Рама Явленный

— Минуточку, — они услышали голос Элли. Через несколько минут она вернулась в комнату с октопауком Арчи. Элли прочла выражение на лице отца.

— Его присутствие нам не помешает. Мы договорились с Арчи о том, что, когда будем рассказывать вам о нашем пребывании здесь, он сможет присутствовать при разговоре… чтобы пояснить и дополнить, а может быть, и ответить на те вопросы, с которыми не сумеем справиться.

Октопаук опустился на пол среди людей. Наступило недолгое молчание.

— Почему-то так и кажется, что вся эта сценка отрепетирована, — проговорил, наконец, Ричард.

Озабоченная Николь нагнулась вперед и взяла дочь за руку.

— Элли, плохих вестей нет, так ведь? Ты же сказала, что можешь отправиться с нами назад…

— Нет, дело не в этом, мама, — отвечала Элли. — Просто мы с Эпониной должны рассказать вам кое о чем… Эп, пожалуйста, начни первой.

Цветовые полосы побежали по голове Арчи, когда октопаук, явно следивший за разговором, изменил место, приблизившись к Эпонине. Элли внимательно поглядела на полосы.

— Что он… или оно говорит? — спросила Николь. Умение дочери понимать столь чуждый язык все еще ошеломляло ее.

— Точнее будет использовать слово «оно», — усмехнулась Элли. — По крайней мере так сказал мне сам Арчи, когда я объясняла ему местоимения… Но мы с Эп, разговаривая об Арчи и Синем Докторе, называем их в мужском роде… В любом случае Арчи хотел, чтобы вы знали: со мной и Эпониной здесь обращались очень хорошо, нам не причинили никаких неприятностей, а похищены мы были лишь потому, что тогда октопауки не могли придумать другого способа установить с нами контакт… вступить в дружеские взаимоотношения…

— Похищение — необычайно уместный способ завязывания дружеских отношений, — перебил ее Ричард.

— Папочка, я уже объясняла все это Арчи и остальным, — продолжила Элли.

— Вот поэтому он хочет, чтобы я внесла ясность прямо сейчас… Они действительно обращались с нами великолепно; я не видела здесь никаких свидетельств того, что октопауки вообще способны на насилие…

— Ну хорошо, — проговорил Ричард, — мы с твоей матерью понимаем назначение преамбулы.

По голове Арчи побежали полосы. Объяснив октопауку, что такое назначение и преамбула, Элли поглядела на родителей.

— Их интеллект просто ошеломляет. Арчи никогда не просил меня дважды объяснять ему смысл нового слова.

— Когда я оказалась здесь, — вступила в разговор Эпонина, — Элли едва начинала понимать язык октопауков… Сперва нам все казалось так плохо, но через несколько дней мы с Элли поняли, почему октопауки похитили нас.

— Мы проговорили об этом целый вечер, — продолжила Элли. — Мы обе были ошеломлены, потому что понять не могли, как сумели они узнать…

— Что узнать? — спросил Ричард. — Простите, дамы, но я с трудом понимаю вас…

— Они знали, что я больна RV-41, — сказала Эпонина. — И Арчи, и Синий Доктор — это другой октопаук, он — врач; мы называем его Синим Доктором потому, что, когда он говорит, ярко-синие полосы у него затмевают все остальные.

— Минуточку, — Николь энергично качала головой. — Позвольте. По твоим словам, октопауки знали, что ты больна RV-41. Как это могло случиться?

Арчи разразился длинным цветовым предложением, которое Элли попросила повторить.

— Он утверждает, что они следили за всей нашей деятельностью, после того как мы оставили Новый Эдем, и по нашему поведению поняли, что Эпонина больна какой-то неизлечимой болезнью.

Ричард принялся расхаживать по комнате.

— Одно из самых удивительных утверждений, с которыми мне приходилось сталкиваться, — произнес он с чувством и, на мгновение задумавшись, повернулся к стене. Арчи напомнил Элли, что ничего не поймет, если Ричард отвернется от него. Наконец, Ричард обернулся.

— Как могли они… кстати, Элли, октопауки глухи?

Когда Элли утвердительно кивнула, Ричард и Николь получили первый урок языка октопауков. Арчи испустил широкую алую полосу (это означало, что последующее предложение будет повествовательным — широкая пурпурная полоса всегда предшествовала вопросительным предложениям), за ней последовала на редкость чистая аквамариновая.

— Ну, если они глухи, — воскликнул Ричард, — каким образом могли вычислить, что у тебя RV-41? Разве что они умеют читать в уме или записывать буквально все… Нет, едва ли это возможно вообще.

Он сел. Наступила очередная пауза.

— Можно продолжать? — наконец спросила Эпонина. Ричард кивнул. — Как я уже говорила, Синий Доктор и Арчи объяснили нам с Элли, что октопауки обладают весьма глубокими познаниями в биологии и медицине… и, если мы не будем мешать, они попытаются найти способ, которым меня можно излечить. Конечно, если я соглашусь на любые процедуры…

— Мы поинтересовались, почему они хотят исцелить Эпонину, — проговорила Элли. — Синий Доктор пояснил, что октопауки намереваются сделать широкий жест, чтобы проложить путь к дружеским отношениям между двумя видами.

Ричард и Николь были совершенно ошарашены. Они в неверии переглянулись.

— Тогда еще я была новичком в языке, — продолжила Элли, — и поэтому едва ли могла сообщить им то, что нам известно об RV-41. Только после долгих интенсивных занятий мы сумели информировать октопауков обо всем, что знаем.

— Мы с Элли старались вспомнить все, что Роберт рассказывал о заболевании. Синий Доктор, Арчи и еще пара октопауков все время были с нами. И никто из них не записывал. Но нам ничего не приходилось повторять дважды.

— Напротив, — добавила Элли, — если мы невольно повторялись, они напоминали нам, что все это мы уже им говорили.

— Около трех недель назад, — продолжила Эпонина, — октопауки известили нас о том, что процесс сбора информации завершен, и они готовы подвергнуть меня некоторым исследованиям. Они пояснили, что кое-какие из них могут оказаться болезненными и уж наверняка совершенно непривычными по человеческим стандартам.

— В основном в ходе экспериментов, — проговорила Элли, — в тело Эпонины вводили живые существа, иногда они были микроскопическими, иногда их можно было видеть. Это производилось впрыскиванием…

— Либо же их вводили в мое тело… ну, скажем так — через отверстия в нем.

Арчи вмешался и поинтересовался смыслом слова «отверстия». Пока Элли объясняла, Николь склонилась к Ричарду.

— Знакомая картина, не правда ли? — спросила она.

Ричард кивнул.

— Но я с ними совсем не общался, во всяком случае, не помню об этом…