Рассказы (с сайта автора)

Маг на миг задумался, а потом безразлично ответил:

– Нет. Говори, зачем пришел, и убирайся.

– Ты знаешь, зачем я пришел.

– Лжешь. Я ничего не знаю. Зачем ты лжешь?

– Дослушай, старый ишак. Помнишь наш разговор в месяце ше-гур-куд? Это было совсем недавно, даже твой высохший череп не мог позабыть его так быстро.

– А-а-а, так ты об этом… - пробурчал Халай, впервые поглядев на того, кто пришел с Липит-Даганом.
– Это он?

– Это он.

Теперь туда посмотрел и Креол. До этого он полагал, что мальчишка, сопровождающий знатного вельможу, - всего лишь раб. Чернокожий, обритый наголо - в Шумере очень мало свободных авилумов с такой внешностью. Большинство черных здесь - рабы-кушиты, привезенные из-за моря или родившиеся от других рабов.

– Ты не говорил, что он кушит, - пробурчал Халай, с недовольством глядя на чернокожего подростка.

– Это потому, что он не кушит, - покачал головой Липит-Даган.
– Ну, если быть точным, кушит, но только наполовину. Он сын моей дочери Лагаль.

– А кто отец?

– Раб из Куша, - скривился Липит-Даган.
– Рожей мальчишка весь пошел в него - от матери у него только глаза.

– А-а-а! Незаконнорожденный ублюдок!
– с каким-то злым удовольствием посмотрел на мальчишку Халай Джи Беш.
– Мило, мило… Хотя ничего милого. Меч воителя Эрры, почему ты позволил этому куску дерьма жить?!

– Да, сначала я собирался отвезти его в пустыню и бросить там на съедение гулям, - не стал отрицать Липит-Даган.
– Но потом он сумел-таки убедить меня, что от него живого может быть польза… Шамшуддин!

Мальчишка торопливо обернулся. Его серые глаза испуганно выпучились, он мелко задрожал всем телом.

– Повелевай, господин, - робко пробормотал он.

– Покажи абгалю Джи Беш, что ты умеешь, - приказал дедушка.

Шамшуддин быстро закивал, выставил ладони запястьями вперед и ужасно напрягся. По эбеновому лицу полился вонючий пот, на лысой макушке вздулась синяя вена. Но результат последовал сразу же - каменный табурет начал медленно подниматься в воздух, повинуясь воле кушита-полукровки.

Креол аж зубами скрипнул от зависти - он-то сам пока ничем не отличался от любого другого мальчишки его возраста. А Халай Джи Беш с интересом погладил жиденькую бородку, глядя на висящий в воздухе табурет и трясущегося от напряжения Шамшуддина.

– Замечательно… - пробормотал он.
– Этот черномазый выблядок где-то учился Искусству?

– В том-то и дело, что никогда и нигде, - покачал головой Липит-Даган.
– Я до сих пор помню тот момент: Лагаль только что родила, младенец сосал ее грудь, я хотел забрать его, но он вдруг посмотрел на медную бусину, и та… взлетела ему прямо в ладонь. Жрица Инанны сказала, что из ребенка может получиться хороший маг, и я решил оставить ему жизнь…

– Замечательно, замечательно… Но странно. Странно… Уту, прозванный Шамашем, да точно ли его отец был человеком?! Быть может, это черномазое зловоние родилось от демона, джинна или инкуба?

– Не могу сказать наверное, но Лагаль клялась всеми Ануннаками, что ни с кем не сходилась, кроме того смазливого кушита, Бараки.

– Ха! Лживая девка!

– Халай, не оскорбляй мою дочь, - скрестил брови Липит-Даган. В его голосе зазвенела бронза.
– Она жестоко огорчила мое сердце, но хотя бы из уважения к мертвым - спрячь свой гнилой язык поглубже!

– А, так она умерла… - проворчал маг.
– Ну, пусть смилостивится над ней владычица Эрешкигаль… Но откуда же тогда у младенца мог взяться этот дар? Обычное дитя человеческое не может просто так взять и родиться с Искусством в крови, этому приходится учить, учить долго… Конечно, даже если она сказала правду, это еще ничего не значит - инкуб может сойтись с женщиной хоть во сне, та даже не узнает… Хм-м-м… Подожди, а отчего у него нет волос? Ты что, хотел посвятить его в жрецы?

– Нет, он уже родился таким.

– Пылающий гнев Гибила, да он точно не сын человека!
– разрубил кулаком воздух Халай Джи Беш.
– Может, твою дочь посещал джинн?!

– Жрицы сказали, что это из-за неудачного заклятия, - холодно ответил Липит-Даган.
– Лагаль пыталась вытравить плод, ей помогала жрица Нергала. Но заклятия сработали не так, как задумывалось…

– И ты в это веришь, спятившее бычье испражнение?!
– ощерился старый маг.
– Говорю тебе!… хотя ладно, оставим это пока что. У меня будет достаточно времени, чтобы провести все опыты и узнать точно - сколько в этом черномазом ублюдке человека, а сколько… чего-то другого… Ты ведь явился, чтобы всучить его мне в ученики, верно я помню наш разговор?

– Верно, верно.

– О, тебе это дорого обойдется, проклятый мешок с сиклями!
– алчно потер сухонькие ладошки Халай.
– Я лучший учитель во всей Мадге, и мои уроки стоят дорого… За обучение этой черномазой образины ты будешь выплачивать мне по сорока пяти сиклей серебром в год, не считая расходов на содержание и миксума. За его пропитание и постель ты будешь платить еще по сорок пять сиклей серебром в год…

– На сорок пять сиклей серебра я могу купить девять тысяч сила[4] ячменя!
– вспыхнул Липит-Даган.
– Пять взрослых мужчин будут есть это целый год и не съедят!

– Еще и постель.

– Это означает, что ты дашь ему циновку?!

– Нет, циновку, палас и одежду он должен будет принести с собой.

– И после этого ты называешь себя магом, Халай?! Ты не маг - ты вор!

– А еще ведь и миксум!
– захихикал старик.
– Мне ведь приходится выплачивать бильтум, шибшум и саттуккум[5] с каждого, живущего в моем доме…

– Что-о-о?
– возмутился Липит-Даган.
– Халай, не считай меня глупцом! Я знаю порядки вашей Гильдии! Вы, маги, причислены к людям императора, вы платите только бильтум - шибшум и саттуккум вас не касаются! А высшие члены Гильдии… да-да, и ты тоже среди них!… не платят даже бильтума, только илькум[6]!

Халай Джи Беш собрал все лицо в одну злобную складку. Он не подозревал, что Липит-Даган так хорошо осведомлен том, как миксум касается Гильдии. Да, налог, взимаемый с магов, очень невелик - по сути, это чистой воды условность. Обязателен для них лишь илькум - каждый член Гильдии знает, что император в любой момент может потребовать от него исполнения долга.

Последнее время Халай начал побаиваться, что очень скоро ему и в самом деле придется этот самый долг исполнять. На юго-западной границе стало неспокойно - там все чаще видели каких-то жутких тварей, похожих на прокаженных. Говорили, что они высасывают из человека душу, после чего тот сам превращается в такую же тварь. Говорили, что их вывело в своих ретортах пустынное сообщество некромантов, возглавляемое безумным архимагом Ку-Клусом. Говорили, что сам Дагон Темный явился из Лэнга, чтобы возглавить своих приспешников.

Скорее всего, просто пустые слухи, но сон старому Халаю они испортить сумели.

– Ну что ж, я предлагаю округлить общую сумму до ста двадцати сиклей серебра в год, - ухмыльнулся Халай, погладив жиденькую бороденку.

– Мне кажется, правильнее будет округлить в меньшую сторону - до шестидесяти сиклей, - покачал головой Липит-Даган.
– Шестьдесят сиклей серебром - и без того куда больше, чем ты заслуживаешь. За пятнадцать лет обучения это будет девятьсот сиклей серебром - клянусь Ану и Энки, мне придется продать половину рабов, чтобы расплатиться с тобой!