Рамона хулиганка

– Он просто не хочет отдавать ее мне!
– воскликнула Рамона.
– Он эгоист.

– Я не эгоист, - возмутился Хови.
– Это ты хочешь отобрать чужую вещь.

– Я _не_ хочу чужое!
– завопила Рамона.

– Ну, Рамона, - сказала ее мама, - ни одна ленточка не стоит такого шума. У нас дома есть другие ленточки.

Рамона не знала, как объяснить маме, что ни одна ленточка не сможет заменить эту. Мисс Бинни подарила ей эту ленточку, и она хочет только ее, потому что она любит мисс Бинни. Она бы хотела, чтобы мисс Бинни была сейчас здесь, потому что, в отличие от мам, она бы все поняла. Но единственное, что Рамона смогла сказать: "Она моя".

– Вот что, - сказала миссис Кемп, как будто ей в голову пришла замечательная идея, - вы должны разделить ленточку.

Рамона и Хови переглянулись, сходясь на том, что нет ничего хуже, чем разделить ленточку. Они оба знали, что есть вещи, которыми нельзя поделиться. Ленточка мисс Бинни относилась как раз к таким вещам. Рамона хотела эту ленточку, хотела, чтобы она принадлежала ей вся целиком. Она знала, что Хови такой неряха, что может позволить Вилле Джин обслюнявить и испортить ленточку.

– Отличная мысль, - согласилась миссис Квимби.
– Рамона, полдороги ленточку пусть понесет Хови, а полдороги - ты.

– А кто ее потом возьмет себе?
– поинтересовался Хови, задавая вопрос, который волновал и Рамону.

– Мы можем разрезать ее пополам, и каждый получит по половинке, сказала миссис Кемп.
– Мы сегодня обедаем у Рамоны, и, как только мы придем, я разделю ее.

Красивая ленточка мисс Бинни, разрезанная на две части! Это было уже слишком. Рамона разрыдалась. Если у нее когда-нибудь будет двухколесный велосипед, ленточки не хватит, чтобы продеть в спицы. Ее не хватит даже, чтобы завязать волосы Шевроле.

– Я устал от дележки, - произнес Хови.
– Делиться, делиться, делиться. Взрослые только об этом и говорят.

Рамона не понимала, почему слова Хови так удивили обеих мам. Она прекрасно понимала, что имел в виду Хови, и после этих слов он ей даже чуть больше нравился. Она всегда чувствовала себя виноватой, потому что ей казалось, что только она одна так думает.

– Ну, Хови, это совсем не так плохо, как ты думаешь, - сказала его мама.

– Это еще хуже, - пробурчал он, и Рамона кивнула сквозь слезы.

– Дайте мне ленточку, - сказала миссис Кемп.
– Может, после обеда вы успокоитесь.

Хови неохотно отдал драгоценную ленточку.

– Наверно, нам опять дадут бутерброды с рыбой, - сказал он.

– Хови, это невежливо, - заметила его мама.

Когда они пришли домой, Рамонина мама сказала:

– Рамона, почему бы вам с Хови не покататься на велосипеде, пока я готовлю обед.

– Давай, Рамона!
– обрадовался Хови. Обе мамы затаскивали колясочку Виллы Джин вверх по ступенькам, а Хови и Рамона, хочешь - не хочешь, остались вдвоем. Рамона уселась на ступеньку и стала думать, какое имя подошло бы Хови. Блиннолицый - пожалуй, неплохо. Если она использует слова, которые она слышала в школе от больших мальчиков, мама выйдет и отругает ее. Разве что Маленький Олух сойдет.

– Где твой велосипед?
– спросил Хови.

– В гараже, - ответила Рамона.
– Я не катаюсь на нем с тех пор, как пошла в подготовительный класс, - пояснила она.

– Почему?
– удивился Хови.

– Он трехколесный. А я уже слишком большая, чтобы ездить на трехколесном велосипеде. Все в нашем квартале ездят на двухколесных. На трехколесных ездят только младенцы.

Она сказала это, потому что знала, что Хови до сих пор катается на трехколесном велосипеде, а она была так зла на него из-за ленточки, что хотела его обидеть.

Если чувства Хови и были задеты, то он этого не показал. Казалось, он обдумывает замечание Рамоны со своей обычной основательностью.

– Я мог бы снять одно колесо, если бы у меня были плоскогубцы и отвертка, - сказал он наконец.

– Испортить мой велосипед?
– возмутилась Рамона. Хови еще наделает бед.

– Это его не испортит, - сказал Хови.
– Я все время снимаю колеса со своего велосипеда. Можно ездить на переднем и одном заднем колесе, и получится, что у тебя двухколесный велосипед.

Рамону это не убедило.

– Давай, Рамона, - уговаривал ее Хови.
– Я люблю снимать колеса с трехколесных велосипедов.

Рамона задумалась.

– А если я разрешу тебе снять колесо с моего велосипеда, я смогу взять всю ленточку?

– Ну... Я согласен.
– Хови все-таки был мальчиком, и разбирать трехколесный велосипед ему было интереснее, чем играть с какой-то ленточкой.

Рамона сомневалась в способности Хови переделать ее трехколесный велосипед на двухколесный, но ей очень хотелось получить красную ленточку мисс Бинни.

Она выкатила свой велосипед из гаража. Затем отыскала плоскогубцы и отвертку и отдала их Хови, который с деловым видом принялся за работу. Отвертку он использовал для того, чтобы вынуть ступицу колеса. Плоскогубцами он выпрямил шплинт, удерживающий колесо на месте, снял его с оси и стащил колесо. Затем он вновь вставил шплинт в отверстие на оси и загнул концы наружу так, чтобы ось держалась.

– Ну вот, - сказал он с удовлетворением. В кои-то веки он чувствовал себя счастливым и уверенным.
– Тебе придется как бы наклоняться в одну сторону, когда ты будешь на нем ездить.

На Рамону работа Хови произвела такое впечатление, что ее гнев стал улетучиваться. Может быть, Хови прав. Она схватилась за руль велосипеда и вскарабкалась на седло. Наклоняясь в сторону отсутствующего колеса, она смогла удержать равновесие и неуверенно проехать по дороге, кренясь набок.

– Эй! Работает!
– крикнула Рамона, добравшись до тротуара. Она повернула и закрутила педали по направлению к Хови, который стоял, сияя от успеха проделанной им операции.

– Я же сказал, что будет работать, - хвастливо заявил он.

– Я тебе сначала не поверила, - призналась Рамона, радуясь, что никто больше не увидит, как она катается на младенческом, трехколесном велосипеде.

Дверь распахнулась, и миссис Квимби позвала:

– Ребята! Бутерброды с рыбой готовы.

– Посмотри на мой двухколесный велосипед!
– закричала Рамона, крутя педали и, свесившись набок, делая круг.

– Ну, какая ты большая девочка!
– воскликнула мама.
– Как же тебе удалось это сделать?

Рамона остановилась.

– Хови починил мой велосипед и научил на нем ездить.