Рама Явленный

— Познав все это, мы должны воспринимать Бога иначе, — говорил он. — Мы должны избавить Его от наших гомоцентрических ограничений… Господа, создавшего архитекторов… авторов Узла, безусловно, развлекут наши жалкие потуги представить Его в образах, которые мы, люди, способны понять.

Николь была заворожена Узлом: он неторопливо поворачивался, являя различные виды в гипнотизирующей последовательности. Прямо на ее глазах Узел сместился в позицию, где один из четырех равносторонних треугольников, образующих поверхность тетраэдра, расположился перпендикулярно направлению полета челнока. Теперь Узел виделся совершенно иным, он словно утратил глубину. Четвертая вершина, фактически располагавшаяся в тридцати километрах за плоскостью, обращенной к Николь, казалась круглым пятном в центре треугольника.

Но челнок вдруг переменил направление, и Узел исчез… Николь заметила вдали одинокую светло-желтую звездочку.

— Это Тау Кита, — сказал ей Орел, — звезда, очень похожая на ваше Солнце.

— А почему, если не секрет, — спросила Николь, — этот Узел располагается именно здесь… в окрестностях Тау Кита?

— Это временное, но оптимальное положение, — ответил Орел, — позволяет нам наилучшим образом организовать деятельность по сбору данных в этой части Галактики.

Николь обняла Синего Доктора.

— А ваши инженеры тоже с серьезной миной отделываются от вас цветовыми бессмысленными фразами? — она улыбнулась. — Наш хозяин только что дал нам пример подобного псевдоответа.

— Мы как вид обнаруживаем больше смирения, — ответила октопаучиха. — Должно быть, потому, что помним о своем знакомстве с Предтечами. Мы не претендуем на полное понимание всего происходящего вокруг нас.

— Мы очень мало говорили о твоем виде, после того как я пробудилась, — извиняясь, сказала Николь Синему Доктору, вдруг ощутив собственный эгоизм.

— Конечно, я помню, что ваш прежний Верховный Оптимизатор вместе с ближайшими сотрудниками и всеми, кто участвовал в войне, был терминирован как принято у вас. Справляется ли с делами новое руководство?

— Более или менее, учитывая трудности нашего быта. Джеми работает в нижнем эшелоне нового штаба и занят почти каждый час своего бодрствования. Мы еще не сумели достигнуть прежнего равновесия в нашей колонии, учитывая постоянные разногласия с внешним миром.

— Большая часть которых вызвана людьми, — добавил Орел. — Мы еще продолжим, Николь, эту тему, но сейчас, наверное, самое время сказать: мы удивлены неспособностью ваших собратьев к межвидовому сосуществованию. Лишь немногие из людей способны смириться с тем, что другие виды разумных существ могут оказаться столь же важными и способными, как и они.

— Я говорила тебе это давным-давно. В связи с разнообразными историческими и социологическими причинами существует множество способов, которыми люди реагируют на новые идеи и концепции.

— Я знаю это, но наше общение с тобой, с твоей семьей ввело нас в заблуждение. До пробуждения всех выживших мы думали, что сумели понять причины событий в Новом Эдеме, где власть захватили агрессивные и жадные люди, а причины этой аномалии видели в конкретном составе членов колонии. Но после года взаимодействия с ними в Гранд-отеле мы решили, что внутри Рамы подобрался типичный контингент людей.

— Похоже, меня ждут новые неприятности. Что еще я должна узнать по пути?

— Не будем сгущать краски, — ответил Орел. — Мы теперь контролируем ситуацию. Я не сомневаюсь, что твои коллеги сами поделятся с тобой информацией… К тому же, нынешнее положение является временным, и выход из него вскоре будет найден.

— Сперва, — проговорила Синий Доктор, — всех выживших на Раме II разместили в «морской звезде». В каждом луче располагались люди, октопауки и несколько наших вспомогательных животных, которым позволили существовать, учитывая их важное значение для нашей социальной системы. Но уже спустя несколько месяцев все переменилось, в первую очередь из-за постоянной враждебности и агрессивности людей… Теперь каждый вид сконцентрирован в одном районе…

— Опять сегрегация, — с прискорбием заявила Николь. — Это одна из определяющих характеристик моего вида.

— Межвидовые встречи происходят теперь лишь в кафетерии и в общих комнатах в центре «морской звезды», — отозвался Орел. — Более половины людей никогда не оставляют своего луча, кроме тех случаев, когда им необходимо есть, но они даже тогда изобретательно избегают любых взаимодействий… С нашей точки зрения, люди проявляют удивительную ксенофобию. И в нашем перечне космических путешественников найдется не так уж много рас, в той же мере социологически отсталых, как и ваша.

Челнок повернул в другом направлении, и вновь великолепный тетраэдр заполнил весь экран. Теперь они оказались много ближе к нему. Можно было видеть многочисленные источники света внутри сфер и в длинных тонких транспортных коридорах, что их соединяли. Николь полюбовалась на представшую перед ней красоту и тяжело вздохнула. Разговор с Синим Доктором и Орлом расстроил ее. «Наверно, Ричард был прав, — подумала Николь, — увы, человечество нельзя изменить, если не стереть всю его память и не начать все заново и по-другому».

Под ложечкой Николь ныло, когда челнок приближался к «морской звезде». Она велела себе не беспокоиться о разных пустяках, но тем не менее мысли про внешность все лезли в голову. Николь поглядела в зеркало, прикоснулась к лицу, не скрывая более своей тревоги. «Я стара, — подумала она. — Дети решат, что я уродлива».

«Морская звезда» была отнюдь не столь велика, как Рама, оттого в ней и было так тесно. Орел объяснил ей, что подобное развитие событий было предусмотрено альтернативным планом, и Рама прибыл в Узел за несколько лет до первоначального срока. «Морская звезда», каким-то образом избежавшая перестройки, была отдана под временную гостиницу, приютившую обитателей Рамы, пока им не будет предоставлено другое место.

— Мы получили строгий приказ, — сказал Орел, — и твой приход должен пройти по возможности спокойно. Нельзя допустить, чтобы твой организм излишне перенапрягался. Большой Блок и его армия уже расчистили коридоры, ведущие от причала к твоей комнате.

— А ты не пойдешь со мной? — спросила Николь у Орла.

— Нет, — ответил он. — У меня есть работа в Узле.

— Я провожу тебя до обсервационной палубы, до входа в луч, отведенный людям, — проговорила Синий Доктор. — А там ты будешь предоставлена самой себе. К счастью, твое помещение не слишком далеко от входа в луч.

Николь и Синий Доктор высадились. Орел остался в челноке. Как только Николь и Синий Доктор дошли до воздушного люка, инопланетный птицечеловек жестом распрощался с ними. Когда через несколько минут они оказались в большой комнате по другую сторону воздушного шлюза первым их приветствовал громадный робот, известный здесь под именем Большой Блок.

— Здравствуйте, Николь де Жарден-Уэйкфилд. Мы рады вашему прибытию… Пожалуйста, оставьте свой скафандр на скамье справа.

Большой Блок немного не дотягивал до трех метров и шириной был метра два. Он состоял из прямоугольных блоков, похожих на игрушечные кубики, в точности напоминая робота, проводившего испытания, которым Николь и ее семья подверглись в Узле возле Сириуса годы и годы назад, еще до возвращения в Солнечную систему. Робот возвышался над Николь и октопауком.