Рассказы 18+ : Сексвайф. Странное желание. Мамихлапинатапаи

Прежде Юля говорила мне, что не любит и боится кавказцев, и что южный темперамент совсем её не прельщает. Но она согласилась на танец. И когда он всё крепче и крепче прижимал её к себе, она отвечала ему с женской взаимностью – так же, как отвечала бы и мне: я видел это в положении рук на его плечах, в согласном его желанию движении тела, в общении взглядов.

Я стал думать: где она настоящая – тогда или вот сейчас?

Второй случай произошёл в отеле. Накануне мы прогуляли до утра, и Юля спала часов до двух дня. А я проснулся от голода и заказал пиццу. И когда пришёл курьер – кстати, тоже кавказец – я не вышел в коридор, чтобы забрать заказ, а впустил его в комнату. Не знаю, почему я так сделал, на меня нашло какое-то затмение. Ведь Юля спала, шум мог её потревожить, и более того – она лежала обнажённой и почти никак не прикрытой: на животе, одну ногу согнув цифрой «четыре», и лишь краешек простыни закрывал часть её талии, но не того, что ниже, где самозабвенно у неё проглядывало всё самое интересное – белый незагоревший треугольник от купальника на ягодицах и бледно-розовые складки сокровенного женского места.

Пока я ставил подпись на бумажке и отсчитывал наличные, парень тот смотрел на неё, как затаившийся у мышиной норы кот. Он беззастенчиво пожирал её глазами, а я делал вид, что не замечаю этого. Я ощутил странное и волнующее чувство, от которого спёрло в груди: жар и помутнение, словно глаза заволокли красные круги, как действие какого-то наркотика.

И я задумался: где я настоящий – нормальный, ревнивый до своего добра мужик или вот такой безумец, получающий постыдное удовольствие от того, что какой-то другой мужик смотрит на мою голую жену?

В то время я вообще на многое посмотрел иначе и переосмыслил. И как-то, сам того не заметив, утратил свой прежний мир – все те устоявшиеся убеждения и представления о нём, делившие его на две понятные половины: правильно и неправильно, хорошо и плохо, моё и не моё. Я словно бы повис в пугающе бездонной пустоте, где ничего не понятно и всё можно. И где всё имеет право на жизнь, потому что жизнь и есть эта бездонная пустота.

Я перестал понимать то, что раньше никогда не вызывало сомнений – как непреложная истина. Например, что такое порок. Кто это установил? И почему? Почему все людские дела поделены на легальные и нелегальные? По какой причине все люди должны соблюдать эти установления? В мире лишь одна такая причина: это насилие – вот где настоящая граница желаний.

Наверное, я заболел и этой своей болезнью заразил Юлю.

Как-то, другим зимним вечером – может быть даже, ровно через год после первого разговора – я спросил её:

– Юль, ты знаешь, что такое «сексвайф»?

– Ну, знаю. А что? – напряглась она.

Отношения наши вконец охладели, и у неё частенько было поганое настроение, через которое прорывались вот те острые интонации несчастной, неудовлетворённой женщины, знакомые многим мужьям. Порой она ходила вся точно в иголках – ожесточённая, стервозная. В такие моменты мне очень хотелось уйти от неё куда-то – на другую кровать, в другую комнату, другую квартиру, другую жизнь…

Я устал сглаживать её «иглы» и пошёл напролом.

– Не хочешь это попробовать?

– Что? – её глаза округлились.

– Вот это. Сексвайф.

Она закатила глаза.

– Ты серьёзно или придуриваешься? – но тут же чуть прибрала свои «иголки», посмеялась: – Если бы и хотела, то что?

Всё-таки она умница у меня. Глупая бы на её месте «оскорбилась» и стала играть роль святоши с нимбом во всех местах, которая и «по большой нужде» ходит разве что полевыми ромашками. А с оскорблённой женщиной даже разговор об ужине при свечах заходит в тупик.

– Давай попробуем это, если ты хочешь.

– А ты хочешь?

– Я готов попробовать.

– По-моему, ты плохо это себе представляешь.

– По-моему, хорошо представляю. Тебя трахнет другой мужик.

– И ты к этому нормально отнесёшься, что ли?

– Я же сказал: я готов попробовать.

– Ты не сможешь, ты будешь ревновать. И я тоже не смогу.

– Почему?

– Ну, потому что это кошмар какой-то, безумие.

– Ну безумие, и что?

– Да ничего. Давай спать.

Мы легли спать, и у нас случилась та редкая и быстрая близость.

Потом долго не засыпали – разговаривали обо всём этом: о том, как всё у нас было раньше и как стало теперь. Вернулись к моему предложению.

– А что это нам даст? – спросила она.

– Не знаю, – ответил я. – Эротическое приключение. Сокровенное желание. Запретное что-то. Главное – быть вместе в этом. Если ты не хочешь, то и я не хочу, нафиг оно. А если ты хочешь, то и я тоже хочу.

Она прижалась ко мне, произнесла тихо, смущённо:

– Я бы хотела, наверно. Давай попробуем. Только обещай мне, что ты не станешь ревновать, не психанёшь и не бросишь меня после этого.

– Обещаю, – сказал я.

Так мы с Юлей и решились на это.

Однако решиться – не самое сложное в этом деле. Если ты свободен в своих желаниях и честен перед собой, то решение приходит естественным образом. Я понял, что хочу испытать эту штуку на собственной шкуре, и дал волю своему желанию. А Юля приняла всё удивительно легко, без ненужных жертв, – словно сама этого всегда хотела: думаю, где-то в глубине души так оно и было, женщина – озеро с мутной водой, чего там только нет.

Самое сложное – это найти человека. Мы с Юлей это сразу поняли. Любое отклонение от сексуальной нормы делает тебя точно одиноким в мире – ты боишься непонимания, боишься «нарваться», вляпаться в историю, ведь что в обычных, что в необычных отношениях человек ищет людей, которые ему интересны и симпатичны, он не готов отдавать себя всем подряд.

Все знакомые и друзья отпали сразу же – какими бы они ни были в жизни прекрасными людьми, надеяться на понимание не стоит: осуждение и гадкие слухи гарантированы. Выход один: искать среди чужих на свой страх и риск, потому что по фото и рассказам о себе человека не узнаешь.

Пока мы искали такого человека в интернете, я много узнал о своей жене такого, о чём не подозревал и, пожалуй, никогда бы не узнал. Ведь она теперь выбирала мужчину по своему вкусу – честно, откровенно, без всяких компромиссов, к которым приучает жизнь. Оказалось, что она любит парней с татуировками, а у меня не было ни одного тату, я это терпеть не мог. Любит высоких, а я точно не такой. Что ей нравятся в мужчинах брутальность, дикая грубость, я же, дурак, всегда был с ней предельно нежен. И, наконец, то, что ей тоже важен размер, нужны эти двадцать сантиметров, каких у меня, увы и ах, не было и близко. Я вдруг увидел образ этого мужика, которого она столь тщательно себе выбирала, и понял, что это совершенно не я. Так что же тогда подтолкнуло её ко мне несколько лет назад? Отчего мы вместе?

Но я молча принимал её выбор, и вскоре мы нашли того человека.

Его звали Алексей. Он был высок, красив телом, брутален внешне, и всё у него было, как надо. Как ей хотелось.

Мы списались и договорились встретиться – сначала познакомиться просто, а там уж решить, подходим мы друг другу или нет.

Алексей приехал к нам в гости пятничным вечером, и Юле он сразу понравился. Хотя мне она ничего не говорила. Я это почувствовал сам – по её взгляду на него, как она с ним общалась, как вдруг стала очень милой, очень ласковой во всём и очень женственной, как когда-то со мной. Она хотела ему понравиться, и это не могло укрыться от меня.