Рассказы о книгах
Шрифт:
Обе книги принадлежат не только к числу напечатанных нарочито малыми тиражами, но и, в какой-то степени, к «секретным» книгам. В тех редчайших случаях, когда они попадались в антикварных каталогах, книги эти оценивались весьма высоко.
Старые книжники рассказывают, что Алексей Максимович Горький, работая над повестью «Жизнь Клима Самгина», долго разыскивал эти труды В. И. Даля и Н. И. Надеждина. К величайшему сожалению, в то время я еще не был знаком с Алексеем Максимовичем. С наслаждением отдал бы ему обе эти книги.
* *
*
Среди огромного количества воспоминаний современников о
На обороте заглавного листа значится: «Дозволено цензурой, Спб. 17-го апреля 1898 года. Типография П. Сойкина».
Содержание этой брошюры подробнейшим образом разобрал
П.Е.Щеголев в сборнике «Пушкин и его современники» . Самой брошюры П. Е. Щеголев в то время, очевидно, не видел, так как сообщал, что на ней якобы не указано типографии, где она печаталась (а типография указана), и, кроме того, говорил, что в брошюре всего десять страниц, тогда как в ней VIII+43 страницы.
Брошюра отпечатана оригинально: на формате в восьмую долю листа (24x16,5 см) набор занимает посредине маленький прямоугольник размером 5,5x4 см. Все остальное — поля.
Предисловие к «Рассказу Трубецкого» весьма кратко, и его стоит привести целиком.
Вот оно: «Князь Трубецкой не был приятельски знаком с Пушкиным, но хорошо знал его по частым встречам в высшем петербургском обществе и, еще более, по своим близким отношениям к Дантесу.
В 1836 году, летом, когда кавалергардский полк стоял в крестьянских избах Новой деревни, князь Трубецкой жил в одной хате с Дантесом, который сообщал ему о своих любовных похождениях, вернее о своих победах над женскими сердцами.
Это обстоятельство и дало возможность кн. Трубецкому узнать об истинных, быть может, причинах роковой дуэли, 27-го января 1837 года.
Трудно предположить вымысел со стороны кн. Трубецкого, почтенного 74-летнего старца; быть может, некоторые подробности затемнились в его памяти, другие же получили несколько иную окраску, но рассказ его должен иметь в основании своем истинное происшествие.
Князь Трубецкой в течение многих лет упорно отмалчивался о том, какие именно подробности в отношении Пушкина к Дантесу ему известны. Лишь совершенно случайно удалось выпытать у него этот рассказ, тотчас же записанный со слов его.
Так как лишь в печатном виде рассказ может получить разъяснения или опровержение, то и явилась необходимость выпустить его в свет.
Нежелание же распространять его в массе побудило печатать его лишь в 10-ти экземплярах».
Нет нужды останавливаться на содержании самого рассказа престарелого князя Трубецкого. Он перепечатан П. Е. Щеголевым в указанном выше сборнике «Пушкин и его современники».
Текст рассказа был взят П. Е. Щеголевым из журнала «Русская старина»10, где издатель брошюры, о которой здесь идет речь, В. А. Бильбасов, несмотря на «нежелание распространять рассказ Трубецкого в массе»,
счел возможным, однако, напечатать его еще раз, с некоторыми, правда, сокращениями.Суть этого пресловутого рассказа князя Трубецкого заключается в том, что Пушкин якобы вызвал на дуэль Дантеса вовсе не из-за ревности к своей жене Наталье Гончаровой, а — к ее сестре Александрине, некрасивой, но очень умной девушке, будто бы и бывшей настоящей «мечтой поэта».
Все это противоречит подлинным фактам, затуманивает политическую сущность вопроса, в котором домогательства царя Николая I, всеми способами пытавшегося затравить и добиться гибели опасного для него поэта, несомненно, являлись главной причиной роковой дуэли.
«С полнейшей уверенностью можно утверждать,—пишет П. Е. Щеголев,— что история с Александриной никакого отношения к дуэли Пушкина с Дантесом не имеет».
Рассказ престарелого князя А. В. Трубецкого, записанный и изданный В. А. Бильбасовым, является отражением тех великосветских сплетен, которые мутной волной бились вокруг имени Пушкина, и лишь с этой стороны может представлять какой-то интерес для исследователей.
Изданная всего в 10 экземплярах, брошюра является величайшей редкостью.
Думается, однако, что тираж ее «десять экземпляров», указанный издателем, не совсем соответствует действительности. Какое-то количество экземпляров сверх этого должно было обязательно поступить в распоряжение Главного управления по делам печати, раз брошюра печаталась официально, с разрешения цензуры. Этим объясняется, что мне, например, «Рассказ Трубецкого» попадался три или четыре раза, и я имел возможность выбрать для себя экземпляр в обложках хорошей сохранности. Правда, это произошло на протяжении трех десятилетий, но я убежден, что подлинный тираж «Рассказа Трубецкого» был минимум экземпляров пятнадцать.
* *
*
Литературный кружок «Арзамас» (1815—1818), тесно связанный с именами А.С.Пушкина, В.А.Жуковского, К.Н.Батюшкова, П.А.Вяземского и других, был организован С.С. Уваровым, который в зрелые годы резко переменился, сумел сделать карьеру, стал министром народного просвещения, одним из мракобеснейших реакционных деятелей.
В молодости, однако, он был совсем другим человеком и считался одним из самых «заводных» членов «Арзамаса». По обычаю этого литературного кружка, боровшегося против Шишкова и шишковистов, Уварову дана была шутливая кличка «Старушка». Пушкина называли «Сверчком».
Константин Батюшков, один из виднейших русских поэтов, оказавший своим творчеством влияние на Пушкина, прозывался среди арзамасцев «Ахиллом».
Был в «Арзамасе» еще один молодой литератор, тоже из «озорных» и тоже впоследствии ставший министром (юстиции) — это Д. В. Дашков, арзамасская кличка которого была «Чу».
Деятельность литературного кружка «Арзамас» достаточно изучена, и сейчас о нем вспоминается лишь постольку, поскольку три арзамасца — «Ахилл», «Старушка» и «Чу» — создали в 1820 году книжку, которая называется «О греческой антологии»11. Тираж книги был всего 70 экземпляров, тридцать из которых было разослано членам «Арзамаса» (тогда уже прекратившего свое существование), а остальные 40 поступили в продажу по 5 рублей. Вся выручка, без вычета расходов на печатание, пошла на благотворительные цели.