Расхождение

– А вот и встречающие, – произнес Ребка едва слышным шепотом. – Всем улыбаться.

Оно не катилось. Неизвестно почему, но Дари была в этом уверена. Она чувствовала, что оно, скорее, летит или плывет, сохраняя миллиметровый зазор между своей нижней частью и оранжевым облаком огоньков.

И оно оказалось вовсе не маленьким, а имело весьма внушительные размеры. Оно росло. Оно в три раза превосходило ростом Того-Кто-Ждет. Оно уже возвышалось над ними башней, хотя еще не приблизилось окончательно.

В двадцати шагах оно замерло. Непрерывная рябь пробегала по сферической поверхности, словно волны по шарику ртути. По мере возрастания их амплитуды из круглой формы вытягивался стебель. На его вершине распустился уже знакомый пятиугольный цветок и повернулся, словно голова, к ним. Из центра сферы выступили пятигранные диски, в то время как по полу распластался серебристый хвост, удерживающий объект на одном месте. Из образовавшегося посреди сферы отверстия исходил мерцающий зеленый свет.

Наступило длительное молчание.

– Ну, хорошо, дорогуша, – грубоватым шепотом произнес Ребка. – И что теперь?

– Он как Тот-Кто-Ждет, ему нужно услышать, как мы говорим, чтобы включиться в наш язык. – Дари повысила голос. – Меня зовут Дари Лэнг, я родом с планеты Врата Стражника. Это – Ханс Ребка с планеты Тойфель. Мы – люди; прибыли сюда с планеты Гаргантюа звезды Мэндел. Ты Тот-Кто-Ждет?

Наступила десятисекундная пауза.

– Тот-Кто-Ждет, – произнес рокочущий голос, оказавшийся ниже, чем у обитателя Жемчужины, и, пожалуй, еще более усталым. – Тот-Кто… Ждет. Люди… люди… лю-ю-ди… ди-и.

– Ему нужен допинг, – тихо произнес Ребка. – Ты Строитель? – прокричал он рогатому и хвостатому чудищу, покачивающемуся перед ними.

Существо приблизилось на несколько шагов.

– Люди, люди, люди, люди… Наконец. Вы здесь. Но оба одинаковые. Где… другая?

– Другая, – повторил Ребка. – Что это значит?

Дари покачала головой.

– Другой здесь нет, – громко ответила она. – Мы не понимаем. Здесь только мы; спрашиваем еще раз: ты Тот-Кто-Ждет?

Серебристое тело издало столь низкое жужжание, что его едва различило человеческое ухо.

– Должна быть… еще одна… или прибытие неполное. У нас есть всего две формы… но в послании говорится, что третья уже в пути и скоро прибудет… – Наступила очередная длительная пауза. – Я не такой же, как Тот-Кто-Ждет, хотя созданы мы одинаково.

– Это не Строитель, – быстро шепнула Дари. – Я знала это. Мы видим только творения Строителей, типа Того-Кто-Ждет. Возможно, разновидность компьютеров, невероятно старых. И я не думаю, что они… ну, скажем, работают достаточно правильно.

Для Дари эта мысль оказалась новой и принять ее было тяжело. Как правило, артефакты Строителей по прошествии пяти миллионов лет работали так же хорошо, как и в день, когда их создали. Но Тот-Кто-Ждет, а теперь еще это существо, создавали у Дари неприятное ощущение дезорганизованности и произвольности действий. Вероятно, даже Строители не делали вечных машин.

– Я не… компьютер. – Должно быть, слух существа оказался куда более острым, чем человеческий, или же он читал их мысли. – Я неорганик, но выращенный неорганик. Тот-Кто-Ждет всегда оставался возле Старого Дома, но меня вырастили здесь. Я… Я… Я – Посредник. Собеседник. Тот, кто должен… общаться с вами и с другими. Задача Того-Кто-Ждет выполнена. Но задача Посредника не начнется, пока здесь не будет третьей. – Усталый голос становился все слабее и тише. – Третья. Тогда… задача Посредника может начаться. Только тогда…

Поверхность громадного серебристого тела покрылась рябью. Пятилепестковый цветок стал втягиваться внутрь.

– Эй! Посредник! Ты не можешь на этом закончить, – Ребка рванулся вперед, поднимая брызги оранжевых искр, – и оставить нас здесь просто так. Мы люди. Людям требуется еда, вода и воздух.

– Это известно. – Тело начало разбухать у основания и прижиматься к поверхности, в то время как серебристый хвост втягивался в него. – Не беспокойтесь. Место оборудовано под ваш тип. Поскольку третья уже в пути, стазис вам не понадобится. Входите… и ешьте, пейте, отдыхайте. – Серебряный шар Посредника превратился в громадную полусферу с широким арочным проемом посередине. – Входите, – вновь произнес гаснущий голос. Полусфера повернулась, так что проем оказался перед людьми. – Входите… сейчас.

Ребка выругался и отпрянул назад.

– Не подходи к нему близко.

– Нет. – Дари уже шла вперед. – Не знаю, что там внутри, но пока ничто здесь не стремилось причинить нам вред. Если бы они хотели нас убить, то запросто бы это уже сделали. Пошли. Мы ничего не теряем.

– Кроме наших жизней? – Он двинулся за ней следом.

Проем, в который они вошли, наполняло зеленое свечение, исходившее от скрытых источников света. Снаружи он казался бесконечно-глубоким. Но стоило сделать шаг внутрь, и Дари обнаружила, что оказалась в небольшом тамбуре, метров трех в длину. Когда она прошла через него к внутренней двери и отодвинула ее в сторону, перед ними открылся просторный свинцово-серый зал с мрачными стенами и высоким потолком.

Слишком высоким. Она прошла внутрь и посмотрела вверх. Метров сорок до пятиугольного центра сферического купола? По крайней мере, не меньше, а это означало, что зал намного выше Посредника. Это было физически невозможно. Прежде чем она двинулась дальше, раздался глубокий вздох. Секции пола прямо перед ней начали выгибаться и подниматься вверх. Перегородки и мебель вырастали из пола, словно растения.

– Место подготовлено для нас? Я в этом не уверен. – Ханс Ребка осторожно проследовал за ней к цилиндрической структуре, которая все еще выдвигалась из пола. У нее был луковицеобразный круглый верх, а стояла она на пучке вывернутых наружу ножек. – Вот это действительно интересно. И пищевое хранилище и пищевой синтезатор одновременно. Я один такой видел, но в нерабочем состоянии. В музее.

– Он нетипичен для технологии Строителей.

– Не знаю, не знаю. – Взгляд Ребки выражал странное замешательство. – Меня беспокоит другое…

Верхушку цилиндра окружал легкий дымок, а поверхность покрывали кристаллики льда. Ребка осторожно дотронулся до нее одним пальцем и тут же отдернул его.

– Примораживает. – Он установил скафандр на термоизоляционный режим и уже защищенной рукой потянул за кривой рычаг, торчавший из верхней части цилиндра. Тот беспрепятственно передвинулся в новое положение. Часть цилиндрического корпуса открылась. Внутри располагались три полки, уставленные запечатанными белыми упаковками.

– Дари, ты ведь биолог. Не узнаешь здесь ничего? – Ребка сунул руку и быстро извлек пригоршню плоских пакетиков и гладких овальчиков, положив их затем в похожую на тарелку откинутую крышку цилиндра. – Не трогай их голыми руками – обморозишься. Они действительно очень холодные. Есть их пока нельзя, но сказать своему желудку, что уже скоро, – можно.

Дари перевела перчатку на полную непроницаемость и развернула круглый сверток. Там оказался усыпанный зелеными и желтыми пятнами фрукт, с тонкой кожицей и мясистым стеблем на одном из концов. Она перевернула его, изучая текстуру и плотность; затем отколупнула тоненький кусочек с поверхности, чтобы подогреть. Когда тот согрелся в ее руке, она понюхала его, попробовала и покачала головой.