Раненый зверь
Шрифт:
Он отправил Сингапура к заведующему отделением. Нужно было решить вопрос с выпиской. Мало ли, вдруг вражья сила уже подбирается к больнице. Состояние у Маркела тяжелое, и больничный режим отменять еще рано, зато можно было перебраться в другую больницу, желательно поближе к дому.
Сингапур ушел, а он позвонил начальнику «отдела кадров» и назвал имена людей, которых нужно уволить.
Боль бывает всякая — душевная и физическая, терпимая и невыносимая. Крендель испытывал боль физическую, но пока еще терпимую. Руки у него разведены и веревками подвязаны к потолку,
— Ты так скоро балероном станешь, — усмехнулся Маркел, глядя на него.
Слаб он еще, ходит с трудом, но это не помешало ему спуститься в подвал, где Стас и Голень возились с Кренделем.
— А балероны — они все педики, — усмехнулся Сингапур.
— А ты, Крендель, еще и кастратом будешь! Ария Иуды в исполнении балерона-кастрата… Иуда ты, Крендель.
— Да не предавал я Шафрана! — в отчаянии простонал Крендель.
— А почему тогда он в морге?
— Так я откуда знаю!.. Нормально все было, а потом раз, и нет его…
— Нет. Потому что его отравили. Вопрос, кто это сделал?
— Не я!
— А кто?
— А Туляка кто замочил, тоже я? — с вызовом, но хнычущим голосом спросил Крендель.
— При чем здесь Туляк? Он от передоза кончился.
— Какой передоз? Он же не ширялся.
— Ну почему ж, в зоне он от марафета не отказывался. С девочкой он был. Вот и понесло его по всем тяжким галопом.
— И Шафран с девочкой был.
— С какой девочкой? Он у себя в офисе задвинулся.
— Да, но до этого с девочкой был. Она его траванула, а он через три дня склеился. А Туляка его девочка сразу сработала.
— Ты свечку держал?
— Нет, но можно догадаться. Пончик подъезжал, сказал, что девочка новенькая есть, очень красивая. Ну, Шафран и повелся… Как с Туляком было, я не знаю, но, может, и ему Пончик подложил свинью. И ему, и Шафрану. Не просто так все… — Крендель запнулся и опустил голову.
— Ну, чего замолчал? Дальше давай! Что там не просто так?
— Мутный он, Пончик… — глядя куда-то в сторону, выжал из себя Крендель. — Вроде бы с нами, но сам по себе.
— Так не бывает, чтобы человек сам по себе был, — покачал головой Маркел.
— Вот и я говорю… — Крендель набрался решимости и посмотрел Маркелу в глаза. — Не просто так Пончик девку подсуетил.
— На меня Пончик работает, ты это хочешь сказать?
Парень опустил голову.
— Ты это и хочешь сказать!.. А откуда у тебя такие подозрения? — наседал Маркел. — Можешь не говорить, я сам скажу, откуда. Вы с Шафраном врага из меня сделали. Воду против меня мутили. И охрану ты усилил, потому что меня боялся. Боялся?
— Да не тебя… Жетон наехать мог.
— Жетон затих, даже не рыпается. Не Жетона вы боялись, а меня. Ты знаешь, что это я Шафрану ответку мог дать, поэтому Пончика с его бабами на меня вешаешь…
— Да не вешаю.
— А я вешаю!
Маркел подал знак, и Голень со Стасом натянули веревки, на которых Крендель был подвешен к потолоку. Тело его поднялось, а тиски остались на месте.
Маркел даже закрыл уши, чтобы не слышать вопли.
На носки Крендель встал в полуобморочном
состоянии, на лице — гримаса дикой боли.— Мутили против меня? — спросил Маркел.
— Это не я… Шафран.
— Чего он хотел?
— Твое место занять… Я ему говорил, что нельзя этого делать. А он меня не слушался.
— Как он мог занять мое место?
— Не знаю…
И снова Маркел велел поднять Кренделя над полом. Опустили его лишь после того, как он потерял сознание. И щечки тисков разжали…
Кренделя привели в чувство, плеснув ему в лицо ведро холодной воды.
— Как Шафран собирался меня подвинуть?
— Он собирался натравить на тебя Жетона… — пробормотал Крендель.
— Как?
— Жетон должен был сделать тебя в Москве. Он даже в Москву выехал, но тебя там уже не было.
— Вот скажи, Крендель, кому в этой жизни можно верить? Лучшие друзья предают. Значит, Шафран с Жетоном договорился?
— Ну да, он ему Саврасовку обещал.
— И все?
— Еще Западный район. Вместо Туляка…
— Лихо вы тут шашками махали!
— Это Жетон так хотел, а Шафран, в принципе, не против был. Туляк же чужой, а Жетон — свой.
— Ну да, Туляк — чужой. И я чужой… — в саркастической улыбке скривил Маркел физиономию. — Все правильно, надо назвать друга чужим и объявить его врагом.
Так действовал Шафран. Только слишком долго он чесался. Пока подходы к Маркелу нашел, пока с Жетоном договорился, время-то и ушло. А смерть пришла, потому что Маркел умней оказался. И быстрей…
— А врага вы назвали своим, да?.. Все правильно, Жетон враг вашего врага. Он же в меня стрелял… Может, Шафран это все и спланировал?
— Да нет, случайно все вышло. Из-за Ленки все… — мотнул головой Крендель. — Фишка сама по себе так легла. А Шафран сказал, что Жетон правильно все сделал. И не только он так говорил…
— А кто еще?
— Так это, пацаны говорят…
— Какие пацаны?
— Все… Типа, не должен был ты Ленку трогать. Она с Жетоном жила, а ты ее как шлюху трахнул. Нельзя так, беспредел это. У многих пацанов бабы есть, они думают, что ты их тоже трахнуть можешь…
— Думают? Или кто-то научил их так думать? — побагровел от злости Маркел. Он знал об этих грязных слухах, но не думал, что все так серьезно.
— Ну, Шафран волну поднял, братва подхватила…
— Против меня настраивал?
— Да.
— Я на днях братву собираю. Всех, до кучи. Сход проведем. Ты там расскажешь, как дело было. Расскажешь, как Шафран предал меня, как он меня подставлял. Ты меня понимаешь?
— Понимаю, — обреченно сказал парень.
Понял он, что не светит ему милость Маркела. Не возьмет он его к себе обратно. Использует на сходе, а потом выбросит за ненадобностью. В землю зароет, как высокотоксичный отход.
— Скажешь?
— Скажу…
— А чего так вяло? Думаешь, я тебя потом замочу?.. Слово дам, не трону. Если скажешь, отпущу на все четыре. Из города свалишь, и все дела.
— Ну, если так, — повеселел Крендель.
— Скажи, как мне Жетона найти? Где он сейчас?
— Не знаю… Если б знал, то сказал! Но не знаю я!
— А если хорошо подумать?.. Жетон в Москву выехал, бойцов с собой взял… — вкрадчиво проговорил Маркел. — Где он сейчас?
— Из Москвы он вернулся…
— В Саврасовке его нет.