Рама Явленный

Как только вдали послышались первые звуки, оставшаяся часть исследовательского отряда торопливо приблизилась к Ричарду. И менее чем через минуту вагон, невольно напомнивший всем метро, выскочил из-за поворота и остановился примерно в метре от шахты с шипами.

Салон вагона также был освещен. Сидений не было, от пола к потолку тянулись вертикальные шесты, разбросанные по вагону в кажущемся беспорядке. Примерно через пятнадцать секунд после прибытия вагона дверь его скользнула в сторону, а через пять секунд на противоположной оконечности платформы появился идентичный аппарат, почти в десять раз меньший.

Макс, Патрик и Эпонина не раз слыхали историю о двух загадочных вагонах подземки, но одно дело слышать, а другое — видеть своими глазами.

— Так что, друг, ты действительно решился на это? — обратился Макс к Ричарду, когда мужчины неспешно оглядели вагон. — Ты по-прежнему намереваешься сесть в эту поганую тележку, если мы не обнаружим другого выхода?

Ричард кивнул.

— Но этот вагон может завезти нас невесть куда, — сказал Макс. — Мы даже на грош не представляем, как он устроен, кто его построил и какого черта он здесь торчит. А как только мы войдем внутрь, то немедленно станем совершенно беспомощными.

— Правильно, — отозвался Ричард, улыбаясь с отсутствующим видом. — Макс, ты абсолютно точно оцениваешь ситуацию.

Макс потряс головой.

— Знаешь что, давай сперва все-таки спустимся в эту проклятую дыру и поищем там. Сомневаюсь, чтобы мы с Эпониной…

— Итак, — проговорил Патрик, приближаясь к мужчинам. — Пора переходить к следующему этапу… Ну, пошли, Макс, ты готов вновь полазить по шипам?

На этот раз у Ричарда не было маленьких роботов, которых можно было посадить в небольшой вагончик. Впрочем, он прихватил миниатюрную дистанционно управляемую мобильную камеру, надеясь, что ее веса хватит, чтобы привести в действие меньший вагончик.

— Во всяком случае, — сказал он остальным, — через маленький тоннель нам не выйти. Я просто хочу посмотреть, что там переменилось за эти годы. Кстати, по ряду причин вниз следует спускаться не более чем двоим.

Макс и Патрик медленно спускались по шипам, Ричард занялся проверкой мобильной камеры, а Николь с Эпониной расхаживали по платформе.

— Ну, как там, фермер? — спросила Эпонина Макса по радио.

— Пока ничего, — ответил он. — Но мы всего лишь в десяти метрах под вами. Тут шипы расположены не так часто, как наверху, поэтому приходится соблюдать осторожность.

— Итак, между вами установилась близость, пока я находилась в тюрьме, — прокомментировала Николь несколько мгновений спустя.

— Да, так оно и произошло, — непринужденно ответила Эпонина. — Откровенно говоря, я сама была удивлена. Я подумать не могла, что этот человек способен на серьезное отношение к женщине, у которой… сама понимаешь… Однако я недооценивала Макса. Он действительно необычный человек. Под этой грубой внешностью…

Эпонина умолкла. Николь широко улыбалась.

— Едва ли Макс способен одурачить кого-нибудь… по крайней мере тех, кто знает его. Грубиян и ругатель — просто маска, зачем-то придуманная (быть может, для самозащиты) на той же ферме в Арканзасе.

Обе женщины помолчали несколько секунд.

— Нетрудно понять его, — добавила Николь. — Но он просто обожает тебя, даже если вы никогда не могли по-настоящему…

— Ох, Николь, — взволновалась Эпонина. — Не думай, что я не хотела, я так мечтала об этом. Конечно, доктор Тернер все время говорил нам, что у Макса весьма мало шансов подцепить от меня RV-41, если мы будем предохраняться… Но подобная неопределенность не для меня. Вдруг я все-таки каким-то образом передам Максу эту жуткую хворь, которая убивает меня? Как тогда простить себе, что обрекла любимого человека на смерть?

Слезы наполнили глаза Эпонины.

— Конечно же, мы близки, стараемся соблюдать все меры безопасности… Макс никогда не жаловался, но я по глазам вижу, как ему не хватает…

— Эй, там, — услышали они голос Макса по радио. — Мы видим дно… обычный пол, метрах в пяти под нами. От него расходятся два тоннеля: один, как тот маленький, что на вашем уровне, а другой абсолютно крошечный. Мы спустимся, чтобы поглядеть поближе.

Словом, настало время входить в вагон. Мобильная камера Ричарда не обнаружила ничего нового, а на единственном нижнем уровне выхода не было. Ричард и Патрик закончили свой разговор, подробно обсудив то, что будет делать молодой человек, когда вернется к остальным. Наконец они присоединились к Максу, Николь и Эпонине, и все пятеро медленно обошли платформу, направляясь к ожидавшему их вагону.

Сердце Эпонины ушло в пятки. Она вспомнила, что так чувствовала себя лет в шестнадцать; это было в Лиможе, перед открытием ее первой выставки в детском доме. Она глубоко вздохнула.

— Откровенно признаюсь, — проговорила Эпонина, — я очень боюсь.

— Черт, — произнес Макс, — ты еще мягко сказала… Ричард, почему ты так уверен, что эта штуковина не может свалиться с того утеса над морем?

Ричард улыбнулся, но не ответил. Они подошли к вагону.

— Итак, — проговорил он, — раз мы не знаем, как вагон приводится в движение, следует проявлять предельную осторожность. Всем нам желательно войти одновременно, чтобы исключить возможность того, что двери закроются и вагон тронется с места, раньше чем мы окажемся внутри.

Наверное, с минуту все молчали, выстроившись вчетвером возле вагона: Макс с Эпониной заняли место со стороны тоннеля.

— Ну, начинаю отсчет, — произнес Ричард. — И как только скажу три, все разом делают шаг.

— Можно я закрою глаза? — спросил Макс с ухмылкой. — Помню, в детстве помогало, когда катался на горках.

— Как хочешь, — ответила Николь.

Люди дружно шагнули в вагон, и каждый из них сразу же ухватился за вертикальный стержень. Ничего не случилось. Патрик глядел на них снаружи.

— Быть может, он ожидает Патрика, — негромко проговорил Ричард.

— Не знаю, — пробормотал Макс, — но если этот клепаный поезд сию секунду не тронется, я соскочу.

Дверь неторопливо закрылась буквально через мгновение после слов Макса, и они даже не успели два раза вздохнуть, когда вагон тронулся с места, быстро ускоряясь в освещенном тоннеле.

Патрик замахал им и проводил глазами вагон до первого поворота. А потом, забросив винтовку на плечо, полез вверх по шипам. «Пожалуйста, возвращайтесь скорее, — думал он, — прежде чем сомнения станут нестерпимыми для всех нас».

На жилой уровень он вернулся менее чем через пятнадцать минут. Чуть отпив из фляги, Патрик поспешил по тоннелю к музею, размышляя по пути о том, что скажет своим.

Переступив порог, Патрик даже не заметил, что в комнате темно. Но когда он вошел, свет зажегся, и молодой человек на мгновение потерял ориентацию. «Неужели я попал не туда? Должно быть, ошибся тоннелем. — Нет, разум отверг эту мысль, пока он торопливо оглядывал комнату, — это именно та комната… в углу пара перышек и одна из забавных пеленок Никки…»