Рапсодия - Дитя Крови (Симфония веков - 1)

Рапсодия кивнула на свою сумку, и Акмед молча ее отдал. Девушка не глядя засунула в нее руку и вытащила засохший цветок, который изучала утром. Осторожно, чтобы не сломать увядшие лепестки, она положила его на ладонь и назвала имя цветка, как оно могло бы прозвучать погожим летним днем в пору его славы.

Медленно, но уверенно лепестки стали оживать, и пока Рапсодия шептала слова, он вновь расцвел. Грунтор коснулся лепестка кончиком ногтя, и он слегка шевельнулся, словно стал совсем свежим. Потом Рапсодия замолчала, и жизнь цветка исчезла во мраке.

– Теоретически я могла бы убить целое поле таких цветов, если бы произнесла имя их смерти. Только его, конечно, нужно знать. Поэтому объяснение сегодняшних событий должно быть примерно таким: мы встретились при известных вам обстоятельствах. Я случайно назвала твое истинное имя, за что смиренно приношу извинения. И тогда я дала тебе новое; теперь ты действительно стал Акмедом, Змеем, и это имя сроднилось с тобой на самом глубоком уровне. Сожалею, что поступила так самонадеянно. Я не представляла себе, что уже способна на такое деяние. Должна признаться, что ты - мой первый опыт.

– Вот как, - с усмешкой сказал человек, которого она назвала Акмедом.
– Интересно, сколько других мужчин слышали от тебя эти слова?

– Только ты один, - ответила Рапсодия без малейшей обиды.
– Я уже говорила, и мне надоело повторять, я не лгу. Во всяком случае, сознательно.

– Все лгут, не нужно прикидываться наивной. Уж не знаю, помог ли нам твой трюк. Удалось ли нам замести следы, или преследователи стали к нам еще ближе.

– Не пора ли сообщить мне, от кого вы убегаете? Я рассказала вам о себе и о том, кто за мной гнался. Я оказалась в незнакомом месте, не имея ни малейшего представления о своих спутниках. И хочу знать, стоит ли мне оставаться с вами или лучше рискнуть и вернуться обратно.

– Ты говоришь так, словно у тебя есть выбор.
– Акмед повернулся к ней спиной и начал что-то негромко обсуждать с Грунтором.

Рапсодии ничего не оставалось, как ждать, с трудом сдерживая нетерпение. По мере того как воздействие дурмана слабело, она вновь начала обдумывать план побега. Может быть, ей удастся спастись, не прибегая больше к помощи этой странной пары. Пока она наводила порядок в своей сумке, к ней подошел Грунтор. Она быстро обернулась, но Акмед уже исчез.

– Мисси, идем с нами.

– Почему? И куда?

– В Истон тебе нельзя - там смерть. Если Бесполезное Дыхание и не словит тебя, схватят наши враги. Ты не сможешь отрицать, что видела нас, и они будут мучить тебя. Ты скажешь им все, что знаешь, или помрешь.

– Я отправлюсь в другой город. Существует множество мест, где можно спрятаться. Я прекрасно сама о себе позабочусь. Спасибо.

– Тебе решать, дорогуша, но уйти с нами лучше, чем остаться.

– А куда подевался твой приятель?

– "Акмед", что ли? Ой думает, он пошел проверить, взял ли Майкл наш след.

Глаза Рапсодии широко раскрылись. В них стоял ужас.

– Майкл? Майкл нас преследует?

– А что, могет быть. Ой видел его лагерь у северо-западной стены, когда мы драпали из города. Сейчас он вряд ли где-то тут. Но если ему охота добраться до тебя... На нас-то ему плевать.

Рапсодия с тревогой посмотрела в темноту:

– Куда вы идете?

– Хочешь, идем с нами до леса.

– До леса лиринов? Зачарованного Леса?

– Угу, до него.

– Но раньше вы говорили, что собираетесь покинуть Остров!

Великан потер выступающий подбородок:

– О, уж поверь мне, очень даже собираемся. А сначала пойдем в лес.

– А зачем вам в лес лиринов?

– Ну, это... паломничество, мисси. До зарезу хочется взглянуть на Великое Дерево.

На лице Рапсодии появилось благоговение.

– Сагия? Вы идете к Сагии?

– Точно, к нему самому. Нам требуется поклониться Великому Дереву народа лириков.

Глаза Рапсодии сузились.

– А вы не собираетесь причинить ему вред? Потому что это было бы ужасной ошибкой с вашей стороны.

Казалось, Грунтор обиделся.

– Ты что, мисси!
– возмущенно сказал он.
– Мы просто помолимся, и все тут.

Рапсодия успокоилась.

– Ладно, - сказала она, поднимая сумку.
– Я пойду с вами до леса, а там посмотрим.

– И сколько ты еще прошагаешь, мисси?

– Сколько потребуется.

– Ну, Ой боится, у нас столько сил нет. Мы целый день в дороге и переночуем здесь. Поспи, дорогуша, мы разбудим тебя перед рассветом.

– А это безопасно? Нас не настигнет Майкл? Казалось, великана изрядно позабавили ее слова.

– О, очень не опасно, дорогуша. Нам совсем ничего не страшно.

– Я могу стоять на страже, - Предложила Рапсодия.
– У меня есть кинжал.

Из темноты послышался голос Акмеда:

– Да уж, я буду спать гораздо крепче, если ты будешь стоять на страже, Рапсодия. Только постарайся не обижать мелких животных, если они не годятся на ужин.

Глубоко в предгорьях Высоких Пределов, внутри Шпиля, где находился безмолвный обсидиановый склеп - скрытое от постороннего взора место силы, распахнулись красные глаза ф'дора.

Цепь порвалась...

Тсолтан медленно сел на гладкой поверхности склепа, где обычно отдыхал. Он просунул руки в глубину тьмы, тщетно пытаясь ухватиться за невидимые метафизические путы, что держали в подчинении его главный трофей. Ничего; ни малейшего следа от прежнего абсолютного контроля.

Брат соскользнул с поводка.

По мере того как рос гнев, воздух вокруг демона-жреца стал сухим и разреженным. Еще немного, и в нем возникнут разряды. Тсолтан встал и быстро зашагал по длинному коридору Подземных Палат.

У него за спиной вспыхивали искры, загорались гобелены, покровы алтаря и одежды жрецов, имевших несчастье попасться на пути. Его приспешники мучительно ловили ртом раскалившийся воздух и содрогались в черном свете пламени, вновь познавая его суть - прелюдию гнева демона.

Охваченный яростью, он поднимался по ступеням, высеченным из мрамора с красными прожилками, к главному алтарю, месту кровавых жертвоприношений. Массивная глыба обсидиана, добытая наинами в Северных горах во втором веке, когда-то служила краеугольным камнем в храме Единого Бога, Божества Жизни, построенном союзными расами. Теперь здесь все изменилось.