Рапсодия

— Десмонд Флинн, чтобы у тебя в голове не происходило, я хочу, чтобы ты выбросил это всё, — говорю я, тяжело дыша. Слова выходят намного спокойнее, в отличие от моих чувств. Пульс барабанной дробью бьётся в ушах.

Дес подносит к губам наши руки и закрывает глаза. Минуту он стоит неподвижно, и я начинаю волноваться. Но, в конце концов, он поднимает веки и втягивает носом воздух. И вот по его взгляду я понимаю, что вернулся тот Дес, которого я знала и на которого полагалась. На его лице появляется выражение всемирного раскаяния.

— Прости, ангелочек, — хрипло шепчет он. — Ты не должна была этого видеть, — продолжает он. — Я… не человек, каким хочу казаться.

Кровь гудит по венам, подгоняемая, я уверена, страхом, хотя, может быть, надеждой. Я особо не отличаюсь храбростью, но решаюсь и спрашиваю:

— Я тебе… нравлюсь? — Меня нельзя не понять.

Торговец опускает мою руку.

— Калли.

Он отстраняется, как физически, так и эмоционально.

— Нравлюсь? — давлю я.

Потому что чувствую те вибрации, когда он обещал забрать меня и заставить платить по долгам. Нежно поглаживая меня по щеке, Дес хмурится и опускает голову.

Нравлюсь.

Моя кожа светится ослепительно ярко, потому что я счастлива, так чертовски счастлива, от того, что нравлюсь Десу, и он мне тоже; от того, что он сходил со мной на бал, и, по мнению сверхъестественного мира, я уже совершеннолетняя.

Должно сработать.

Даже несмотря на то, что Торговец не просто немного пугающий, а моя сирена хочет лишь его, Дес — луна на моём тёмном небосводе. Мой таинственный король. Мой лучший друг.

Я встаю на носочки.

— Калли…

И прерываю его речь поцелуем… немного преувеличенное название. Я просто прижимаюсь своими к губам Торговца. Дес сжимает мне плечи. Клянусь, он хочет притянуть меня ближе, но почему-то не делает этого.

Его губы остаются неподвижными, и моя смелость быстро улетучивается. Но затем, издав страдальческий стон, Дес начинает целовать меня в ответ, и, внезапно, «лёгкое касание губ» перерастает в настоящий поцелуй. Стиснув меня в объятиях, Дес сминает мои губы так, словно желает большего. Как будто это первый, последний и единственный поцелуй, который он получит.

От происходящего перехватывает дыхание. Я обнимаю Деса за талию, и меня наполняет ощущение, словно держу в руках драгоценную жизнь. Каждая часть моего тела идеально вписывается к его. Ад не мог дать мне мужчину опаснее; Небеса не могли дать момента совершеннее. Год ожиданий, год терзаний, год, за который я полностью отчаялась. И вот этот момент настал.

Запутавшись одной рукой в моих волосах, Дес грубо сжимает их в кулак. Он не может ещё крепче прижать меня, но я чувствую, как он пытается, как желает наполнить себя моей сущностью. В этот момент я начинаю волноваться о том, насколько дерьмовая у меня техника поцелуев. Я и не представляла, что Дес жаждет меня так, как умирающий человек жаждет жизни.

Я открываю рот, чтобы глотнуть воздуха, и этим словно разрушаю заклинание. В один момент Деса касается моих губ, а в другой уже нет. Тяжело дыша, он отпускает меня и отходит. Вокруг него собираются тени, гуще и плотнее, чем когда-либо прежде. Они и меня окутывают, выглядя, как клубящиеся черные грозовые тучи. Но у меня было лишь мгновение удивиться теням, прежде чем поднять взгляд… выше… выше… выше.

За спиной Деса мерцают два жутких, серебристых крыла, два ребра, увенчанные острыми когтями на конце, возвышаются над головой Торговца.

— Твои крылья… — с трепетом произношу я.

«Наши крылья появляются, когда мы хотим драться или трахаться», — говорил он.

И не думаю, что он хочет со мной драться.

Дес не смотрит на крылья, а продолжает сверлить меня взглядом.

— Прости, — говорит он, — они не должны были появиться. Надо было подождать. Я хотел подождать.

— Дес, что случилось? — спрашиваю я, делая шаг вперёд. У меня сводит желудок. Я фактически чувствую на языке сожаления Деса.

Он проводит трясущейся рукой по волосам.

— Мне пора.

— Нет, — возражаю я и перестаю светиться.

— Прости, — отвечает Дес. — Мне стоило дать тебе больше времени. Не стоило… вообще ничего не стоило начинать.

Ничего?

«Он ведь не имеет в виду то, о чём я думаю».

Особенно учитывая то, что крылья до сих пор не исчезли. Они подёргиваются, словно хотят раскрыться.

— Но я нравлюсь тебе, — вставляю я, не понимая его слов, но слыша сожаление в голосе.

— Я король, Калли. А ты…

Сломлена.

— Невинна.

— Я не невинна.

Боже, нет.

Подойдя ближе, он обхватывает моё лицо ладонями.

— Невинна. До боли и во многих отношениях, а я плохой, очень плохой. Ты должна держаться подальше от меня, потому что я от тебя не могу.

Погодите.

— Держаться подальше? Но почему?

— Я не могу быть просто твоим другом, Калли.

«Как и я не могу быть твоим».

— Тогда не будь им, — говорю я с хрипотцой в голосе.

— Ты не представляешь, о чём просишь, — отвечает он, осматривая моё лицо.

— Мне плевать.

И мне действительно плевать.

— Ну, а мне нет, — тихо, но категорично, говорит он.

От понимания происходящего, по моим щекам катятся слёзы. Он прощается. И я не понимаю почему. Его голос становиться ниже.

— Не плачь.

— Тебе не нужно уходить, — говорю я. — Всё можно вернуть. Мы можем просто… притвориться, что ничего не произошло. — Я едва произношу эти слова, потому что вообще не хочу притворяться. Дес хмурится. Держа меня за подбородок, он приближается и поцелуем стирает каждую слезинку с моих щёк. Когда он отходит, я замечаю в его глазах, то, что наводит меня на мысль, чувства Деса намного глубже. И это смущает сильнее.

— Просто… дай мне немного времени. — Нехотя отпустив меня, Дес делает шаг назад.

— Как долго тебя не будет? — спрашиваю я. В прошлом году я с трудом проживала день без него. Он сжимает губы в жёсткую линию.

— Достаточно долго, чтобы понять, чего хочу я, и чего заслуживаешь ты.

Тон его голоса заставляет меня паниковать. Это конец чего-то. Я думала, что это начало… но ошиблась. Глупо с моей стороны проявлять такой оптимизм.

— А как же долги?

Все триста двадцать два. Они вдруг стали для меня спасательной палочкой.