Расписанная красками

Дрейк поцеловал ее в щеки и подбородок.

— Это самая приятная, самая замечательная вещь, которую я когда-либо слышал от любовницы. Спасибо. Я рад, что тебе нравятся как я занимаюсь любовью.

— Я вижу, что мне придется освежить свою поэзию, если мы продолжим это делать.

Дрейк устроился рядом с Брук, довольный настолько, что он уже не помнил, когда это чувствовал в последний раз. Она играла с его волосами, и он ощущал, как подрагивает внутри нее. Она была захватывающей, но также была гостеприимной. Он хотел показать ей настоящую близость и начало получилось отличным.

— Хочешь сейчас встать и продолжить выставлять оценки?

Брук фыркнула.

— Нет, я хочу лежать здесь с сексуальным мужчиной, накинутым на меня, как одеяло. Впрочем, через несколько минут я могу отправить тебя подогреть в микроволновке пиццу. Я до сих пор голодна.

Дрейк рассмеялся над ее признанием и уткнулся лицом ей в горло. Не зная, какие сожаления могут появиться в ее мозгу еще до утра, он прижался губами к ее мягкому плечу.

— Я тоже. Я очень проголодался, — заявил он, посасывая нежную кожу, наслаждаясь ее стонами, когда охватывал ладонью ее грудь и большим пальцем возвращал к жизни сосок.

После того, как пицца закончилась, он точно знал, что хочет на десерт.

Глава 12

— Привет. Мы здесь, — крикнула Брук, открывая незапертую дверь, чтобы впустить их троих внутрь.

— Добро пожаловать. Блинчики почти готовы, — крикнула Джессика, торопясь поприветствовать дочь и гостей, которых она так рада была видеть.

— О, кофе. Спасибо, мам, — сказала Брук, протягивая руку только для того, чтобы ее очень высокая мать подняла его высоко над головой.

— Нет, это не для тебя. Это для Дрейка. На кухне его полно. Кофеваркой управляет Шейн. Я хочу монополизировать на несколько минут твоего спутника, поэтому принесла его и свой кофе.

Мать вручила Дрейку кофе и повела его с собой на солнечную веранду, где, по-видимому, взрослые собрались, чтобы поесть на пластиковой садовой мебели из старого дома ее матери.

— Ну, мам, я тоже тебя люблю, — проворчала Брук, но усмехнулась, когда Дрейк покраснел, получив полное внимание ее матери.

Она едва сдерживала хихиканье, грозящее вырваться наружу. Дрейк все еще чувствовал себя некомфортно из-за того, что ее мать знала, что они спят вместе.

Она покачала головой, глядя, как они уходят.

— Не обращай на меня внимания. Я всего лишь твоя дочь.

Ее слова и многострадальный вздох заставили Брэндона рассмеяться, когда они прошли через кухню.

Брук посмотрела на обрамление, которое сделал Джозеф, когда убрал стену. Наверху и по бокам по-прежнему были голые полки, но вид на поваров выпекавших блины больше не закрывался от тех, кто сидел за обеденным столом. Вокруг длинной, имеющей возможность удлиняться еще больше поверхности, столпилась куча детей. Впрочем, этим утром стол сократили до восьми мест. Она опустила голову, чтобы скрыть ухмылку, когда увидела, что Брэндон сел рядом с Челси, которая не подняла глаз, потому что разговаривала по телефону. Девушка сохраняла спокойствие. Но если реакция Брэндона была каким-то признаком, уловка сработала волшебным образом.

Не обращая внимания на перепалку среди теперь уже законных детей Шейна и Ризы, она пошла на кухню, чтобы взять кофе. Шейн тоже ее проигнорировал, потому что взгляд ее сводного брата был прикован к заднице жены в обтягивающих джинсах. Риза в это время управлялась с одной из двух сковородок для блинов и болтала с Уиллом.

Ухмыляясь, она ударила Шейна кулаком в бок.

— Можешь ненадолго отклеить глаза и налить мне чашку кофе?

Она рассмеялась, когда Шейн рассеянно кивнул и поспешно наполнил чашку. Хорошо, что она пила его черным, потому что еще до того как чашка оказалась в ее руках, он снова начал смотреть на зад Ризы.

— Ты жалок. Ты это знаешь?

Шейн покачал головой.

— Я жду танца.

Брук усмехнулась, попивая кофе.

— Что?

Она хихикнула, когда Шейн приложил палец к губам.

— Тише… просто смотри. Когда блины готовы, Риза всегда исполняет победный танец.

— Эй, Сара, я готова, — крикнула Риза, поворачивая голову к обеденному столу.

Визгнув от радости, девочка вскочила со стула и пролетела мимо Брук на кухню. Брук высоко подняла чашку с кофе, чтобы ее не выбили из рук. Оказавшись на кухне, Сара тут же громко и фальшиво запела песню, двигая бедрами и руками во время пения. Подпевая Риза извивалась и качала бедрами из стороны в сторону, торжественно перекладывая на тарелку свой последний жареный блинчик.

Рядом с ней Шейн скрестил руки и улыбнулся. Видя его явное счастье с танцующей женщиной и ребенком, Брук ощутила в горле комок. Она опустила свой кофе, борясь с желанием расплакаться.

— Ты повергаешь меня в шок, а это чертовски трудно, — резко сказала Брук.

Сара перестала танцевать и набросилась на нее.

— Ааааа… ты сказал плохое слово.

Брук рассмеялась.

— Да, сказала и я сожалею. — Она сделала еще один глоток кофе.

— Больше так не делай. Дедушка Уилл здесь король, и в своем доме он не допускает плохие слова, — отчитала Сара.

Брук кивнула, заставляя себя не смеяться. Она много раз слышала, как Уилл ругался с ее матерью. Но она приняла во внимание, что ребенок этого не знал. И не собиралась разрушать никаких иллюзий.

— Прости, принцесса Сара. Я больше так не буду, — пообещала Брук, с трудом проглотив горячий кофе. Она повернулась, чтобы взглянуть в удивительно серьезные глаза Шейна. — Я думаю, что выйду на солнечную веранду, где находятся остальные взрослые. Я хотела бы допить кофе не подавившись им… или своей гордостью.

— Умная женщина, — согласился Шейн, но положил руку на плечо Брук, прежде чем она отступила. — Погоди. Как поживаешь? Я имею в виду как дела на самом деле. Я видел, что этим утром ты пришла с компанией. Это что-то новенькое.

Брук кивнула.

— Я знаю. У меня все хорошо… и у Дрейка все хорошо. Брэндон по-прежнему милашка.

Глаза Шейна так внимательно рассматривали ее лицо, что ей стало не по себе. Этот человек ужасно хорошо разбирался в людях.

— Мы с Дрейком пытаемся во всем разобраться. Я начинаю с ним ладить.

— Начинаешь с ним ладить… хм… интересно, — сказал Шейн. Он поднял кофейник и дополнил ее чашку, чтобы она еще немного задержалась. — Не очень поэтичное описание влюбленности, особенно от эрудированного профессора философии.

Брук закатила глаза от фальшивой похвалы Шейна.

— Если тебе нужна поэзия, ты разговариваешь не с той половиной пары. Дрейк — поэт. Но я не думаю, что он сам себе может помочь.

— Он плохой или хороший?

Брук хихикнула в ответ на вопрос.

— Я не знаю. Думаю, довольно хороший. А что?