Расскажи мне сказку на ночь, детка

Целую ее в шею, прихватывая кожу зубами, оставляя отметины, потому что мне так легче дышать. Спускаюсь ниже, чертя губами узоры на податливом теле, и не даю ей даже малейшего шанса испугаться, когда к поглаживающим движениям пальцев у нее между ног добавляю язык. И в голове только одно слово. «Сладкая». Так и знал. Она везде сладкая. Рианна сначала замирает в шоке и пытается сдвинуть ноги, но я подхватываю ее под бедра и приподнимаю, лаская ртом интенсивнее. Ри срывается в дыхании и сдается мне, откровенно постанывая от каждого моего нового движения. Она кусает свою руку, приглушая стоны, и у меня выдержка заканчивается, колючим потом прошибает от затылка до поясницы.

Хочу ее.

Она вдруг начинает вырываться, и я не сразу понимаю, что происходит. Ри упирается пятками мне в плечи, отталкивая, и вакуум нашего уединения разбивают резкие звуки: в дверь колотят кулаками.

– …опаздываешь! И тебе дозвониться не могут!

Рианна буквально слетает с кровати.

Пока она носится по комнате в поисках одежды, я падаю на спину поверх одеяла и закрываю лицо подушкой, чтобы заглушить крик проклятия. Твою мать!

Долбанное утро, страна.

* * *

На ходу завязываю пояс халата и приоткрываю дверь:

– Доброе утро, дядя Эндрю, что такое? – Мой голос дрожит, как и ноги, и мозги. Я так сильно возбуждена, что готова послать родственника в открытый океан и вернуться к Чарли.

– Ты опаздываешь, – повторяет дядя.

– Проспала.

– Странно. Нагреватель работает. Ты случайно не забыла воду в душевой выключить?

Забыла, конечно.

– А я… э-м-м… в ванной уснула. Не выспалась.

– Что я говорил? Начала отвлекаться от учебы на личные дела, и сразу недосыпы. – Он с сочувствием качает головой и хмурится. – А Мэнди у тебя? Ее мать тебе трезвонит уже минут десять.

– Нет, Мэнди не у меня, – отвечаю, и необъяснимое дурное предчувствие холодом ползет по позвоночнику.

– Перезвони Коллинзам. Аманда вроде как дома не ночевала.

Закрываю дверь и отрешенно смотрю перед собой. Нахожу телефон, который свалился на пол у кровати, и протираю потухший экран пальцем: снова вырубился. Ставлю на зарядку, включаю – и не решаюсь набрать номер.

– Что случилось? – беспокоится Чарли, обматывая бедра белым полотенцем.

– Не знаю пока.

Закусываю губу и звоню Аманде.

Абонент недоступен.

Набираю маме, миссис Коллинз, и та сразу отзывается с истерикой в голосе:

– Ри! Слава богу! Мэнди у тебя?!

– Н-нет.

Миссис Коллинз рыдает:

– Ее нет дома! Я пришла с ночной смены, а ее нет! У бабушки тоже нет. Она уверяла, что вернется из похода и ляжет спать. У нее ведь парня не появилось, о котором я не знаю?

– Нет.

– Ри!!! Я звоню в полицию.

Звонок обрывается, а я думаю о том, что нам повезло с сержантом Салливаном. Он человек дела и не станет выжидать сутки, чтобы начать поиски, особенно после трагедии с Трейси.

Чарли подходит и сжимает мои плечи, говорит что-то, а я не слышу. Перебираю в мыслях вчерашние события, вспоминаю, что Мэнди точно отправилась домой после возвращения из гор.

Она сразу ушла. Мы все уставшие были.

Том!

От мимолетной радости становится легче, и я трясущимися руками набираю младшему Килмору. Может, он что-то знает. Он ведь еще в Ламлаше.

Его заспанный голос хрипит в трубку, и я спрашиваю, видел ли он Мэнди.

– Я вчера ее подвез домой, когда вы из похода вернулись. Ты не подумай, что я ее караулил, просто заметил случайно на улице…

– Томми! Ты ее у дома оставил?!

– Да… а что?

Я оседаю на пол, подхваченная сильными руками Чарли, и произношу кошмарную фразу, которая тенью висит над островом которую неделю.

– Она пропала.

Глава 15

Сержант Салливан – друг моего отца. Когда-то они учились вместе в юридической школе. Я доверяю ему. Кому-то да стоит доверять в этой жизни, иначе можно сойти с ума, выискивая тени за спиной у каждого встречного.

Я попросила Чарли отвезти меня в полицейский участок, чтобы убедить сержанта обыскать дом Стивена Ханта. Его угрозы не давали мне покоя несколько дней. Уверена, это он забрал Мэнди, чтобы мы поволновались. Но отпускать Чарли к Стивену я не собираюсь, иначе жертв не избежать. А сержант, надеюсь, способен решить вопрос быстро и безболезненно.

Вот только он мне не верит.

– То есть… погоди, Ри. Почему именно Стивен Хант? Почему не любой другой парень на острове? Ты явно недоговариваешь, – перебивает он меня, поправляя ремень на поясе идеально отутюженных форменных брюк.

Майкл очень похож на своего отца: старший Салливан такой же темноволосый и статный, но в нем больше жесткости и меньше понтов. Наверное, потому что он взрослый.

Никто среди наших знакомых не в курсе, насколько тяжелыми были отношения Аманды с Хантом. Мэнди не хотела пугать свою маму, поэтому мы никому не рассказывали. Мне даже нечем сейчас доказать, что Стивен держал ее три дня заложницей у себя дома прошлым летом. Но косвенные доказательства нынешних угроз у меня все-таки есть: скрины чата, со всеми участниками и сообщениями.

Мне стыдно и тошно вспоминать о глупостях, которые натворили мы с Чарли. Но на кону безопасность Аманды, и я снимаю пальцем блокировку с экрана смартфона, открываю папку со скринами и кладу перед сержантом.

Наплевав на гордость, рассказываю о том, что по моей просьбе Чарли «купил» мне пару свиданий и что Стивен не так понял и пытался заработать на мне. А когда не получилось, пригрозил устроить проблемы Аманде, с которой встречался в прошлом году.

– Есть свидетели. Картер, парень с заправки. Музыканты из группы Стивена. Ваш сын… Он не слышал самих угроз, но был там.

– Майкл? – удивляется сержант. – Он уехал вчера в Глазго, но остальных я опрошу. Если правда, что Стивен угрожал Аманде, тогда я проверю его.

Я продолжаю сидеть и мять карманы толстовки, с мольбой взирая на сержанта.

– Можешь идти, Ри, – сухо говорит он.

– Вы сообщите, если что-то узнаете?

– Мы будем держать в курсе миссис Коллинз, поэтому звони ей.

Если сержант не отправится к Ханту до обеда, поеду сама. Как в прошлом году. Правда, тогда мы со Стивеном не были врагами. Тогда никто не засовывал дуло пистолета ему в рот. А кроме того, не представляю, чего хочет Стивен и в каком он настроении. Может, он ждет именно моего приезда? А может, я слишком тщеславна и ему плевать на меня.