Раскрытие безграничных возможностей, или Сюрприз от предков. Уникальная технология

Часто их замечания бьют не в бровь, а в глаз, так как они действительно наблюдательны и остры на язык. Но зато не отличаются чувством благодарности: в силу усвоенного стереотипа они не видят причин расточать комплименты, полагая, что похвалой испортят людей, пока те не достигли чего-то стоящего. «Зачем хвалить, когда пока не за что? Вот будет куплена квартира, получена степень, звание, медаль – тогда будет что сказать, тогда и похвалить можно».

Страдают не только близкие. Даже если вы всего лишь коллеги по работе, общение с заложником такой ловушки может привести к тому, что вам неожиданно начнет казаться, что поводов для волнений и тревог у вас куда больше, чем вам казалось раньше. Брюзжащих персон иногда называют энергетическими вампирами – они как будто перекрывают доступ к вам энергии – естественной энергии радости, легкости, свободы.

Вот почему в коллективе такие люди весьма опасны: они увеличивают масштабы неприятностей, усиливают раздражительность, создают атмосферу беспомощности и безрадостности. Словом, являются бессознательными провокаторами проблем на ровном месте.

Разумеется, все это не способствует здоровому климату в коллективе, особенно когда требуется командная игра. «Не корысти ради», а из любви к ближнему такой человек станет доказывать своему коллеге, что тот витает в облаках, что его продвижение на самом деле весьма условное и иллюзорное – и тем самым понизит его творческий потенциал, погасит скорость его продвижения.

Таких специалистов, ждущих от жизни только поводы для разочарований, сложно мотивировать. Они умело находят изъян в любом проекте, который теоретически обречен на успех, на том основании, что они – пессимисты по определению.

СТОП-КАДР ИЗ ЛИЧНОГО ДЕЛА

Заложник ловушки № 4

Имя: Никита

Возраст: 36 лет

Сфера деятельности: маркетинг в области автомобильных масел

Таких мужчин женщины обычно описывают одним значимым и понятным для слабого пола словом – «спокойный». Под этим прилагательным подразумеваются сразу две выигрышные черты в глазах женщины – благонадежность и уверенность. Примерно так рассуждала Алина, которая для убедительности принесла на консультацию фото своего мужчины.

С кусочка глянцевой бумаги на меня был устремлен грустный взгляд коротко стриженного мужчины, как будто говорящий: «Я – старый солдат и слов любви не знаю». И хотя в его лице читалось состояние человека уставшего от жизни, в которой он видел все и даже больше, женщины переводили его взгляд по-иному: этот мужчина нуждается в заботе, потому и грустен.

Действуя по принципу «мужчина – голова, а женщина – шея», Алина решила, что с ее способностью крутиться этот рыцарь печального образа скоро повеселеет и просветлеет. Она объясняла себе его перманентную безрадостность тем, что Никита тяжело переживает развод. Она сама недавно рассталась с мужем, и ей казалось, что она-то хорошо понимает его состояние. Ей даже нравилось чувствовать себя мудрой женщиной. Тем более что на Никиту имели виды многие. Еще бы! Свободный мужчина с престижной работой, квартирой в центре Москвы, да еще похожий на мужчину, а не на метросексуала, провоцировал на отчаянные шаги окружающих женщин.

Менеджер по связям с общественностью, Алина с ним, в отличие от общественности, долго и успешно поддерживала деловой нейтралитет: общие компании, совместная игра в теннис, посиделки в баре (тоже общие). Не более того.

Алина все еще была в мыслях о своем бывшем муже, с которым по инерции продолжала общаться. Никита тоже по инерции каждый день отзванивался бывшей – все-таки там его взрослая дочь. Но постепенно он, обычно не особо компанейский, заметил, что Алина стала для него гораздо большим, чем его звонки «туда», в прошлую жизнь. Его магнитом притягивала ее энергичность, всегда ровное настроение и беззаботная уверенность в том, что у нее складывается в жизни все как надо, как ей хочется.

Он удивлялся этой ее способности: он, честное слово, не понимал, как можно долго держаться на такой волне приподнятого настроения. Взять его: он на высокой позиции координатора проекта, с таким опытом и авторитетом не может, а она, гляди, как-то умудряется обмануть и себя и других в том, что это возможно – быть счастливой и уравновешенной одновременно.

Где-то в глубине души он ощущал себя эдакой подводной лодкой, не способной всплыть без серьезного повода. «Или, может, этой лодке просто не надо уже никуда двигаться, во многом потому, что не видно цели, а, старик?» От таких незамысловатых диалогов с собой он не злился, просто грустно вздыхал: мол, знание – это никакая не сила, а большое зло. Дуракам, вот кому везет в их неведении.

И в какой-то момент он четко решил для себя, как решал бизнес-задачки на быстроту и сообразительность: Алина может быть ему полезной. Да, да, полезной: поможет ему, если она такая жизнестойкая, доплыть до того горизонта, который от него обидно скрывали всякие досадные глупости, перекрывающие радость жизни. Отчаянным самообманом с его стороны и не пахло. Алина производила впечатление хозяйки положения, которая не разменивается по мелочам, видит что-то там, вдали, буек или маяк, какая разница. Но точно куда-то уверенно плывет без оглядки на берег, как другие.

И он ей доверился ради того, чтобы она, как игрок-новичок, не спугнув его удачу, поставила в итоге на беспроигрышную фишку. Ту самую, что он безнадежно пытался найти, чтобы взять свой джекпот. Более скромные выигрыши приравнивались им к проигрышам. Разумеется, вслух он не озвучивал своих глобальных ожиданий. Его имидж спокойного и внешне равнодушного человека позволял ему при внешней немногословности быть убедительным без многосложных фраз.

Он не раз замечал, что лишние телодвижения только мешают людям понимать друг друга. И это, кстати, тоже его разочаровывало: зачем говорить в таком случае, что движение – это жизнь, если срабатывают одни стереотипы. Однажды он просто предложил ей переехать к нему. Просто сказал, что время – самая дорогая на свете вещь и ей надо его экономить: во-первых, от него ближе до работы, а во-вторых, он уже освободил несколько шкафов для ее вещей. Все. Никакой трескотни, которую женщины называют с придыханием романтикой. Но Аля без лишних переговоров и условий как-то быстро согласилась. Образ благонадежного и грустного мачо сработал на все сто.

Сердце этого девяностокилограммового Кая Алина решила растопить очень простыми вещами. По тому житейскому принципу, что все гениальное – просто. Она быстро уловила, что он привык проводить вечера после безумной круговерти офиса и переговоров без лишних фантазий: почти всегда дома, у большого плазменного телевизора во всю стену, который, в отличие от партнеров по бизнесу, не задавал вопросов, а услужливо снабжал его порциями криминальных сводок, триллеров и прочей реальной жизни без «ну, и что скажешь?» в конце.

Она же, напротив, не привыкла сидеть на месте. Она не устраивала ему монологов по поводу обломовщины и прочей диванной лени. Однако как-то быстро ей удалось поднять его с насиженного места. Она же не знала, что он сделал на нее ставку, как на удачного дельфина-поводыря.

Поначалу они совершали ежевечерние прогулки вдоль Москвы-реки. Потом каждые выходные открывали заново наивные и неторопливые города Золотого кольца. Каждый раз она сама прокладывала для них обоих новые маршруты, не похожие на предыдущие.