Рассказы из русской истории 18 века

На другой день рано поутру Орлик пришел к Мазепе и застал его сидящим в конце стола, и перед ним крест с животворящим древом; увидавши Орлика, гетман стал говорить: «Так как вчера дело мое через присылку письма от Лещинского открылось перед тобою, то перед всеведущим богом протестуюся и присягаю, что я не для приватной моей пользы, не для высших гоноров, не для большего обогащения и не для иных каких-нибудь прихотей, но для вас всех, для жен и детей ваших, для общего добра матки моей отчизны, бедной Украйны, всего войска запорожского и народа малороссийского, для повышения и расширения прав и вольностей, хочу, при помощи божией, так сделать, чтобы вы ни от московской, ни от шведской стороны не погибли. А если б я для каких-нибудь приватных моих прихотей дерзнул это сделать, то побей меня, боже, и невинная страсть Христова на душе и на теле». Сказавши это, Мазепа поцеловал крест и потом опять обратился к Орлику: «Крепко я надеюсь, что ни совесть твоя, ни добродетель, ни природная кровь шляхетская не допустят тебя изменить мне, пану своему и благодетелю, однако, для лучшей конфиденции, присягни». Орлик присягнул, но не мог удержаться, чтобы не сказать: «Если виктория будет при шведах, то вельможность ваша и мы все будем счастливы; если же при царе, то и мы пропадем, и народ погубим». — «Яйца курицу не учат, — отвечал Мазепа, — или я дурак, что прежде времени отступлю без крайней нужды? тогда передамся шведам, когда увижу, что царское войско не будет в состоянии оборонить не только Украйны, но и своего государства от шведской потенции. Я говорил в Жолкве царю: если король шведский и Станислав с войсками своими разделятся, и первый пойдет в государство Московское, а другой в Украину, то мы не можем обороняться нашим войском слабым, истощенным частыми походами; я просил царя, чтоб оставил нам на помощь хоть 10000 своего регулярного войска; что ж мне отвечал? не только десяти тысяч, и десяти человек не могу дать, обороняйтесь сами как можете! Это меня и заставило послать ксендза тринитара, капеллана княгини Дольской, в Саксонию, чтобы там, видя какую ни есть мою к себе инклинацию [10] по-неприятельски с нами не поступали. Однако же верность мою к царскому величеству буду продолжать до тех пор, пока не увижу, с какою потенциею Станислав к границам украинским придет, и какие будут прогрессы шведских войск в государстве Московском, и если не в силах будем защищать Украйны и себя, то зачем же сами в погибель полезем и отчизну погубим?»

10

склонность, расположение

Согласно с этим планом действий, Мазепа отвечал королю Станиславу 18-го сентября, что указ его не может исполнить и никаких дел не может начинать по следующим причинам: 1) Киев и другие крепости в Украйне осажены великими гарнизонами, под которыми казаки, как перепела под ястребами, не могут голов поднять. 2) Все силы уже сосредоточены в Польше, недалеко от Украйны. 3) В Украйне начальные и подначальные, духовные и мирские, как разные колеса, не в единомышленном находятся согласии: одним хорошо в протекции московской, другие склонны к протекции турецкой, третьи любят побратимство татарское, по природной к полякам антипатии. 4) Самусь [11] с прочими полковниками, по недавних бунтах, опасаясь от войск польских мести, навряд склонятся к Речи Посполитой, и потому надобно сперва стараться войско и целый царод к единомыслию приклонить по обеим сторонам Днепра. 5) Он, Мазепа, имеет постоянно подле себя несколько тысяч регулярного великороссийского войска, которое бодрым оком смотрит на все его поступки. 6) Республика польская раздвоена еще. Мазепа обещал только не вредить ни в чем интересам короля Станислава и войскам шведским.

11

Самусь Самойло Иванович — наказный гетман Правобережной Украины, один из руководителей казацкого восстания 1702–1704 гг. на Правобережной Украине против польского господства; после поражения восстания перешел на Левобережную Украину, выступил против изменника Мазепы.

Мысль, что сношения его с неприятелем, по неосторожности Станислава, известны хотя одному человеку на Украйне, Орлику, тревожила Мазепу; на присягу последнего он не вполне полагался и потому хотел еще действовать угрозами: «Смотри, Орлик, — говорил он генеральному писарю, — додержи мне верность; знаешь ты, в какой я милости у царя, не променяют там меня на тебя; я богат, а ты беден, а Москва гроши любит; мне ничего не будет, а ты погибнешь». Угроза действовала на Орлика; с другой стороны, сильно связывала данная Мазепе клятва; постоянно приходил также на мысль покойный Мокриевич, который, будучи, подобно Орлику, генеральным писарем, обвинил гетмана Демьяна Многогрешного в измене, и какую потом за это получил честь? Гетман Самойлович лишил его писарской должности, его вытеснили из Украйны, и везде, во все продолжение жизни, был он укоряем и поносим от мирских и духовных лиц, особенно от архиепископа черниговского, Лазаря Барановича, который где бы ни встретил Мокриевича, в церкви или в гостях, прямо в лицо ему и всем вслух называл Иудою, предателем пана, своего, ехидниным порождением, а когда антидор [12] ему давал, то обыкновенно говорил: «И Христос Иуде хлеб дал и по хлебе вниде в он сатана». Наконец, Орлику приходило в голову и то, что, по великороссийскому уложению, доносчику первый кнут. В то время как он колебался таким образом, решилось дело Кочубея [13] , и Мазепа получил сначала в царском письме к нему, а потом в публичных грамотах милостивое обнадеживание, что не будет дано веры никаким клеветам, на непорочную верность гетмана и всякий клеветник восприимет достойную казнь. Это царское обнадеживание окончательно отвратило Орлика от мысли о доносе.

12

Антидор — большая просфора, которая раздавалась по частицам верующим.

13

Кочубей Василий Леонтьевич — доверенное лицо И. С. Мазепы. После женитьбы Мазепы на дочери Кочубея их отношения испортились. Кочубей написал на Мазепу несколько доносов, которые были расценены как проявление личной неприязни к Мазепе. Был выдан Мазепе; казнен им в июле 1708 г.

Мазепа полагал свое спасение в хитрости, тайне, выжидании; но старшина не давала ему покою, торопя к действиям более решительным. В Белой Церкви пришли к нему обозный Ломиковский, полковники миргородский, прилуцкий и лубенский и объявили, чтоб он промышлял о своей и общей безопасности, обещая стоять до крови за него и за свои права и вольности, в чем и клятву дали; Мазепа, с своей стороны, присягнул им в тех же выражениях, в каких присягнул Орлику в Печерском монастыре. Вот почему, когда царь требовал несколько раз, чтобы гетман арестовал давно уже подозрительного ему полковника миргородского, Мазепа не исполнял этого требования, всячески защищая полковника. Мазепа все еще надеялся, что туча пройдет мимо, Украйна останется вне военных действий и ему не нужно будет решиться на страшный шаг прежде, чем успех ясно обозначится на той или другой стороне; но вот приходит весть, что Карл XII от Смоленска повернул к Украйне: «Дьявол его сюда несет! — сказал при этом Мазепа. — Все мои интересы перевернет, войска великороссийские за собою внутрь Украйны впровадит на последнюю ее руину и на погибель нашу». Ожидания сбылись: приходит царский указ, чтобы гетман шел с войском для соединения с генералом Инфлянтом [14] , посланным для пожжения в Стародубском полку некрепких городков, сел, гумен и мельниц. Но Мазепа, и без того подозрительный, a тeперь знавший за собою страшное дело, понял указ иначе: он подумал, что его хотят приманить к Инфлянту и прибрать к рукам. Он велел полковникам миргородскому, прилуцкому и лубенскому собраться к обозному Ломиковскому и послал к ним Орлика с вопросом: как думают, идти ли ему на соединение с Инфлянтом? Все отвечали единогласно, что не идти; напротив, пусть немедленно же посылает к шведскому королю с прошением о протекции и старается соединиться с ним на границах, чтобы не допустить войск великороссийских в Украину; притом они просили гетмана объявить им, чего им надеяться от шведской протекции и на каком фундаменте заложил он всю эту махину? Мазепа осердился за эту просьбу и при первом свидании сказал им: «Зачем вам об этом прежде времени знать? Положитесь на мою совесть и на мой подлый разумишко, не бойтесь, он вас не сведет с хорошей дороги; у меня одного, по милости божией, больше разума, чем у вас всех; у тебя, Ломиковский, разум уже устарел, а у тебя, Орлик, он еще молод; а к королю шведскому сам знаю когда посылать». Потом вынул из шкатулки универсал короля Станислава, принесенный Заленским, и велел Орлику читать; все были довольны обещаниями королевскими.

14

Инфлянт Н. Ю.- генерал, командовал русскими войсками, разбившими отряд шведского генерала Лагеркрона под Стародубом.

Между тем положение гетмана, вследствие его выжиданий, затруднялось все больше и больше. Из Глухова, где находился двор, приходило к нему письмо за письмом, чтобы, сдав команду над войском какому-нибудь верному человеку, сам приезжал в Глухов; но эти призывы Мазепа считал западней, тем более что из Польши дали ему знать, что там всем известно о его сношениях с королем Станиславом. Чтобы не ехать в Глухов, он притворился больным. Однажды вечером, осенью 1708 года, он послал Орлика к Ломиковскому, у которого собрались полковники, спросить, посылать ли к шведскому королю, или не посылать. Ломиковский от имени всех отвечал жалобами на медлительность и нерадение гетмана: «Несмотря на наши частые предложения и просьбы, — говорил обозный, — он не снесся с королем на границах и этою своею медленностью впровадил все силы российские в Украину на разорение и всенародное кровопролитие; а теперь, когда уже шведы под носом, неведомо для чего медлить». Самолюбивый Мазепа, считавший себя умнее всех, сильно рассердился на эти нарекания: «Знаю я, что все это переговаривает лысый черт Ломиковский, — сказал он возвратившемуся Орлику, — позови их ко мне!» Старшины пришли: «Вы не советуете, — встретил их Мазепа, — а только обо мне переговариваете; черт вас побери! Я, взявши Орлика, поеду ко двору царского величества, а вы хоть пропадайте». Старшины молчали; Мазепа поуспокоился и спросил: «Посылать к королю или нет?» — «Как же не посылать! — отвечали все. — Нечего откладывать!» Мазепа тут же велел позвать Быстрицкого, заставил его при всех присягнуть на секрет, Орлику велел написать ему инструкцию к графу Пиперу [15] на латинском языке, аптекарь гетманский перевел ее на немецкий язык, и с этим переводом, без подписи, без печати, Быстрицкий отправился на другой день в шведский лагерь. В инструкции Мазепа изъявлял великую радость о прибытии королевского величества в Украину, просил протекции себе, войску Запорожскому и всему народу освобождения от тяжкого ига московского, объяснял стесненное свое положение и просил скорой присылки войска на помощь, для переправы которого обещал приготовить паромы на Десне, у пристани Макошинской. Быстрицкий возвратился с устным ответом, что сам король обещал поспешить к этой пристани в будущую пятницу, то есть 22 октября. Мазепа в тревожном ожидании стоял в Борзне, откуда послал в Глухов войскового канцеляриста Болбота как будто с письмами, а в самом деле наведаться, как о нем там разумеют? Когда Болбот возвратился, то Мазепа объявил всей старшине, что один из министров царских, а другой из канцелярии, истинные его приятели, предостерегли его, чтобы не ездил ко двору, а старался бы о безопасности собственной и всего народа малороссийского, ибо царь, видя шаткость на Украйне, задумал о гетмане и о всем народе что-то недоброе. Но это была ложь: после, в Бухаресте, Болбот, готовясь постричься в монахи, объявил Орлику, что он в Глухове ничего подобного не слыхал, напротив, князь Григорий Федорович Долгорукий велел сказать Мазепе, чтобы ничего не опасался и как можно скорее приезжал в Глухов, предлагая и душу, и совесть свою в заклад, что царь никакого сомнения в его верности не имеет и не слушает никого, кто на него наносит.

15

Пипер Карл — граф, премьер-министр Швеции, пользовался большим доверием Карла XII. Под Полтавой взят в плен и умер в Шлиссельбурге.

Прошло 22 октября: о короле шведском не было слуха. 23-го приезжает в Борзну Войнаровский и объявляет, что ушел тайком от Меншикова, который завтра будет в Борзне к обеду, и что какой-то немецкий офицер говорил другому в квартире его, Войнаровского: «Сжалься, боже, над этими людьми: завтра они будут в кандалах». Мазепа «порвался как вихрь»; в тот же день поздно вечером был уже в Батурине; на другой день рано переправился через Сейм, вечером прибыл в Короп, где переночевал, и на другой день, 24-го числа, ранним утром переправился через Десну, а ночью за Орловкой достиг первого шведского полка, стоявшего в деревне на квартирах. Отсюда отправил к королю Ломиковского и Орлика, а за ними отправился и сам.

Мы видели, как неохотно решился Мазепа объявить себя в пользу шведов прежде решительного перевеса на их стороне. Когда он узнал о взятии и сожжении Батурина Меншиковым, то сказал: «Злые и несчастливые наши початки! Знаю, что бог не благословит моего намерения; теперь все дела инако пойдут, и Украйна, устрашенная Батуриным, будет бояться стать с нами за одно».

Предвидения «искусной, ношенной птицы» сбылись: Украйна, устрашенная не Батуриным, но мыслию о союзе с поляками и шведами, не стала заодно с Мазепою, и при Полтаве Карл XII проиграл первенствующее значение Швеции на севере, а Мазепа — гетманство малороссийское.

IV МОНАХ САМУИЛ (страница из истории раскола)

В недавнее время наша духовная литература обратила должное внимание на учение об антихристе, распространенное между раскольниками. Объяснить происхождение этого странного учения не трудно; стоит только историку спросить самого себя: не встречал ли он в другие времена, в других обществах подобного учения, и если встречал, то когда, при каких обстоятельствах, при какой общественной обстановке? Учение это является при сильных общественных движениях, при важных переменах и борьбах, когда человеку-христианину так естественно обращаться к апокалипсическим представлениям [16] и спрашивать себя: не сбывается ли? не перед глазами ли нашими знамение второго пришествия и кончины века? Не нужно распространяться о том, какую силу имеют апокалипсические представления над людьми, которые имеют религиозную начитанность и у которых наука не умеряет еще излишней живости воображения; не нужно распространяться о том, какое одушевление сообщает человеку убеждение, что он живет во времена, изображенные в таинственной книге Богослова, что борьба, которую ведет он, должна скоро окончиться торжеством агнца и всех верных ему. Протестанты в борьбе своей с католицизмом одушевлялись мыслью, что ратуют против апокалипсического Вавилона — Рима, против антихриста-папы. У нас в Западной России, когда тот же Рим сделал попытку посредством унии отторгнуть литовскую Русь от восточной церкви, явилось немедленное представление об антихристовых временах. Наконец в Восточной России, в московском государстве, когда произошло исправление книг и вслед затем начались важные перемены гражданские, испуганному воображению приверженцев старины сейчас же представились времена, изображенные в апокалипсисе, представились действия антихриста. Что здесь не обошлось без влияния западнорусской литературы, возникшей во времена унии, видно из той исторической связи, которою представление наших раскольников соединяется с прежними представлениями того же рода: первая эпоха антихристовская — отпадение Рима папского от православия, вторая — отпадение Западной России в унию, третья — отпадение Восточной России от православия вследствие перемен церковных и гражданских. Для объяснения самого процесса происхождения этих представлений, для объяснения состояния умов в эпоху преобразований считаем не лишним изложить печальную историю монаха Самуила, как он сам изложил ее.

16

Апокалипсические представления — представления, содержащиеся в «Апокалипсисе» (откровении тайных и будущих событий) Иоанна Богослова — последней книге Нового Завета. В нем повествуется о грядущем пришествии Антихриста, который коварством увлечет за собой людей, заставит их изменить истине — учению Христа. Антихрист погибнет после второго пришествия Христа на землю от гнева Божия, и вместе с ним погибнут все те, кто изменил истинной вере.

В начале XVIII века при одной из тамбовских церквей был дьячок по имени Степан, человек с самою поверхностною начитанностию Писания, но чуткий к высшим вопросам жизни и способный не удовлетворяться одним разглагольствованием об них. Все вокруг Степана было полно тревогою, небывалою еще на Руси: русские люди изменяли свой образ, в церкви недосчитывались патриарха. И вот пошла носиться мысль о последних временах, о пришествии антихриста. Но кто же антихрист? Невозможно было для русского человека убеждение, чтоб антихрист мог явиться в роде православных царей русских, и вот начал носиться слух, что тот, кто царствует под именем Петра Алексеевича, не есть истинный сын царя Алексея; объясняли дело розно: одни говорили, что царевич Петр был подменен при самом рождении сыном Лефорта; другие толковали, что настоящего царя Петра Алексеевича не стало за границею, и на место его приехал немец. Монах Савва первый преподал нашему Степану учение об антихристе: «Видишь, — говорил монах, — один владеет, патриарха-то нет, а печать-то видима: велит бороды брить…» Впечатление, произведенное этими словами на бедного Степана, было страшное; все, читанное в апокалипсисе, представилось ему в применении. Но какая же была его обязанность? Что должен был он делать в это страшное время? Первая мысль — уйти. Прежде всего Степан перестал ходить в церковь; но оставалось еще средство успокоения, был человек, обязанный указать ему правильный путь, отец духовный. Степан отправился к духовнику своему, попу Ивану Афанасьеву; но тот не был способен успокоить духовного сына, разрешить его сомнения; он еще более усилил их, очень неловко рассказавши один случай своей жизни: «Как мы бывали на Воронеже в певчих, то певали пред государем и при компании, проклинали изменников кой-каких; однажды дошел разговор до Тадицкого [17] , и государь говорил: „Какой он вор Талицкий! уж и я по его антихрист! о господи! уж и я антихрист пред тобою!“ Эти искренние и горькие слова преобразователя не были поняты певчими; они стали перешептываться: „К чему это он говорил? Бог знает!“ С этим: „Бог знает!“ — Степан ушел от духовника, „и от тех поповских слов все сумнение к сумнению и в мысли своей держал, что прямой он антихрист“. Попалась старопечатная Кириллова книга [18] , написано, что во имя Симона Петра имать сести гордый князь мира сего антихрист; поп не растолковал Степану, что здесь автор говорит о папе, свой Петр был ближе. Разговорился с одною бабою, та рассказывала, что родственники ее были в Суздале, где содержалась царица Авдотья Федоровна, и царица говорила людям: „Держите веру христианскую: это не мой царь…“

17

Талицкий Григорий — раскольник, писал и распространял в 1701 г. письма о пришествии Антихриста, приговорен к казни «копчением», раскаялся и был помилован.

18

Кириллова книга — составлена по приказанию царя Михаила Федоровича и издана в 1644 г. В нее вошли полемические сочинения русских, греческих, украинских и белорусских богословов конца XVI-начала XVII в., направленные против еретиков, католиков, протестантов.

Степан бросил жену и постригся под именем Самуила в тамбовском Трегуляевском монастыре; ему говорили, что первое гонение от антихриста будет на монастыри. „Нет нужды, — отвечал он, — тогда уйду в горы“. В монастыре те же разговоры и внушения; монах Филарет проповедует: „Теперь над ними царствует не наш царь Петр Алексеевич, но Лефортов сын. Царь Алексей Михайлович говорил жене своей: если сына не родишь, то озлоблю тебя; она родила дочь, а у Лефорта в это время родился сын; царица от страха и разменялась“. Приехал в Трегуляевский монастырь дядя Самуилов, монах Мигулинского троицкого монастыря Никодим, инквизитор; племянник открыл ему вое сомнение насчет царствования антихристова; дядюшка-инквизитор отвечал: „Нет не антихрист, а разве предтеча его“. Самуилу стало не легче. Слышал, что нижегородцы называют антихристом архиерея своего Питирима, который преследовал их за старую веру: не тот, так другой — все равно. В то время всех монахов Трегуляевского монастыря забрали в Воронеж по какому-то делу; Самуил воспользовался этим случаем, написал письмо, в котором называл Петра антихристом и подбросил на неизвестный двор. На дороге из Воронежа назад в монастырь те же самые разговоры: в селе Избердее встретился Самуилу сын боярский Лежнев и говорит: „Сказывают, что наш государь пошел в Стокольню (Стокгольм) и там его посадили в заточенье, а это не наш государь“. У Самуила при всех этих рассказах одна дума: антихрист! Пришел указ- не читать книгу Ефремову и соборник [19] ; пришел Духовный регламент [20] с известными мерами относительно монашества. „Антихрист! — думал Самуил, — отводит от монашества! надобно бежать в пустыню“. Самуил исполнил свое намерение; но на первый раз его поймали, били плетьми, и отослали снова в Трегуляевский, где посадили на цепь. Сидя на цепи, он тосковал о том, что царствует антихрист; не хотел кланяться игумену: как мне ему кланяться? он слуга антихристов. Наконец, Самуилу удалось уйти в степь к казакам, где он начал проповедь: найдет кого-нибудь из бурлаков, препростого человека и внушает, что антихрист царствует; нашел попа, который на ектениях [21] вместо император поминал имперетер и говаривал: „Император-де, людей-де перетерли“, и Самуилу с товарищами любо.

19

Книга Ефремова — «Поучительные слова» Ефрема Сирина, издана в 1647 г. Сочинения этого восточнохристианского писателя были популярными в России и в Западной Европе. «Соборник» — сборник сочинений раннехристианских писателей, главным образом греческих, издан в 1647 г. в Москве.

20

Духовный регламент — законодательный акт, изданный при Петре I, в 1721 г. Его проект был составлен Феофаном Прокоповичем. Заменил патриаршее управление русской православной церкви синодальным, поставил церковь в прямое подчинение государственной власти.

21

Ектения — молитва, содержащая в себе разные прошения.

Но тут, когда по-видимому Самуил окреп окончательно в своих убеждениях, в нем произошел переворот благодаря живости, впечатлительности его природы: как прежде толки какого-нибудь монаха, страница какой-нибудь книги приводили его в смущение и заставляли верить, что антихрист царствует; так теперь иные толки, иные книги произвели на него могущественное впечатление и вывели на другой путь: он прочел Духовный Увет, Пращицу [22] , и освободился совершенно от своих раскольнических мнений, возвратился в свой монастырь спокойный и, как следовало ожидать, стал громко проповедовать православие.

22

Духовный увет (увещание, убеждение) — «Увет духовный», книга, написанная патриархом Иоакимом в 1682 г., содержит пастырские увещания раскольникам. «Пращица духовная» — книга, написанная епископом нижегородским Питиримом в 1717 г., направлена против раскольников.