Рассказы, очерки, фельетоны

– Тю! Бей его! Заходи слева. Хватай. Отрывай ему, сукину сыну, голову. Держи его. Ага! Главарь попался! Ура, ура, ура! Признавайся, зараза, как фамилия?

– Моя-то фамилия?
– спросил повстанец, удушенный проворными руками. Моя фами... пусти глотку... фамели... Хрр... Хрюсский...

– Врешь!

– Хрюсский.

– Врешь! Врешь!

– Не бей безоружного, - просипел повстанец, - говорю: Хрюсский.

– Признавайся, дьявол, ты из Красной армии?

– Здешний я... да не бейте же, говорить не могу... Из-под Столбцов...

– Вре-е-ешь! Ты из Минска!

– Ничего подобного... в живот не бей...

– Из Минска, пся крев!

– Ну, шут с вами, Панове... Хоть из преисподней...

– Ага, заговорил, заговорил! Ты у меня заговоришь.

– Ккк... как же я заговорю, когда ты мне рот кула... кулаком заткнул.

– Убью!! Сколько вас, красноармейцев?

– Да не было их...

– Не было?! Не было?! Не было?!

– Бы... бы...

– Пишите, пан хорунжий: главарь шайки сознался, что в налете участвовали красноармейцы из Минска. Сколько вас было?

– Трах, трах, трах!

– Ух... тр...тр...

– Тридцать?

– Пишите - триста. Или лучше для ровного счета - три тысячи.

– Буденный участвовал? Молчишь, к-каналья?!

– А вы его шомполом по башке. Сразу заговорит.

– Ух... б... у...

– Ну, вот видите, участвовал. Пишите по показаниям повстанцев, руководил налетом сам Буденный. Эге?! Да, может быть, и Троцкий руководил? Не иначе, Троцкий. Что-то тут сильно Троцким пахнет. Отвечай!!

– ...

– Не отвечает, негодяй.

– А вы шомпо...

– Пробовал, не помогает.

– Мерзавец! Назло умер. Ну, ладно, убрать его. Давай следующего!

x x x

Телеграмма в польской газете:

"По показаниям пленных повстанцев, налетом на Столбцы руководили большие красноармейские отряды из Минска под начальством самого Буденного. Есть основания полагать, что план налета разработан самим Троцким, который на аэроплане прилетел в Минск".

Эм.

"Гудок", 9 августа 1924г.

КРИВОЕ ЗЕРКАЛО

ТРИ ЗАСТЕНКА

1

За 30 коп. Пытка сифилисом. Узкое помещение в недрах учреждений. Снаружи надпись: "Парикмахер". Внутри: "Мастера обеспечены предприятием и на чай не берут". "Берущий на чай недостоин быть членом профессионального союза".

Обеспечивающее предприятие состоит из засиженного мухами зеркала, банки с клоком ваты, пульверизатора и недоделанного привидения с лысиной, небритым лицом и хриплым голосом, живо свидетельствующим о совершенно свежем сифилисе.

Разговор начинает привидение:

– Вам что? Побрить?

– Да.

– Садитесь в кресло.

Из-за ситцевой занавески звук бритвы, шаркающей по ремню, и еще какие-то звуки, чрезвычайно напоминающие тихие плевки на этот ремень.

"Может быть, на мое счастье у него не сифилис. Может быть, он просто простудился?"

– Де... дерет бритва...

– Ну? Чего же ей драть...

Шарк... шарк... шарк..,

– Ай! Что же вы мне ухо режете?!

– Прыщик у вас был, я его сковырнул

– Йод есть у вас?

– Йоду нету, я вам камнем прижму. Шею брить?

– Не надо.

– Одеколону надо?

– Не надо.

– Пудры надо?

– Не надо.

– Что с волосами делать?

– Ничего, пожалуйста, с ними не делайте. Сколько с меня?

– 30 копеек.

– До свидания.

Ответа нет.

Двадцать дней побрившийся, ежедневно утром и вечером, подходит к зеркалу, подпирает щеку, смотрит. Нетерпеливо ждет сифилиса. Знакомых врачей останавливает, говорит:

– Что поделываете? Погода хорошая. А я, знаете, брился в нашей учрежденческой парикмахерской... Хе-хе... вы извините, что я беспокою. Сифилис не так начинается?

– Мм... это просто ссадина.

– Мерси. Вы извините... я, знаете ли, неврастеник.

– Просто он вам всю морду ободрал.

– Хи-хи. Да, ужасный мерзавец. На 21-й день побрившийся успокаивается, начинает полнеть.

2

За 1 рубль. Пытка одеколоном. Четыре зеркала, восемь электрических ламп. Пудра, пульверизаторы, зеленый одеколон. Две плевательницы. В дверях беременная женщина в белом халате и с платяной щеткой в руках. Зеленого цвета председатель совета Каменев на первой странице журнала "Огонек". Иногда Каменева временно замещает Буденный или рабочий, бракующий пятаки на монетном дворе.

– Э-э... Долго ждать?

– Пожалте... Пять минут, не больше... Э, что прикажете?

– Побрейте, пожалуйста.

– Женя! При-бор. Из Москвы не уезжаете?

– Мм... нет.

– Бритва не беспокоит?

– Мм... нет, хорошо.

– Что-то давно не видно вас. Мы думали - вы на даче.

– Нет уж, какая тут дача. Денег нет.

– Хе-хе. Факт общего значения. Сами брились?

– Нет, тут меня один негодяй побрил...

– Хи-хи. То-то я смотрю... Лицо освежить?

– Ну, хорошо...

Фр... Фр... Фрр...

– Ух, ух! Жгучий у вас одеколон!

– В глаз попало. В глаз попадет, не дай Бог! Пудру на все лицо?..

– Сколько с меня?

– 85 копеек... Женя. Почистить. Шарк... шарк...

"Десять или пятнадцать ей? А, черт с ними - 15, как раз рубль".

– До свидания!

– (Хор) До свиданьица!

3

За 3 руб. 50 коп. Пытка роскошью. Девять зеркал. Мраморные подзеркальники усеяны гранеными флаконами. Малиновые кресла на винтах. Бесчисленные отраженные огни. В двери галуны и потасканная рожа.

– Фуражечку позвольте...

"Попался, Ему, стало быть, двугривенный?.."

"Бритье - 30 коп.".

"Стрижка головы - 50 коп.",

"Ну это еще терпимо... Будет предлагать, подлец, мыть голову - скажу, что еду в баню. Уйти, пока не поздно? Рубля в два, пожалуй, влетит..."

– Чья очередь? Ваша? Прошу вас. Голову мыть будем пиксафоном или шампунем?

"Черт его возьми!"

– Я... в баню... кхм... ну, впрочем, пожалуй... ш... шампунем...

– Мальчик! Для мытья головы!