Раскол Церкви

Глаза Дючейрна сузились. Он не мог оспаривать тезис Тринейра, поскольку неспособность Эрейка Динниса отстранить Стейнейра от его престола и очистить церковную иерархию своего архиепископства от чарисийских элементов была одним из многих преступлений, в которых он был осужден.

С другой стороны, из девятнадцати епископов, которые согласились с незаконным возвышением Стейнейра, только шестеро были уроженцами Чариса, что оставляло вопрос о том, как Хааралд, а теперь и Кэйлеб, повлияли на остальных, чтобы они поддержали преступные действия Армаков. По его мнению, это был факт, к которому храмовой четверке, несомненно, было бы разумно не привлекать внимания.

– Даже в этом случае, - отметил он вслух, - это оставляет нас с проблемой того, как мы реагируем. Независимо от того, планировали они это тайно в течение многих лет или нет, это не меняет последствий, с которыми нам приходится иметь дело.

– Верно, - кивнул Тринейр.
– Однако, несмотря на серьезность ситуации, нет необходимости в панике или чрезмерно поспешных действиях. Хотя в настоящее время мы, возможно, не обладаем достаточной военно-морской мощью, чтобы действовать непосредственно против Чариса, у Кэйлеба нет армии. Его флота может быть достаточно - на данный момент - чтобы удержать подальше от берегов его королевства те армии, которые Мать-Церковь может призвать под свои знамена, но он не может угрожать собственной безопасности Матери-Церкви здесь, в Хэйвене или Ховарде. И давайте не будем забывать, что Чарис - маленькое королевство, как бы то ни было, в то время как девять из десяти всех человеческих душ Сэйфхолда находятся в королевствах и империях Хэйвена и Ховарда. Даже если бы Кэйлеб контролировал каждый корабль в Божьих морях, он никогда не смог бы собрать войска для атаки на материке. И поэтому, в конечном счете, время должно быть на нашей стороне. Мы всегда можем построить новые корабли в нужное время; он не может каким-то образом изыскать людей, необходимых ему для набора целых армий, сколько бы времени у него ни было.

– Создание флотов - это не то, что можно сделать за один день или даже за пятидневку, - отметил Дючейрн.

– Аллейн?
– Тринейр посмотрел на Мейгвейра. Капитан-генерал немного выпрямился в своем кресле, и его глаза утратили часть своей прежней угрюмости.
– Есть ли у нас возможности построить новый военно-морской флот?
– спросил канцлер.
– А если мы этого не сделаем, сколько времени потребуется, чтобы создать нужный потенциал?

– Если вы спрашиваете, есть ли у Матери-Церкви и земель Храма возможности построить флот, ответ - нет, не сразу, - признался Мейгвейр.
– Мы почти наверняка могли бы создать такие мощности, но это потребовало бы от нас импорта плотников, конструкторов и всех других квалифицированных рабочих, необходимых верфям. Или, по крайней мере, достаточное их количество, чтобы обучить наших собственных рабочих и мастеров.
– Он пожал плечами.
– По очевидным причинам земли Храма никогда не были военно-морской державой. Единственное "морское побережье", которое у нас есть, - это проход Син-ву, и он замерзает каждую зиму.

Тринейр кивнул. Как и Дючейрн. Несмотря на свое личное мнение об интеллекте Мейгвейра, казначей Церкви должен был признать, что, когда дело доходило до выполнения задач, капитан-генерал часто проявлял признаки подлинных способностей, которые в первую очередь помогли ему подняться до викария.

Конечно, - сардонически подумал он, - тот факт, что дядя Аллейна был великим викарием в тот год, когда он был возведен в ранг оранжевого, тоже имел к этому небольшое отношение. И проблема никогда не заключалась в том, что Мейгвейр не может выполнять инструкции; дело в том, что он жалок, когда дело доходит до решения, какие задачи следует выполнять с самого начала.

– Я боялся, что ты это скажешь, Аллейн, - сказал Тринейр.
– Считаю, что, возможно, было бы целесообразно начать наращивать этот персонал как можно быстрее, но я уже предполагал, что в краткосрочной перспективе мы будем вынуждены искать что-то другое. Итак, каковы наши перспективы в этом направлении?

– Ни в одном из материковых королевств нет такого сосредоточенного судостроительного потенциала, каким обладает Чарис, - ответил Мейгвейр.
– В Деснейре точно нет, как и в Сиддармарке.

– Умпфх!
– от Клинтана донеслось раздраженное ворчание, и все посмотрели на него.
– Я ни в коем случае не хочу полагаться на Сиддармарк в вопросах поддержки флота, верфи это или нет, - прямо сказал великий инквизитор.
– Я не доверяю Стонару настолько, насколько могу пукнуть. Он, скорее всего, возьмет наши деньги, построит корабли, а затем решит присоединиться к Чарису и использовать их против нас!

Дючейрн нахмурился. Республика Сиддармарк, ее растущая мощь и очевидные территориальные амбиции беспокоили "храмовую четверку" и ее предшественников на протяжении десятилетий. Действительно, Сиддармарк считался реальной, непосредственной угрозой, по крайней мере, потенциально, в то время как Чарис рассматривался скорее как застарелая опухоль, которую необходимо удалить, прежде чем она станет угрозой. А лорд-протектор Грейгор Стонар, нынешний правитель Сиддармарка, был опасно способным человеком. Хуже того, он был избранным лицом. Это дало ему гораздо более широкую базу поддержки, чем было у многих наследственных правителей, которые могли бы вызвать гнев Церкви. На этом фоне едва ли было удивительно, что Клинтан резко отреагировал на возможность фактического увеличения военного потенциала Сиддармарка. И все же...

– Если мы, очевидно, исключим Сиддармарк из любых судостроительных программ, - сказал Дючейрн болезненно нейтральным тоном, - Стонар, например, вряд ли неправильно истолкует наши рассуждения.

– К черту Стонара, - грубо сказал Клинтан, затем поморщился.
– Конечно, он вряд ли поймет неправильно, - сказал он несколько более сдержанным тоном.
– С другой стороны, он уже знает, что мы ему не доверяем. Бог знает, что мы никогда не делали из этого большого секрета ни между собой, ни в нашей переписке с ним. Поскольку вражда уже существует, я за то, чтобы лишить его любого дополнительного оружия, которое он мог бы использовать против нас, а не беспокоиться о том, как ранение его нежных чувств может настроить его против нас.

– Думаю, что Жэспар прав, - сказал Тринейр.
– И мы все еще можем... смягчить удар, я полагаю, распределив часть золота, которое мы не используем на корабли в Сиддармарке, среди фермеров Сиддармарка, выращивающих пшеницу. Если уж на то пошло, у них есть много лишних копейщиков, которых мы могли бы нанять, когда придет время.

– Хорошо, тогда, - сказал Мейгвейр, - исключая Сиддармарк и оставляя в стороне Деснейр и Содар, потому что у них почти такой же малый военно-морской потенциал, как и у нас, на самом деле остаются только Долар, империя Харчонг и Таро. И, конечно, Корисанда и Чисхолм.

Последнее предложение было кислой запоздалой мыслью, и Дючейрн мысленно фыркнул. Судостроительные возможности Корисанды должны были стать спорным вопросом, как только Кэйлеб и Чарис разберутся с Гектором, что, вероятно, было справедливо и для Таро. И если Дючейрн не ошибся в своих предположениях, строительный потенциал Чисхолма, скорее всего, дополнит потенциал Чариса, но не будет привлечен к поддержке Матери-Церкви.

Однако Долар и империя Харчонг - это совсем разные вещи. На данный момент у Долара больше не было флота, любезно уничтоженного королевским чарисийским флотом, но король Ранилд уже много лет пытался увеличить свои судостроительные мощности. А Харчонг - самое большое и густонаселенное из всех королевств и империй Сэйфхолда - обладал самым большим флотом среди всех материковых государств.

– Ранилд захочет отомстить за то, что с ним случилось, - продолжил Мейгвейр, облекая мысли Дючейрна в слова.
– Если мы согласимся субсидировать восстановление его военно-морского флота, я уверен, что он ухватится за это. И он был бы еще счастливее, если бы строил корабли специально для службы Матери-Церкви, поскольку тогда Долар мог бы прикарманить каждую марку их стоимости без каких-либо затрат из своей собственной казны.

– Что касается Харчонга, то большая часть его флота находится в резерве. Понятия не имею, сколько из них может быть пригодно для использования, а сколько к настоящему времени безнадежно сгнило. Но у империи, по крайней мере, есть верфи, которых у нас нет. И не думаю, что у кого-то из нас были бы какие-либо сомнения в надежности императора.

Что, безусловно, было правдой, - размышлял Дючейрн.
– Империя Харчонг была самым старым, самым богатым, самым большим и самым консервативным государством из всех существующих. Она также была высокомерной, презирала всех посторонних и управлялась эффективной, но глубоко коррумпированной бюрократией. Однако, с точки зрения храмовой четверки, сейчас имело значение то, что преданность харчонгской аристократии Матери-Церкви была непоколебимой. На эту аристократию всегда можно было положиться, что она встанет на защиту Матери-Церкви в обмен на подтверждение Матерью-Церковью своих привилегий и власти над несчастными крепостными, которые влачили свое существование в ее огромных, разросшихся поместьях.