Рапунцель

– Зачем? – кокетливо улыбнулась Лена, чувствуя, что ее сердце сейчас выпрыгнет из груди.

– Хочу еще послушать, как ты поешь.

– Сейчас, подожди, – сказала Лена и побежала проверять, ушла ли из дому мать. – Заходи. Восьмой этаж, тридцать четвертая квартира, – крикнула она, вновь появившись в окне.

Зазвенел звонок. Лена открыла дверь и увидела на пороге статного красавца. Рядом он выглядел еще прекраснее – настоящий эталон мужской красоты.

Женя переступил порог и наклонился. «Что он делает?» – только и успела удивленно подумать девушка, как он взял ее руку и прикоснулся к ней губами.

– Проходите в кухню, – пригласила она.

– Неужели я так плохо выгляжу, что ты перешла на вы? – засмеялся он.

– Нет-нет-нет. Просто. Так, – скороговоркой проговорила Лена и густо покраснела.

– Ну-ну, все хорошо, – он положил руку ей на плечо. – Давай будем на ты. Хорошо?

– Да, – кивнула она.

Они прошли в кухню.

– Чай или кофе? – спросила Лена, ставя чайник.

– Нет, спасибо. У меня совсем мало времени, – он посмотрел на часы. – Я правда хочу послушать, как ты поешь. Спой что-нибудь еще.

– Ладно, а что?

– Песню, которая тебе больше всего нравится.

– «Je t’aime» Лары Фабиан.

– Знаешь французский?

– Да, учила в школе.

– Давай, – кивнул Женя и откинулся на спинку стула.

Она вышла на середину комнаты и запела.

– Je t’aime, je t’aime…

Лена украдкой посмотрела на Женю. Да, теперь это были не просто слова – она обращалась к нему. Что же это: настоящее чувство, или обыкновенное безумие, к которому привело добровольное заточение в четырех стенах?! Как можно влюбиться в мужчину, которого видишь впервые и совсем не знаешь?

– Comme une star de cinema…

Происходящее казалось похожим на сказку. Таинственный незнакомец пришел на звуки ее голоса, словно ведомый судьбой. И теперь сидел у нее в кухне, где уже много лет не бывало гостей.

– Comme un loup, comme un roi…

Она считала всех мужчин опасными и злыми. Она боялась их и даже не думала, что сможет когда-нибудь полюбить, а любовь с первого взгляда ей и вовсе казалась невозможной. Но в этом конкретном мужчине было то, что нельзя выразить словами. И его внезапное появление в ее жизни только добавляло уверенности, что так и должно было случиться.

– Tu vois, je t'aime comme ca, – прошептала она и затихла.

– Браво! – Женя подошел и взял Лену за плечи. – Ты очень талантлива! Ты где-то обучалась пению?

– Нет, – девушка опустила глаза.

– Просто поразительно.

Он достал небольшое портмоне, извлек оттуда визитку и протянул Лене.

– Я музыкальный продюсер, – сообщил он, увидев ее недоуменный взгляд. – Мне… Нам очень повезло, что я услышал тебя. Теперь ты можешь стать звездой. С твоими вокальными данными это гарантировано!

– Звездой, – удивленно протянула девушка.

– Да-да. Петь на сцене. Выступать. Ты же хочешь этого?

– Я не думала…

– Но у тебя талант! – Женя схватил ее за руку. – Нужно открыть его миру. Возможно, – он сделал многозначительную паузу, – это твоя судьба. И то, что я услышал, как ты поешь – не случайно.

Лена кивнула.

Он достал телефон, что-то там посмотрел, немного подумал.

– Значит так. В четверг, в девять утра я за тобой заеду, и мы поедем на студию.

– А что там?

– Там, – улыбнулся Женя, – там начнется твоя звездная карьера.

В назначенное время Лена сидела за кухонным столом, с аккуратно заплетенными в косу волосами.

– Куда это? – удивилась мать.

– Петь, – ответила девушка, не глядя на нее.

– В переходе, что ли?

Во дворе просигналила машина. Лена выглянула и увидела стоящего рядом с черным BMW Женю, машущего ей рукой. Она помахала в ответ и побежала обуваться.

– Кто это? – спросил мать, тоже выглянув в окно. – Это за тобой?

– Не важно, – ответила Лена и захлопнула дверь.

С этого дня жизнь Рапунцель круто изменилась. Теперь ее домом стала студия. Здесь она занималась с преподавателями по вокалу, пластике и танцам. Здесь записывала демо-версии песен. Здесь работала со стилистом над созданием образа. И здесь проводила время с Женей.

Всего за неделю он понял, что не ошибся. И сделал Лену своим главным проектом.

– Всем уже надоели полуголые куклы барби. Аудитория – мужская аудитория – хочет естественности, женственности, недоступности и в то же время обещания. Девственности, я бы сказал, – объяснял он свою идею творческой группе. – Гораздо приятнее фантазировать и раздевать глазами, чем просто глазеть, когда уже и снимать нечего. Нам нужно создать образ невинной дивы, которая всю жизнь посвятила музыке, которая любит душой и ничего не понимает в плотской любви.

Через месяц был готов сингл, и запись разослали продюсерам и музыкальным редакторам популярных радиостанций. На обложке диска была изображена Лена. В белой рубахе до пят и волосами неестественной длины, которые огибали ее тело. В уголке значилось написанное витиеватым шрифтом название: RaPuncel.

– Музыка RaPuncel – это смесь кельтских мотивов, славянских народных песен и танцевальных мэйнстримных ритмов, – рассказывал Женя в интервью журналистам. – Это настоящее открытие года, не только на отечественном рынке, но и на европейском. Мы уже получили восторженные отклики из Франции, Бельгии и Великобритании.

После съемок клипа Женя дал Лене небольшой отпуск.

– Отдохни недельку, наберись сил – дальше будет еще активнее, – сказал он поздно вечером, высаживая ее у подъезда.

Но уже на следующий день позвонил снова.

– Давай поужинаем вместе. Ты не против?

– Хорошо, – согласилась Лена.

– Я заеду за тобой в восемь.

Они отправились в маленький итальянский ресторанчик, где заказали бутылку Просекко.

– Расскажи мне о себе, – попросила Лена, когда официант наполнил бокалы шипучим напитком. – Я за это время практически ничего о тебе не узнала…

– Что ты хочешь знать? – уточнил он.

– Все! – улыбнулась она.

– Ну… – задумчиво протянул Женя, – сейчас я занимаюсь продюсированием. Уже более десяти лет. А когда-то мечтал стать музыкантом. Играл в рок-группе. Это было далеко отсюда, в другом городе. Теперь уже кажется, что и в другой жизни… Мы выступали в клубах и даже записали дебютный альбом. Но потом как-то все разладилось. Я ушел, чтобы создать свою группу. Оказалось, что создать мало – нужны деньги, чтобы жить… В общем, тернист путь творческого человека.