Ранние журавли. Белый пароход. Прощай, гульсары!

Честно скажу, в первый момент я не знал, что это был он, человек, от которого ушла Асель. Но если бы знал, сделал бы то же самое. Притащил я его домой, и сразу все стало ясно. В этот момент Асель внесла дрова. Как увидела его, так и посыпались поленья на пол. Однако никто из нас и виду не подал. Будто встретились впервые. Тем более я должен был держать себя в руках, чтобы каким-нибудь неосторожным словом или намеком не причинить им боли, не помешать заново понять друг друга. Я тут ничего не решал. Они решали: между ними было их прошлое, между ними был их сын, с которым я лежал на кровати, прижимал к себе и ласкал.

В эту ночь никто из нас не спал, каждый думал о своем. И я о своем.

Асель может уйти с сыном. Это их право. Пусть они поступят так, как велит им сердце и разум. А я… да что говорить, не обо мне речь, не от меня зависит, я не должен мешать…

Он и сейчас здесь, ездит по нашей трассе. Где он был все эти годы, чем занимался? Но это неважно… Это их дело…

Мы возвращались с Байтемиром с обхода. Вечерело. Дымчатый весенний закат разливался в поднебесье над ледяными вершинами Тянь-Шаня. С ревом проносились машины по дороге. – Вот как оно получается, – задумчиво проговорил Байтемир после некоторого молчания. – Не должен я сейчас уезжать из дому. Если Асель надумает уходить, пусть совесть ее будет чиста, пусть скажет мне об этом и получит последнее напутствие сыну. Ведь он мне роднее родного. А отнять его у них не могу… Потому и не еду никуда. Тем более на Памир. Не для газеты, конечно, я рассказываю. Просто как человек человеку…

Вместо эпилога

С Ильясом мы расстались в Оше. Он поехал на Памир, а я – по своим делам.

– Приеду, разыщу Алибека. Начну новую жизнь! – мечтал Ильяс. – Не думайте, я не пропащий человек. Пройдет время, женюсь, будет у меня дом, семья, дети – словом, все как у людей. И друзья и товарищи найдутся. И лишь одного у меня не будет, того, что потеряно безвозвратно, навсегда… До последних дней своих, до последнего вздоха буду помнить Асель и все прекрасное, что было между нами.

Ильяс задумался, опустив голову. Помолчав, добавил:

– В день отъезда я пошел к озеру, на то самое обрывистое взгорье. Я прощался с Тянь-Шаньскими горами, с Иссык-Кулем. Прощай, Иссык-Куль, песня моя недопетая! Унес бы я тебя с собой, с синевой твоей и берегами желтыми, да не дано, так же как не могу я унести с собой любовь любимого человека. Прощай, Асель! Прощай, тополек мой в красной косынке! Прощай, любимая. Будь счастлива!..

Примечания

1

Птицеверблюды (страусы) – тюякуш ( тюркск. ).

2

Эки ашык – двое влюбленных.

3

Ата, атаке – папа, папочка.

4

Агай – старший брат.

5

Сарайгыр – сары – соловая масть, айгыр – жеребец.

6

Жаман – оценка «плохо».

7

Манасовы тулпары – легендарные скакуны из войска Манаса, героя народного эпоса «Манас».

8

Устаке (уста) – мастер.

9

Акур – глинобитные кормушки для стойловых лошадей.

10

Шурпа – мясной суп.

11

Тайаке – дядя по матери.

12

Ашыктык кат – любовное письмо.

13

Бозокер – человек, изготовляющий хмельной напиток бузу.

14

Айчурек и Семетей – герои из эпоса «Манас».

15

Камбар-Ата – мифический покровитель лошадей.

16

Ширалга – часть добычи.

17

Суюнчу – подарок за радостную весть.

18

Гульсары – желтый цветок, лютик.

19

Укрук – длинная палка с петлей на конце для ловли лошадей.

20

Дулдул – сказочный скакун.

21

Арбаки – духи предков.

22

Тебетей – шапка, отделанная мерлушкой или лисьим мехом.

23

Темир-комуз – щипковый музыкальный инструмент в виде железной скобы со стальным языком посредине.

24

Кереге-уук – разборный деревянный остов юрты.

25

Ой-бай-ай, баурымай – траурный крик, оплакивание умершего.

26

Тандыр – устроенная в земле возле дома печь с круглым отверстием, в которой пекут лепешки.

27

Караульная сопка – возвышенность, откуда обозревается вся окрестность. Это название осталось у киргизов со времен кочевых набегов.

28

Мираб – лицо, ведающее оросительной системой.