Расцвет и сближение социалистических наций в СССР
Шрифт:
— Боевое искусство должно применяться только там, где требуется, и ровно столько, сколько необходимо для решения конкретной задачи. Я мог сломать вам ключицу или выбить зубы, но не стал этого делать, потому что не демонстрировал свои возможности, а отстаивал честь школы. Это разные вещи. Вы поняли?
— Вам просто повезло… — буркнул Роман, в глазах которого горело желание отомстить победителю, но он уже проиграл и понимал это, а вдобавок боялся боли. Губа у него уже вспухла и полиловела.
— Возможно, — согласился Антон, оставаясь спокойным. — Тем не менее вам придется выполнять мои требования. В противном случае будете заниматься у другого инструктора. Договорились?
Остальные члены группы оживились, задвигались,
— Не удалось нашему теляти волка съесть, как говорят братья-хохлы.
Этот инцидент произошел во вторник двадцать первого сентября, а уже в четверг двадцать третьего группу забросили в Таджикистан. Причем вместе с ней взяли и Антона, что оказалось для него полнейшей неожиданностью: обычно инструкторов его класса на задания не посылали, они приносили больше пользы, работая в учебке.
Группу высадили из вертолетов над обрывом Кунгурского ущелья днем, совершенно не скрываясь от чужих и своих собственных наблюдателей, потому что по официальным данным это был отряд русских военных строителей, который должен был построить военный городок на границе Таджикистана с Афганистаном для контингента миротворческих сил. Всего в ущелье выгрузилось двадцать пять человек, но из них лишь четырнадцать были строителями, остальные входили в разведдиверсионную дружину под командованием подполковника Мамедова, уроженца здешних мест.
Оружия по понятным причинам с собой не брали, оружие и экипировка для выполнения задания должны были подойти позже в заранее подготовленное место, откуда отряд собирался начать рейд в горы, к месту расположения лагеря боевиков Сулеймана.
Что случилось потом, спустя несколько часов после выгрузки, Антон так и не понял. То ли плохо сработала группа наблюдения и подготовки, пропустив к лагерю «строителей» таджикских боевиков, то ли произошла прямая утечка информации (о готовящемся захвате знали высокопоставленные лица в Душанбе и в Москве), то ли изменилась обстановка и группу решили сдать или подставить, чтобы скомпрометировать командование российского ГРУ. Факт оставался фактом: когда к ущелью подошло подразделение боевиков Сулеймана численностью в сорок человек, «строители» оказались безоружными и открытыми, не имея ни малейшего шанса на отступление или сопротивление. Этот шанс появился позже, когда разведчиков и их коллег-строителей согнали к краю ущелья, и опьяненные легкой победой боевики на какое-то время потеряли бдительность.
Антон, с руками на затылке, как и другие разведчики, стоял крайним в группе, возле нагромождения камней, за которым начинался крутой склон горы. Сзади обрывался в пропасть край ущелья, слева на каменистой площадке, где еще до прибытия строителей стояли две кибитки скотоводов, лежала груда строительного снаряжения, контейнеры, бочки, доски, а за площадкой, к которой вела узкая каменистая дорога, стояли три джипа и БТР боевиков. Сами они по-хозяйски разбирали вещи прибывших, копались в контейнерах, ржали, расхаживали по площадке со вскинутыми к плечам дулом вверх автоматами и на пленников не глядели.
Группу охраняли трое бородачей, лениво жующих жвачку, но лишь один из них держал разведчиков под прицелом автомата, двое других носили оружие на ремне за плечами. Антон поймал косой взгляд Юры Шохова и понял, что тот готов действовать. Надо было отвлечь бородачей и начать атаку, прежде чем вожак банды не примет решение списать строителей в расход или же взять в плен заложниками, что было не намного лучше.
Юра Шохов осторожно переместился подальше от Антона, по пути перемигнувшись с Мамедовым и двумя другими членами группы захвата — Сашей Морданем и Костей Божичко. Но подходящего момента все не было, боевик с автоматом не спускал с пленников
глаз, лишь изредка поглядывая на своих собратьев за спиной, а отвлечь его было нечем. И в это время появился командир боевиков в сопровождении трех телохранителей, бородатый, как и они, с зеленой лентой через лоб, вооруженный новейшим крупнокалиберным пистолетом-пулеметом «ингрем» американского производства, одетый в пятнистый комбинезон десантника. На плече у него красовался погон с золотыми кистями и одной огромной звездой, что наверное должно было обозначать звание — не то генерал, не то маршал. Это и был тот самый Сулейман, не признающий ни официальной власти, ни вооруженной оппозиции, ни бога, ни черта. Человек, объявивший джихад всем, кто хотел мира этой многострадальной земле. Именно его и надо было захватить группе Мамедова. Фортуна словно смеялась над разведчиками, повернув их судьбу на сто восемьдесят градусов.— Эй, развэдка, выходы впэрод, — сказал он с акцентом, оглядывая пленников нехорошим прицеливающимся взглядом. — Эсли нэ выдэш, расстрэляю всэх.
Солдаты-строители, не знавшие о принадлежности своих коллег к секретным спецподразделениям, начали недоуменно переглядываться, не понимая, чего от них хотят, разведчики же молчали, еще и еще раз прикидывая свои возможности и матерясь про себя в бессильной ярости.
— В паследний раз гаварю. — Сулейман поднял пистолет-пулемет. — Я всо про вас знаю, кто и зачэм вас суда послал. Выходи па аднаму.
Антон понял, что если не начать сейчас, через мгновение будет поздно, их всех положат автоматными очередями, а против очереди в упор не поможет никакая школа рукопашного боя. Он сделал шаг к бородачу слева, преданно глядящему на своего командира, но в это время вперед выскочил Роман.
— Я скажу, только не убивайте! Здесь только одиннадцать человек — спецгруппа десанта, остальные — «нагрузка», лохи из стройбата, за них хорошего выкупа не дадут… — Роман говорил торопливо, слова наскакивали одно на другое, застревали в горле, руки парня тряслись, и было видно, что он не играет, а действительно готов предать товарищей из страха за жизнь.
— Маладэц, — засмеялся Сулейман, — мы тэбэ не убьем. Гавары.
И в этот момент Антон прыгнул к стерегущему их бородачу, одним движением пальца вырвал у него кадык и отобрал автомат. То же самое успел сделать Юра Шохов, начавший действовать одновременно с Антоном с другой стороны. Не дремали и Мордань с Божичко, бросаясь к двум другим охранникам, слишком поздно схватившимся за оружие.
Два автомата ударили точно и неожиданно, укладывая телохранителей Сулеймана и ближайших боевиков. Затем к ним присоединились автоматы Морданя и Божичко, а спустя несколько секунд заработали и автоматы, отобранные остальными разведчиками у убитых боевиков.
Бой длился около двух минут. Местность была открытая и спрятаться боевикам было негде, поэтому профессионалы диверсионно-разведывательной группы тратили на каждого боевика не больше двух патронов, а когда те наконец опомнились и открыли ответный огонь, было уже поздно. Последних «воинов аллаха» добили дружным залпом с трех сторон, изрешетив джипы и подорвав из гранатомета (также отобранного у боевика) БТР. Однако Сулейман, зверь битый и опытный, среагировал на атаку разведчиков так быстро, что едва не ушел.
Он бросился бежать сразу же после первого выстрела Антона, прикрывшись телами своих подручных, как живым щитом, а потом метнулся за одну из кибиток, за которой начинался спуск в ущелье. Мамедов и Костя Божичко этого не заметили, занятые своим делом, но увидел Юра Шохов, и Антону пришлось скакать за ним вприпрыжку под огнем боевиков, чтобы вовремя образумить. Однако он не успел.
Сулейман оставил за собой гранату с выдернутой чекой, срабатывающей с десятисекундной задержкой, и весельчак Шохов погиб, буквально нашпигованный тремя десятками осколков, налетев грудью на взрыв.