем их агитировать «за Советскую власть».

* * *

— Тащ генерал-полковник, проходите в красный уголок.

— Сидорчук, как вы докладываете?

— Проходите, куда вам говорят, генерал.

— Вы кто такой!? Сидорчук, кто этот лейтенант? Какого хрена вы тут вытворяете? Тут я — команду…

— Нет! Тут я — командую.

— Я сейчас позову караульных.

— Во-первых, это трудно: они заперты. Во-вторых, мне придётся выбирать, кого убить: одного крикуна или шестерых русских пацанов.

* * *

— Все ваши материалы… скажем так, прошибают. Однако, я — солдат, привык и должен исполнять приказы.

— Генерал, не тот случай, сверху сидят предатели…

— Не перебивайте, лейтенант, мне и так трудно. На мне лежит ответственность за весь Киевский округ, а это десятки тысяч солдат и офицеров.

— А может, вы переживаете о карьере?

— Не смейте! Я думаю о возможных жертвах мирного населения!

— Так и мы — тоже. Я хочу, чтобы русские жили на этой планете, а не стали очередными «могиканами».

— Что будет, если мы откажемся участвовать в вашем ГКЧП?

— Я не могу оставить Киевский округ на произвол судьбы.

— Вы скомандуете штурм? Я видел невдалеке БТР.

— Нет, хуже.

— ..?

— Сам вас убью.

— Это вы застрелили Горбачёва?

— Нет, Хронопуло попросился.

— Михаил Николаевич?

— Нет, Амбросий Аристархович!

— ..?

— Ясное дело — Михаил Николаевич! Кого вы ещё знаете с такой фамилией?!

— Лейтенант, вы ведёте себя вызывающе нагло, а ведь нас здесь пять против вас одного… Сидорчук ушёл…

— Вот вам мой пистолет. Но у вас нет ни одного шанса, даже при таком раскладе.

— ..?

— Я не совсем обычный человек. А если узнать меня лучше — то совсем НЕ обычный человек. Решайте быстрее, мне некогда с вами тут всю ночь кино смотреть. Вы — с нами?

— А вы знаете, ваш бесшабашный поступок с пистолетом меня убедил. Только решительные, идущие до конца люди, могут добиться успеха в таких делах. «Мятеж не может кончиться удачей, — В противном случае его зовут иначе»… Чёрт с вами. Ха-ха-ха! Я тоже — с вами. А что скажете вы, мои верные подчинённые?

* * *

— Ну что там, в округе? Ты доложил, что всё нормально, но хочется знать обстановку точнее.

— Отделение контроля оставил, верхушка офицеров, вроде бы, согласилась. Единственно, что меня смущает, это реакция командующего. Кажись, его на нервы пробило. Сраный Горбач! До чего страну довёл! Генералы истерят, блин.

— Никто из офицеров ничего против не сказал?

— Сказали. Сказали: «Что так поздно? Союз уже развалился! Не могли раньше?!» Чечеватов сам офигел от слов своих подчинённых. Задолбал этот бардак всех.

— Ну и нормально. Саша, ты не хочешь отдохнуть? Днём будет трудно.

— Плохо выгляжу?

— Краше в гроб не кладут, но неважно выглядишь. А если с поправкой на молодость…

— Замотался последние пару недель. Жуть! Вы тоже не сильно свежо смотритесь, Александр Николаевич.

— А я, Саша, уже полгода не досыпаю. Вчера с курсантами за день умаялся. Объявил казарменное положение, показал нашу кинушку и давай их готовить к этой ночи и дальше… Тоже устал. Ну что, идёшь отдохнуть? У меня в кабинете топчан есть.

— Добро. Если будут проблемы, лучше зови.

Сон с Волхвом.

Прилёг на топчан в кабинете начальника училища и, неожиданно для себя, уснул. Мои предки меня навещали, как и обещали: раз в три месяца. По какой-то своей очереди за эти три года каждый из восьми приходил, чем-то помогал, снимал полную информацию и уходил. Месяц назад приходил Рогдай, узнал дату нашего часа «Х». Диву дался: как деятельно мы развернулись с подготовкой. Каждый раз после их визитов во сне у меня был подъём сил: будто батарейку новую вставили. Возможно, предки старались помочь по-своему. И в этот сон неожиданно, не в срок, пришёл Светозар. Услышал его характерные оканья, сначала даже не понял, что это сон.

— Здрав будь, Защитник!

— И тебе не хворать, волхв.

— Рогдай поведал, что сего дня у вас будет перемена власти. Тебе и твоим другам нужда есть закрепиться, одержать веру людскую. Так ли уразумели мы?

— Точно так. Переворот сегодня делаем. Не только сегодня, впрочем. Этот процесс будет длиться дольше. Сначала силой власть берём, потом нужна будет вера. А ты с чем пожаловал? Почему сегодня? Вроде, рано ещё.

— «Рано» — это значит: «солнца нет», «ра» «но». А я явился вовремя: «в» — ведание, «о» — основного, «время» — время и есть.