Расчет вслепую

— Хочешь, чтобы я привел ее? — спросил Скотто.

Я покачал головой:

— Я в порядке. — Это было нарушение наших традиционных личных отношений со Скотто, и он удивился. — Как спина?

— Прекрасно, — ответил он.

— Хорошая работа с бакштагом.

Он кивнул, наблюдая, как остальные лодки подходят к финишу.

— Сделаем к завтрашнему дню.

Мало что ты знаешь, Скотто, подумал я. Я отвернулся и посмотрел на холодный тоннель между облаками и морем, откуда дул ветер, завывая, как голодное привидение. Я говорил с Хьюго, очень спокойно, и рассказал ему; что я планирую сделать сегодня вечером. Мы возвращались победителями, но завтра «Колдун» не будет участвовать в гонке.

Глава 24

Существует традиция: при возвращении с гонки проходить мимо конца набережной Пултни. Обычай возник в те времена, когда участники пултниевской регаты пришвартовывали лодки в гавани. Зрители собирались, чтобы поприветствовать героев и посмотреть, как неопытные маются со швартовкой. Конечно, теперь большинство гоночных яхт помещалось в портовом бассейне — марине, и более крупные лодки международного уровня игнорировали местные церемонии. Но я специально хотел соблюсти обычай. Во-первых, я любил Старый Пултни гораздо больше, чем Новый. А во-вторых, проход под парусами прекрасно отвечал сегодня моим целям.

Толпа у причала собралась многочисленная. Когда фигуры стали вырисовываться несколько крупнее, чем булавочные головки, я попросил у Дуга бинокль. И испытал момент чрезвычайно радостный. Салли находилась там, возле нее в каталке мой отец хлопал рукой по подлокотнику кресла, а за ним стояла сестра Боллом с угрюмым лицом.

— Все в сборе, — сказал Скотто, ухмыляясь.

Я кивнул, и радость моя улетучилась, когда я вспомнил, что собираюсь сделать. Но иначе я не мог.

Я повел «Колдуна» к самому причалу. Команда находилась в кок-пите, и яхта шла на расстоянии в свою ширину от причала под генуей и гротом, без спинакера. Лодки, стоявшие в гавани, приближались, и вот мы уже оказались среди них. Глядя вперед, я мог видеть бутылочно-зеленый корпус «Наутилуса» с золотой полосой левее моего фока-штага. Я заскрипел зубами. Толпа на причале махала и приветствовала нас криками. Я пропустил штурвал между пальцами. Волны захлопали по бортам пришвартованных лодок. Извините, братцы, подумал я и дернул штурвал.

Нос «Колдуна» прошел поперек, направляясь теперь в сторону серебристой воды открытого моря за концом причала. Именно в этот момент я почувствовал: штурвал задергался, вырываясь из моих рук, провернулся и остановился с ужасным рывком.

— Что за черт? — удивился Скотто.

Я потянул штурвал. Его сильно заклинило. Скотто присоединился ко мне, и Дуг, и один из лебедчиков на втором руле в дальнем конце кокпита. Паруса грохотали и поворачивались над нашими головами.

— Зацепили чертов швартовый, — сказал я. — Выпрями ее. Наверху мачта опасно изгибалась. Штурвал начал поворачиваться. Я отдавал распоряжения. Внезапно яхта накренилась и освободилась.

— Запутался трос, — понял Скотто.

Он, конечно, был прав. Я проложил его сам под углом к швартову «Наутилуса» рано утром. Потребовалось немалое искусство рулевого, чтобы провести киль над швартовым и зацепить его только рулем, стараясь, чтобы руль ударился о него, и не дав тросу соскользнуть с его края.

— Она в порядке? — спросил Скотто.

Мы проходили мимо края пирса. Толпа вновь махала и вопила, за исключением моего отца, который лишь покачивал головой, и его няньки — у нее было такое выражение, как будто ей все осточертело. Салли улыбалась, но мне казалось, что улыбка предназначалась не столько мне, сколько яхте, так как выиграла-то она.

— Нет, не в порядке, — ответил я Скотто.

Я отдал ему штурвал и заставил почувствовать вибрацию, которая означала, что баллер руля погнулся.

— Придется нам вынуть ее, — сказал он. — Никакой гонки завтра. Если я найду ублюдка, который нас подцепил, убью его.

Это была единственная возможность, чтобы вытащить «Колдуна» из воды. А мне это было совершенно необходимо, чтобы доказать: существует некто, являющийся причиной всех этих несчастий в Пултни. Но меня не оставляло неприятное чувство, что поступал я не слишком благородно.

В марине мы немедленно вызвали кран и вытащили яхту. Скотто и я стояли под ней, вода с корпуса капала на нас, а Дуг наверху покачивал штурвал. В самом деле, баллер погнуло. Он отклонялся от нормы примерно градусов на пять. Мы никогда не сможем выправить его. Необходим был новый руль, а на это потребуется по меньшей мере двадцать четыре часа — как я и планировал.

Я отдал распоряжения работникам верфи, оставил Скотто наблюдать, как снимут руль, и пошел звонить Брину.

— Хорошо, — сказал он. — Вы выиграли.

— А слышали вы, что произошло затем?

— Что? — Его голос сделался холодным.

Я рассказал ему. Мне казалось, я прямо-таки слышу, что он думал:

цена, время, ущерб.

— Вы пропустите одну гонку, — сказал он наконец. — Береговую. Это не слишком серьезная беда. Она будет готова к «Чаше герцога»?

— Да.

— Хорошо. Теперь расскажите мне о гонке.

И ради него я пережил ее заново. В конце он сказал:

— Хорошо. — Чувствовалось, что он доволен. — Держите лодку сколько нужно. «Чаша» когда? Через неделю?

— Через восемь дней.

— Делайте что необходимо. Я тут поспрашиваю за кулисами. Узнаю... как это выглядело с точки зрения отборщиков. Пока.

Я вылез из телефонной будки, нервно улыбнувшись толстой женщине, которая ожидала своей очереди, и пошел обратно к яхте. Руль сняли. Команда стояла в холодном эллинге, не желая расходиться.

— Давайте пойдем в «Русалку», — предложил я. — Скотто, я тебя подвезу.

— А как же лодка? — спросил Скотто.

— Оставь ее, — сказал я. Мы залезли в «БМВ». — Пока над ней работают, она будет в порядке.

Он пожал плечами. Потом глянул на меня, отвернулся и сказал:

— Как тебя угораздило налететь на эту шлюпку?

— Какую шлюпку?

— Ты знаешь, о чем я говорю. Чарли, ты сделал это нарочно?

— Ну... да.

— Так может, объяснишь почему?

— Потому что мне нужно вытащить лодку из воды. Кто-то совершил диверсию на двух моих яхтах. Обе они были претендентами. Значит, я полагаю, учинят пакость и на этой лодке, и я хочу облегчить им задачу. Целую неделю мы будем держать лодку на верфи, этот факт станет всем известен, и тогда у них появится возможность...

— Ты что, ненормальный? — спросил Скотто.

— Просто хитер как лиса, — ответил я. Мы уже находились у входа в «Русалку». — Я тебя здесь высажу. Вернусь через двадцать минут.

* * *

Когда я вернулся к портовому бассейну, маленький рыжий человечек ожидал меня у конторы. С ним были два металлических ящика, похожих на те, что используют фотографы под свое оборудование. Мы пожали друг другу руки и пошли в контору Невилла Спирмена.

Отношение ко мне Невилла стало заметно теплее. Вот что значит для человека победа. Эгаттер, он считал, возможно, и возвратится, но после того, как пройдет некоторый путь. Если бы мы могли выиграть отборочные соревнования, а затем и Кубок, он был бы совсем доволен, потому что выигравший Кубок Капитана Эгаттер пригодится местной верфи в смысле работы, паблисити и цен.