Расколотое Небо

— Согласен, — кивнул Торан. — Но куда? Без малейшей зацепки или ниточки, которая бы указала нам путь, это бессмысленно. Что ты можешь сказать мне о жреце?

Каанир сделал глубокий вздох и, уставившись в одну точку, задумался.

— Я знаю о нём не так уж много, — начал он. — Он выдаёт себя за служителя Бэйна — члена хорошо организованной группы заговорщиков, скрывающихся среди жителей Сандабара. Они разрабатывали планы захвата города, когда для этого была возможность, но они только говорили, мало что делая. Засиан был среди них единственным, кто имел хоть немного ума. Мне надо было хорошо подумать, прежде чем довериться бэйниту, наделённому мозгами.

Торан скрестил на груди руки.

— Что-нибудь ещё? — спросил он.

Камбион покачал головой.

— Вообще-то нет. Он был умён, здравомыслящ. У него дар обосновывать те вещи, в которых есть хоть крупица логики. И если он действительно служит Принцу Лжи, как ты утверждаешь, у него отлично получается это скрывать.

— А ты что скажешь? — спросил ангел, повернувшись к Алиисзе. — Можешь что-нибудь вспомнить?

— Очень немногое, — ответила алю. — Как я уже говорила, я старалась избегать встречи с ним в Сандабаре, не зная о его истинной роли в плане Каанира, — она одарила камбиона коротким колючим взглядом, а затем продолжила. — Но все его слова относительно прибытия в стены этого храма сводилось к тому, что наши пути должны разойтись. Ещё он заявил, что у него много дел, но ничего не уточнил.

Нахмурившись, Торан кивнул.

— Боюсь, этого недостаточно, чтобы раскрыть его намерения. Кто-то из вас наделён хоть какими-то предсказательными способностями?

Оба полудемона покачали головами.

— Как и я, — пробормотал дэв с задумчивым видом. — Это никогда не было моей сильной стороной, даже при обычных обстоятельствах. И уж точно не сейчас.

— Почему не сейчас? — спросила Алиисза.

— Моё бунтарское поведение привело к тому, что Тир утратил ко мне свою благосклонность, — со вздохом сказал Торан. Несмотря на то, что он старался выглядеть так, будто ему это безразлично, алю заметила, что ангел дрожит. — Большая часть моей духовной силы исчезла. Моя божественная связь со Справедливым разорвана.

Он улыбнулся, но в глазах его отражалась глубокая печаль.

— Твой бог отрёкся от тебя, твоя раса провозгласила тебя отступником, и ты всё равно хочешь идти дальше? — спросил Каанир. На его лице читалось неприкрытое недоверие. — Какой смысл следовать по пути, преграждённому теми, кого ты пытаешься спасти?

— Я хочу спасти их от самих себя, — ответил Торан. — Я хочу напомнить себе, что цель, которой все мы служили, имела смысл. — Он посмотрел на камбиона. — Не думаю, что тебе будет сложно это понять. Есть вещи, ради которых готов пожертвовать любой.

— Но не так, как собираешься это сделать ты.

— Правда? — спросил ангел. — А не ты ли заставлял Алиисзу сбежать в другое измерение, когда мы столкнулись с Микусом?

— Ничего такого я не говорил, — резко выпалил Каанир, переводя взгляд с дэва на алю. — Ты лжёшь.

— Ты не произносил этого, Вок, но я слышал это в твоём сердце, — сказал Торан. — Я чувствовал, что внутри тебя идёт борьба, противостояние между тем, чтобы она осталась и сражалась по твоему приказу, и желанием загладить перед ней вину, дать ей свободу, которую ты отнял.

Лицо Каанира потемнело, он сделал несколько быстрых глубоких вдохов, будто собирался дать ангелу отпор, но слова так и не были произнесены. Наконец, медленно выдохнув, он сказал:

— Думаю, пришло время освободить её.

Алиисза покрылась румянцем. Она уставилась на Каанира, наблюдая за его попыткой признать то, что он считал самоотверженным поступком, и ухмыльнулась. Алю не могла сдержаться и знала, что если Вок посмотрит на неё, то, скорее всего, неправильно это истолкует выражение её лица и придёт в ярость. Но губы растягивались в усмешке, несмотря на все усилия.

«Он показывает себя с новой стороны», — подумала полудемоница, и улыбнулась ещё шире.

— Что? — спросил Каанир, посмотрев на неё. — Черт возьми, что тебя забавляет, а, крылатая шлюха?

— Ты, — сказала алю, хихикнув. — Ты, кто вечно бранит меня за проявление человеческой сущности. Как же ты двуличен. Даже хуже.

— Не забивай голову, — проворчал он. — А ты, — он повернулся к Торану, — держись подальше от моих мыслей.

Ангел улыбнулся, хотя улыбка выглядела натянутой и вскоре исчезла.

— Мы понимаем друг друга лучше, чем тебе хотелось бы признавать, — сказал он.

Каанир отошёл на несколько шагов и его окутал дым.

Алиисза глянула на Кэла. Поймав его взгляд на себе, алю отчаянно попытался сделать вид, будто её это не касается, но отметила, что за развернувшейся сценой полудроу наблюдал с большим интересом.

— Мы ни на шаг не приблизились к тому, чтобы найти священника, — сказал Кэл. — У нас нет ничего, кроме того факта, что он улизнул, приняв облик грозового дракона.

Торан щелкнул пальцами.

— Конечно, — сказал он. — Не только облик его тела, но и само тело. И я знаю кое-кого, кто сможет в этом облике его найти.

— Подожди, — перебила Алиисза с беспокойством в голосе. — В Совете все считают тебя вне закона. Как ты сможешь к кому-то пойти? Как ты вообще можешь ему доверять?

Дэв покачал головой.

— Не ему, а ей. Её зовут Эирвин. Но я не знаю, как ответить на твой вопрос, — сказал он. Взгляд ангела стал отстранённым. — Я вообще ничего не знаю.

— Всё будет легче, чем ты думаешь, — ответил женский голос.

* * *

Микус рассматривал солдат, собравшихся во дворе. Вдобавок к полудюжине астральных дэвов, около двадцати архонов-гончих столпились вокруг в ожидании приказов. Это были полноценные воины, элитные отряды, способные выстоять против полудемонов, следующих за Тораном.

Микус знал, что они понадобятся ему все до единого.

Ангел тихо вздохнул. Ему хотелось бы, чтобы всё было иначе. Он не желал преследовать своего друга, во всяком случае, не при теперешних обстоятельствах. Ему причиняло боль то, что его вынуждают поймать Торана. Кроме того, после смерти Хелма нужно было сделать ещё очень многое.

Факт гибели бога до сих пор поражал его. Хоть у него не было сомнений относительно того, что Тира оправдают за его деяние, ангел не мог даже представить, что это может быть за оправдание. Однако он был не в том положении, чтобы задавать вопросы. И он понимал это, в отличие от Торана.

«Поэтому-то я и должен найти его, — напомнил себе Микус. — Кем бы он ни был, он отказался от своего призвания и возложенной на него ответственности».

Ангел прогнал из головы мрачные мысли и сосредоточился на предстоящем задании. Главная проблема заключалась в том, чтобы понять, куда могли скрыться Торан и остальные. Микус знал, что к мысли о том, что Цирик приложил руку к хаосу, воцарившемуся в Доме, Торан пришёл не сам. Ангел до сих пор верил в долг и ответственность, даже если методы их исполнения изменились.