Рассказы извозчика. Грустные, смешные и сексуальные

Нам ничего не оставалось, как принять условия Марины. Перед уходом, наша клиентка раскрыла сумочку и, достав оттуда три пятидесятидолларовые купюры, положила их на столик.

Сто пятьдесят баксов! Еще два дня назад о таком заработке мы с Вовкой могли только мечтать. Теперь это стало реальностью. За три часа мы заработали сумму моего месячного оклада в институте. Мы стояли у столика, тупо взирая на бледно-зеленые бумажки. Странно, но радости мы не ощущали. Более того, нам было неимоверно грустно.

На следующий день нам пришлось ублажать Марину в течение пяти часов (с часовым перерывом на обед), начиная с девяти часов утра и до трех часов пополудню. Справедливости ради, надо отметить, что последний час я работал в одиночестве. У Вовки подскочило давление, и он, обмотав голову мокрым полотенцем, отсиживался на кухне. Вышел Вовка из своего убежища только после ухода Марины. На столике лежали деньги, оставленные нашей клиенткой, но мой друг брезгливо от них отвернулся, как от блевотины.

– Саша, ты с Мариной на завтра договаривался?
– простонал он.

Я отрицательно покачал головой.

– Вот и хорошо. Давай сделаем перерыв на пару дней. Устал я немного. Да, и если честно, мутит меня от этой работы.

Я не стал напоминать другу, чья это была инициатива. Думаю, он и сам это прекрасно помнил. Собрав вещи, Вовка уехал к маме, пообещав вернуться через два дня.

На следующий день, утром, когда я уже заканчивал свой туалет, раздался звонок. Досадно поморщившись, я пошел встречать посетителей. На пороге стояла девушка лет двадцати пяти-двадцати семи, довольно миловидной внешности, в джинсах и со спортивной сумкой на плече.

– Я по объявлению, - бросила посетительница и, не дожидаясь ответа, решительно направилась в квартиру. В комнате девушка по-хозяйски поставила сумку на стол, а затем, передвинув кресло к окну, удобно в нем расположилась. Мне она указала место напротив нее, на диване.

– Прежде, чем мы приступим к ммм..., - девушка запнулась, подбирая подходящее слово, - ... к делу, я хотела бы поближе познакомиться с вами. Как ваше имя?

Я представился.

– Это, - гостя указала на диван, - ваш единственный источник дохода или вы еще где-то работаете?

Я почувствовал нотки высокомерного презрения в голосе посетительницы. Признаюсь, меня это сильно задело, и я завелся. Какое право имеет она так со мной разговаривать?! Она, пришедшая сюда удовлетворять свою похоть за счет денег, которые, не исключено, берет из заработка своего мужа! Какое право имеет она попрекать меня моей работой, которая, может быть, мне самому противна! Да, я знаю, моя деятельность не достойна уважения. Но другого способа заработать двадцать тысяч баксов у меня нет. Что касается мнения по этому поводу некоторых высокомерных особ с тугими кошельками, то мне на него наплевать!

Все это я в возбуждении выпалил своей гостье, яростно при этом размахивая руками и брызгая слюной. Девушка слушала внимательно, но ни один мускул ее лица не выдал чувств, которые, как я полагал, должна бы вызвать моя исповедь. Когда я замолчал, она ровным голосом спросила:

– Вы говорили о двадцати тысячах долларов. Зачем вам эти деньги?

Я принялся сбивчиво рассказывать о Проблеме, об испытательной установке, о тех результатах, которые можно получить с ее помощью. Однако заметив, что моей собеседнице явно не интересна тема разговора, махнул рукой и замолчал.

– Ну, ладно, - девушка поднялась с кресла, - сколько я вам должна?

– Но ведь у нас... ничего не было, - растерянно пролепетал я в ответ.

– Я отняла у вас рабочее время и должна это компенсировать, - настаивала посетительница.

– Моя такса пятьдесят долларов в час, - пробормотал я.

Девушка пошарила в кармане джинс, вытащила оттуда банкноту в пятьдесят долларов и положила на стол. Затем, также молча, она взяла сумку и вышла из комнаты. Я в замешательстве продолжал восседать на диване, забыв даже проводить гостью до двери.

В тот день было еще несколько звонков, в том числе и от Марины. Но ее я попросил два дня нас не беспокоить, справедливо полагая, что одному, без Вовки, мне вряд ли удастся удовлетворить Маринины сексуальные аппетиты.

На другой день, ближе к обеду, в дверь позвонили. На сей раз в гости ко мне пожаловала женщина лет тридцати пяти, в строгом темном костюме и больших роговых очках, которые ей, кстати, были очень к лицу.

– Это вы "оказываете услуги лицам женского пола"?
– прямо с порога спросила она.

– Да, да, конечно, - затараторил я, провожая женщину в комнату.

– И каковы ваши расценки?

– Пятьдесят долларов в час, - стыдливо пряча глаза, ответил я.

– Ого!
– воскликнула дама, - губа не дура! И давно вы так работаете?

– Около полугода, - соврал я, решив представиться опытным бойцом сексуального фронта.

– А вы зарегистрировали свое предприятие?
– неожиданно спросила гостья.

– Зачем?
– я недоуменно пожал плечами.

– Хотя бы затем, чтобы платить налоги. Их вы, как я понимаю, не платите?

– А кто их сейчас платит?
– попытался отшутиться я.

– Вот, вот! Потому мы и живем в таком бардаке!
– зло процедила сквозь зубы посетительница. Развернувшись, она вдруг решительно направилась к входной двери. Я услышал, как щелкнул замок, и уже было пошел закрывать дверь за странной гостьей, как неожиданно до моего слуха донесся ее голос:

– Проходите, товарищи. Вот, полюбуйтесь. Полгода работает и ни копейки в бюджет!

Послышались тяжелые шаги и в комнату, в сопровождении моей посетительницы, вошли два молодых человека спортивного телосложения.

– Старший инспектор налоговой полиции Скворцов, - представился тот, что был шире в плечах, - разрешите ваши документы.

– В чем дело? На каком основании?
– залепетал я, судорожно придумывая план обороны.

– А вот на каком основании, - вступила в разговор моя "клиентка". Она раскрыла сумочку и, достав оттуда диктофон, стала давить на кнопки. Через полминуты из динамика раздался мой голос. Я склонил голову, признавая свое поражение.

– Ну что же, будем составлять протокол, - голосом судьи произнесла женщина, усаживаясь за стол и доставая из сумочки бумаги. Я, не теряя времени, придвинулся к старшему инспектору и, взяв его за локоть, увлек в коридор.