Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны

Вопрос: А как же дальше развивались события? Ведь скрыть такой факт, наверное, трудно было?

Г. Куманев: Практически невозможно. Последствия преждевременного доклада были следующие: издается приказ Военного совета 1-го Белорусского фронта № 06, в котором отмечалось:

«Войска 3-й ударной армии генерал-полковника Кузнецова… сломили сопротивление врага, заняли главное здание рейхстага и сегодня, 30.4.45 г. в 14.25 подняли на нем Советский флаг. В боях за район и главное здание рейхстага отличился 79-й стрелковый корпус генерал-майора Переверткина, его 171-я стрелковая дивизия полковника Негоды и 150-я стрелковая дивизия генерал-майора Шатилова». Приказ № 06 как бы узаконил преждевременное сообщение о штурме и взятии рейхстага. В результате вся последующая документация 3-й ударной армии и штаба фронта по этому вопросу (в том числе наградные документы) «подгонялись» ко времени 14 часов 25 минут.

Аналогичное сообщение прозвучало по радио не только в Советском Союзе, но и за рубежом. К рейхстагу потянулись кинооператоры, корреспонденты газет, писатели, в числе которых был и Борис Горбатов. Но подойти к нему не было ни малейшей возможности, так как вражеский гарнизон прочно удерживал здание и простреливал все подступы к нему, а над самим зданием не было никакого Красного знамени.

Виновные в преждевременном докладе командиры и политработники вынуждены были как-то объяснить это положение. И тогда родилась новая версия: небольшая группа, выросшая впоследствии до двух рот и взвода разведчиков, ворвалась, мол, в рейхстаг и была отсечена от остальных сил, но знамя водрузить успела, а теперь ведет ожесточенный бой с гарнизоном рейхстага. Но где же знамя, которое, если верить приказу № 06, «развевается над главным зданием рейхстага»?

И тогда, по свидетельству Неустроева, командир 150-й стрелковой дивизии потребовал от Зинченко: «Если нет наших людей в рейхстаге и не установлено там знамя, то прими все меры, любой ценой, водрузить там флаг или флажок хотя бы на колонне парадного подъезда. Любой ценой!» — повторил генерал.

Многие тогда пытались выполнить этот приказ. Пытался его выполнить и Неустроев, посылавший дважды к рейхстагу П. Н. Пятницкого на выполнение этого приказа. Никто из них до рейхстага не дошел, погиб и П. Н. Пятницкий в 100–150 метрах от рейхстага. Более двух лет, с августа 1942 г., он находился в плену, был освобожден, считался долгое время пропавшим без вести, затем принял участие в освобождении Польши, отличился под Шнейдемюлем и вот в Берлине погиб героем, прикрывая грехи старших начальников, поторопившихся с победными донесениями. В 150 метрах от рейхстага в это же время получил тяжелое ранение начальник политотдела 171-й стрелковой дивизии А. Т. Сотников.

Вопрос: А что же предпринималось историками для установления истины?

В. Сеоев: Исследование обстоятельств водружения Знамени Победы над рейхстагом по архивным документам оказалось сложным делом. Одни материалы противоречили другим, за подписью одного и того же должностного лица можно найти и сегодня документы, в которых одни и те же события подавались в нескольких вариантах.

Наиболее серьезную попытку к исследованию штурма рейхстага историки предприняли при написании 5-го тома шеститомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945». Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 8 апреля 1960 г. организовал, как сейчас принято говорить, «круглый стол», в работе которого приняли участие Герои Советского Союза командир 79-го стрелкового корпуса С. Н. Переверткин, командир 150-й стрелковой дивизии В. М. Шатилов, командир 756-го полка Ф. М. Зинченко и другие. Материалы «круглого стола» были использованы для написания текста по штурму рейхстага, который стал темой для обсуждения на совещании 15–16 ноября 1961 г. На этот раз круг участников штурма рейхстага был значительно расширен.

В обсуждении материала приняли участие член Военного совета 1-го Белорусского фронта К. Ф. Телегин, командующий 3-й ударной армией В. И. Кузнецов, начальник политотдела армии Ф. Я. Лисицын, командиры дивизий В. М. Шатилов и А. И. Негода, командиры полков А. Д. Плеходанов, Ф. М. Зинченко и В. Д. Шаталин, командиры батальонов С. А. Неустроев и К. Я. Самсонов, командир роты И. Я. Съянов, командиры штурмовых групп В. Н. Маков и М. М. Бондарь и многие другие.

Особый интерес вызвали выступления непосредственных участников водружения знамени над рейхстагом: А. П. Береста, А. Ф. Лисименко, М. П. Минина.

После тщательного и объективного анализа всех точек зрения участники совещания общими усилиями пришли к выводу, который стал ближе к истине, хотя и не мог претендовать на окончательные результаты. Этот общий взгляд на события последних дней войны был изложен в 5-м томе «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945 гг.». К сожалению, после совещания некоторые влиятельные мемуаристы, как правило, виновные в искажении фактов, с новой силой стали пропагандировать свое субъективное мнение и препятствовать любой публикации, противоречившей их точке зрения.

Вопрос: Как оценивались действия группы Макова в ходе того совещания?

В. Сеоев: Даже Шатилов во втором своем выступлении признал первенство за группой Макова, а Лисицын предложил ходатайствовать о присвоении звания Героев Советского Союза таким, как А. П. Берест, К. В. Гусев, М. П. Минин, и другим отличившимся воинам.

Степан Андреевич Неустроев так оценил действия штурмовой группы капитана В. Н. Макова: «Группа артиллеристов, пять человек лучших воинов-коммунистов во главе с капитаном Маковым, шли в первых рядах атакующих бойцов 1-го батальона 756-го стрелкового полка и играли большую мобилизующую роль в овладении рейхстагом. Им первым принадлежит честь в установлении Красного знамени на крыше рейхстага».

Вопрос: А когда же было водружено знамя Военного совета 3-й ударной армии?

Г. Куманев: В том же 5-м томе научного труда «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945 гг.» этот эпизод освещается следующим образом: «Бойцы группы старшие сержанты Г. К. Загитов, А. Ф. Лисименко и сержант М. П. Минин с красным флагом бросились наверх. Прокладывая себе путь гранатами и огнем из автоматов, они вырвались на крышу и здесь укрепили флаг. Командир группы немедленно доложил о выполнении задания командиру корпуса генерал-майору С. Н. Переверткину. В ночь на 1 мая по приказанию командира 756-го полка полковника Ф. М. Зинченко были приняты меры по водружению на здании рейхстага знамени, врученного полку Военным советом 3-й ударной армии. Выполнение этой задачи было возложено на группу бойцов, которую возглавил лейтенант А. П. Берест. Ранним утром 1 мая на скульптурной группе, венчавшей фронтон здания, уже развернулось Знамя Победы: его водрузили разведчики сержанты М. А. Егоров и М. В. Кантария».

В своей книге «Знамя Победы» М. Егоров и М. Кантария также отмечают, что «группа добровольцев во главе с капитаном В. Маковым в составе старших сержантов Г. Загитова, А. Лисименко и сержанта М. Минина сумела прорваться на крышу и там укрепила свой флаг».

«Прошло еще немного времени, — пишут они. — Неожиданно в подвале появился капитан Кондрашов.

— Ну, ребята, пора, — взволнованно сказал он. — Сейчас второй эшелон поднимется в атаку, вместе с ним пойдете и вы.

Мы взяли знамя, поправили каски, автоматы и выбежали из подвала».

Вопрос: В группе Макова было пять человек, а называются только четыре. Почему?

В. Сеоев: Дело в том, что пятым в этой группе был ленинградец старший сержант А. П. Бобров. После окончания войны он возвратился в Ленинград, работал. Однажды, не стерпев грубого оскорбления от одного из руководителей, запустил в него чернильницей. Дело было передано в суд. И, как было принято у нас еще совсем недавно, осужденный лишился своего прошлого. Именно поэтому он и не был упомянут в 5-м томе «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945 гг.», хотя никто не лишал Боброва боевых наград, в том числе и ордена Красного Знамени за штурм рейхстага и водружения Знамени Победы. Возвратить истории имя героя — наш долг.

Вопрос: Часто в письмах рассказывается о группе разведчиков С. Е. Сорокина, которая вроде бы тоже в 14.25 водрузила знамя над рейхстагом.

В. Сеоев: Такие письма приходят и к нам. Для доказательства приводят фотографию, на которой группа Сорокина вместе с Неустроевым салютует у скульптурной группы. Но этот снимок был сделан фотокорреспондентом И. Шагиным 2 мая 1945 г., уже после капитуляции гарнизона рейхстага. А в 14 часов 25 минут 30 апреля в рейхстаге, кроме немцев, никого не было. В группу С. Е. Сорокина входили разведчики И. Н. Лысенко, В. Н. Правоторов, С. Г. Орешко, Г. П. Булатов, П. Д. Брюховецкий, М. А. Пачковский, М. С. Габидуллин. Разведчики всегда отличались не только смелостью и решительностью, но и находчивостью, умением не теряться, добиваться решения поставленной задачи в любой обстановке. И когда днем командир дивизии приказал принять все меры, водрузить флаг или флажок хотя бы на колонне парадного подъезда, разведчики конечно же не могли остаться в стороне. Из того же 674-го полка такую попытку предпринял командир стрелкового взвода Р. Кошкарбаев. Его весьма лестно характеризовал командир полка А. Д. Плеходанов на встрече в 1961 году. Отметив Кошкарбаева, командир полка ни словом не обмолвился о том, что его разведчики первыми где-либо водрузили флаг… Их попытки, так же как и попытки многих других, оказались безуспешными. Слишком сильным, а главное, прицельным был огонь из рейхстага, чтобы подняться в полный рост и перейти водное препятствие по отдельным рельсам или швеллерам. Своих разведчиков он отметил за то, что они взяли в плен и доставили к генералу Шатилову двух немецких медиков — генерал-лейтенанта Вильгельма Бреккенфельда и генерал-майора Вальтера Шрайбера.