Рапсодия - Дитя Крови (Симфония веков - 1)

38

ДЖЕРАЛЬД ОУЭН вбежал в библиотеку Хагфорта:

– Милорд!..

– Вижу, Оуэн.
– Стивен Наварнский стоял у восточного окна, мрачно глядя, как рассветное солнце озаряет его владения.

На недавно выстроенной крепостной стене кипела смертельная схватка, а над нею развевалось знамя черного дыма.

С недостроенных сторожевых башен на веревках свисали тела, которые раскачивал ветер. Лорд Стивен с застывшим лицом наблюдал, как убитый, падая со стены, ударился о повешенного, отчего труп стал раскачиваться еще сильнее.

– Во имя Создателя, что происходит? Оуэн покраснел и запыхался от бега.

– Нас атаковали перед самым рассветом, - прохрипел он.
– Подожгли три ближайшие деревни и восточную сторожевую башню. И добрались до конюшни.

– А солдаты? Что с восточными казармами? Оуэн смертельно побледнел.

– Они в огне, милорд. Насколько нам известно, никому не удалось выйти наружу.

– О Единый Бог!

Лорд Стивен перешел из библиотеки в гостиную и остановился возле южного окна.

Здесь картина была такой же, однако солдаты уверенно держали оборону. Герцог бросил взгляд на портрет Лидии с детьми и вновь повернулся к гофмейстеру:

– Ладно, Оуэн, слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты взял мою личную охрану и вывез отсюда Мелисанду и Гвидиона. Спустись по туннелю в винные погреба, а оттуда в западные конюшни. Возьми с собой Розеллу и постарайся не напугать детей. Скачи к Ллаурону. По дороге отправь сообщение Анборну.

Оуэн кивнул и направился к двери. Лорд Стивен прислонился лбом к стеклу, не в силах оторвать взгляда от сражения. Оуэн!

– Да, милорд?

– И последнее: позови интенданта, пусть приведет моего жеребца. Я намерен возглавить оборону наших деревень.

В голосе Оуэна звучала горечь:

– Милорд, нас атакуют жители НАШИХ деревень.

– Ну, ты наконец соизволил явиться, чтобы сделать доклад?

Гиттлесон сидел, в ужасе наблюдая за происходящим и стараясь не двигаться, чтобы не привлекать к своей особе внимания. Уже одно то, что он оказался свидетелем этой сцены, могло выйти ему боком.

Человек в серой мантии неловко поклонился и опустил капюшон. Самоуверенная улыбка появилась на красивом лице, голубые глаза блестели от возбуждения.

– Мы потеряли Дом, - весело заявил он.

Воздух в маленькой комнате стал ощутимо теплее. Гиттлесон старался дышать беззвучно, чтобы не привлечь к себе внимания.

Воспаленные глаза его господина уставились в ухмыляющееся лицо Ракшаса. Когда он заговорил, его голос звучал спокойно, но за тихими словами таилась угроза:

– Несмотря на твои ограниченные умственные способности, ты должен понимать, что потерпел поражение.

Ракшас кивнул, его рыже-золотые локоны сверкнули в свете пламени.

– Почему же ты ухмыляешься как идиот?

Ракшас уселся в кресло и закинул ноги на ручку:

– Дело в том, КТО его у нас отобрал.

– Не играй со мной. Кто?

– Понятия не имею.
– Неожиданно Ракшас подался вперед, и в его прозрачных голубых глазах появился страх.
– Их было трое.

Гиттлесон отпрянул назад, когда его господин поднялся на ноги.

– Что ты несешь?
– Спокойный голос превратился в злобный шепот.

Голос Ракшаса стал теплым и сладким, точно мед:

– Возможно, я не отличаюсь острым умом, но считать я умею. Их было трое, женщина и двое мужчин, так мне кажется, поскольку я успел разглядеть только одного из них. Он был уродлив, как сто грехов. Они выгнали нас из Дома и уложили всех моих людей. И по крайней мере один из них не хуже меня умеет контролировать огонь.

– Невозможно! Ракшас пожал плечами:

– Дело ваше. Можете мне не верить.

– И где сейчас твоя троица?

– Точно не знаю.
– Ракшас закинул руки за голову и потянулся.
– Когда я видел их в последний раз, они направлялись на восток, в сторону Кревенсфилдской равнины.

Гиттлесон в своем углу задрожал.

– Канриф, - прошипел господин.
– Они направляются в Канриф.

– Вероятно.

Воспаленные глаза неожиданно обратились к Гиттлесону. Тот почувствовал, как бледнеет.

– Гиттлесон, возможно, мне скоро понадобятся твои услуги.

39

ДОВОЛЬНО ДОЛГО они молчали, прислушиваясь к шепоту далекого ветра и наблюдая за темнеющим небом. Наконец Акмед посмотрел на Рапсодию. Ее лицо оставалось спокойным, но в глазах отражалась тревога.

– Сможешь ли ты сыграть на своем новом инструменте так, чтобы скрыть вибрацию нашей беседы? Нужно, чтобы ветер не унес моих слов.

Девушка вытащила из-под плаща лиру. Осторожно сняв мягкую ткань, тронула пальцами струны.

– Сыграть какую-нибудь определенную песню?
– спросила она.

Акмед покачал головой:

– Просто постарайся отвлечь ветер. Помешай ему донести наш разговор до чужих ушей.

Рапсодия немного подумала, а потом начала наигрывать странноватую неблагозвучную мелодию. Тон практически не менялся, но заметить повторения Акмед не сумел. Через пару минут девушка поставила лиру на бревно, рядом с собой:

САМОХТ.

Акмед сухо улыбнулся, когда маленькая лира начала играть сама, повторяя песенку раз за разом.

Он перехватил взгляд Рапсодии и долго смотрел ей в глаза. И увидел в них предчувствие и такое доверие, какого ему еще не приходилось встречать. И - никакого отвращения, почти постоянно возникавшего в глазах других людей.

– Расскажи мне все, что тебе известно о Древних искусствах, - попросил он.

Рапсодия удивилась:

– Что ты имеешь в виду?

– Сегодня мы слышали часть истории сотворения мира. Да.

– Я хочу, чтобы ты забыла все, что рассказал этот недоумок, и вспомнила каждое слово своего учителя. Поскольку Древним искусствам невозможно обучать иначе, его слова будут для нас самым надежным источником.

В глазах Певицы появилось недоумение.

– Ты прав, но...

– Вот и расскажи мне ИСТОРИЮ - так, как ты ее знаешь. Расскажи как Дающая Имя. Постарайся, чтобы твой рассказ получился максимально правдивым. Поверь мне, сейчас перед тобой стоит самая важная задача в твоей жизни, и от того, как ты справишься с нею, зависит многое.