Расколотый мир

Мои глаза дрогнули, встретив его взгляд, прежде чем я успела остановить этот импульс.

— Ах, — тихо говорит он. — Вот оно. Думаешь, мой сын поставил бы под угрозу безопасность базы? Все еще думаешь, что ты, обрекая детей на смерть, лучше нас?

Дерьмо. Он потерял семью. Это объясняет его взгляд. Я не отвечаю, глядя сквозь мрак. Так легко увидеть злую восьмилетнюю девочку, оглядывающуюся на меня, словно пространство между нами это зеркало, как будто последних десяти лет моей жизни никогда не было.

— Я задал тебе вопрос. — Мужчина с рывком отпускает меня, что отправляет меня на землю, мои руки дергаются от веревки и это посылает мучение моему раненому боку. Я выпускаю непроизвольный крик боли, лицо мятежника размывается у меня перед глазами от головокружения. — Ты думаешь, ты лучше нас?

Я стараюсь не задыхаться, пытаюсь успокоить дыхание, но лихорадка прямо горит в глазах человека. Его кровожадность в действии, обжигает в ответ на мою боль.

— Ты думаешь, что игнорирование меня заставит меня уйти. Но я терпеливый человек, капитан Чейз. Твои люди научили меня этому. Быть терпеливым. Просить каждый кусок еды, каждую дозу лекарства. — Он наклоняется вперед, и я чувствую его дыхание на своем лице, когда он снова говорит. — Я научу тебя, как просить, trodaire.

Его рука дергается и ударяет мою голову об камень, ладонь бьет меня по глазам. Он встает на ноги, а затем его ботинок ударяет меня по ребрам — мой взор затуманивается, воздух, со стоном выходит из меня, прежде чем мозг реагирует на боль.

— В этом разница между тобой и мной, — в конце концов, выдыхаю я, борясь за сознание. — Я не прошу.

На этот раз его гнев невнятен, бессловесен, когда он сдается тому, зачем пришел сюда, нападая на меня со всем гневом, болью и горем. Даже через боль, через треск моих собственных костей, синяков и трещин, я вижу его мысли. Потому что нет разницы между этим мужчиной и печальной восьмилетней девочкой, которой я была раньше. Он будет продолжать бить меня ногами и кулаками, кричать на меня, пока больше не сможет видеть лицо своего сына.

Это значит, что он не остановится, пока я не умру.

— Тебе было тринадцать лет в прошлом году, ты думаешь, я тебя не помню? Иди домой, ребенок.

Девочка сейчас на улице, наблюдает снаружи, как они выключают свет и запирают двери на ночь. Она бросает фальшивую идентификационную карту в желоб, ругая под нос тех, кто ей ее продал.

— Они не верят, что тебе шестнадцать? — Это один из рекрутов, которого она видела, пока ждала, и двое его друзей. Он приближается, глаза рассматривают ее лицо. — Я могу помочь им доказать это. — Он протягивает руку, но девочка отдергивает ее.

— Отвали от меня, — отрезает она, игнорируя горячий привкус страха во рту. — Думаешь, я не смогу справиться с тобой?

Один из его друзей смеется и идет к ней, но прежде чем она успевает отреагировать, другой друг хватает его за руку.

— Давайте оставим ее в покое. Она еще ребенок.

Они недовольно уходят. Третий смотрит на нее, его лицо знакомо: красивый, с зелеными глазами и очаровательной улыбкой, и подмигивает ей.

Но это абсолютно неправильно. Она еще не встретила его.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ФЛИНН

— НУ ЧТО ТАМ? — Я захожу в радиорубку после того, как убедился, что Марта до сих пор там одна. Я могу сказать, что она была сильно расстроена по поводу отправки моего сообщения на военную базу, и огорчена, что это делается втайне. Но она лучший оператор, который у нас есть, и никто другой не способен найти и так точно настроиться на частоту базы.

Она подпрыгивает от звука моего голоса и начинает поворачиваться, но потом останавливает себя. Она колеблется на полпути, одна рука на циферблате, другая прикрывает ее бок.

— Флинн, — выпаливает она, сверкая кратким, мучительным взглядом в мою сторону. Кратко, но выразительно.

Я хватаюсь за дверную раму.

— В чем дело? Они ответили?

— Нет. — Она слишком быстро качает головой. — Нет, ответа нет. Я даже не знаю, прошла ли передача.

— Что происходит? — Она не должна быть такой нервной. — Марта… посмотри на меня.

Она сопротивляется, уставившись в пол, даже когда я за плечи поворачиваю ее к себе лицом. Лед ползет вниз по моему позвоночнику.

— Марта, кому ты рассказала?

Она тяжело сглатывает, неровно дышит, а потом, словно каждый дюйм это пытка, поднимает взгляд на меня. Вина говорит мне все, что мне нужно знать.

Я выскакиваю из радиорубки и держу путь в главную пещеру, больше не заботясь о том, кто видит. Я слышу голос Марты, зовущий меня.

— Она — trodaire, Флинн! Она заслуживает смерти!

Я прошмыгиваю мимо Шона — он не знает, что происходит, но он видит мою панику и после очередного удара сердца начинает звать подкрепление. Я слышу, как он бежит за мной, вместе с Майком и Турло Дойлом позади. Турло ругается, Майк спотыкается позади своего супруга, испытывая затруднения из-за своей вечной хромоты. Я отскакиваю от каменной стены тоннеля, бросаясь за угол в сторону неиспользуемых пещер. Воздух становится плотным и сырым, когда я спотыкаясь, несусь по коридорам в самую старую часть пещерной системы, но я знаю, где скользкие ступени, и я не могу позволить себе потратить ни секунды.

Если Джубили мертва, это будет мой провал.

Когда я уже оказываюсь за углом, я слышу не прекращаемые звуки ударов кулаков и ног об плоть, ни звука от Джубили, только невнятные звуки усилий и ярости Макбрайда. Сердце останавливается, но ноги несут меня — я врываюсь в пещеру, чтобы увидеть, как Макбрайд бьет ее сапогом по ребрам снова и снова. Используя набранный темп, я ударяю его о стену в нескольких метрах позади нее. Воздух выходит из него с ворчанием, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Джубили — это моя ошибка. С помощью одной руки Макбрайд посылает меня в полет. Я падаю рядом с Джубили, мир вращается, когда голова ударяется со всего размаху о пол. Она не двигается.

Затем появляются остальные, и когда Шон, Майк и Турло встают между мной и Макбрайдом, Джубили с трудом открывает один глаз, чтобы взглянуть на меня. Ее горло двигается, будто она пытается сглотнуть, а ее потрескавшиеся губы пытаются принять форму слова.

— Ромео.

Я пытаюсь отдышаться от спешки, и по венам прокатывается горячее облегчение. Она жива.

Макбрайд хватает воздух ртом, Шон держит его за одну руку, Майк за другую, а Турло толкает его в грудь, когда он пытается податься вперед. Его взгляд непоколебим — я даже думаю, что он не понял, что мы здесь, за исключением лишь того, что являемся препятствием к тому, чего он хочет. Я слышу, как Майк кричит от боли, когда его больное колено дает о себе знать, и я вскакиваю на ноги, спина жжет и в один опасный момент перед глазами начинает плыть. Прежде чем я добираюсь до Макбрайда, он хватается за носимый им украденный пистолет военных, вытягивает его из кобуры и поворачивается к Джубили. Я снова прыгаю на него, отталкивая его назад к стене, поэтому, когда его палец нажимается на курок, пуля безобидно попадает в камень.