Рассказы (с сайта автора)

– Давай сюда своего медиума, [цензура] мать!!! Хоть черта в ступе давай, чтоб только эта [цензура] прекратилась, жизни же уже нету никакой!!!

– Ща пришлю!
– радостно оскалился Венька, отключая телефон.
– Чмоки тебя, пративный! Сейчас все будет…

Почти сразу же задребезжал звонок. Скворцов уныло протащился в прихожую, и вернулся обратно с очень странной женщиной - тощей, как вобла, с выпученными глазами, перекошенной шеей и трясущимися пальцами. Изо рта у нее торчала тонюсенькая дамская сигарета.

– Двести лет не курил… ла… - невнятно пробормотала тетка.
– Ну что, барин, это у тебя тут бесы пошаливают?

– У… у меня, - промямлил Скворцов.
– А сами не видите?

– Да почем я знаю, может, у вас потоп?
– пробасила Ляля Звездная.
– Может, вас соседи сверху затапливают?

– Проверяли уже - сверху вообще соседей пока нет… - угрюмо покосился на нее Скворцов.

– Ну… проходите, что ли?
– с силой отжала тряпку в ведро его супруга.
– Как вас?…

– Да прохожу, прохожу… - даже не подумала представиться гостья.

Ляля Звездная, управляемая Хозяином Кладбища, сразу вперлась в детскую комнату, где с тряпками возились Ирма и Вера. Подобрать подол она даже не подумала - юбка почти мгновенно отяжелела. Ткань впитывала воду, как губка. Однако Григорьев, впервые за многие годы обретший человеческое тело, на такие мелочи внимания не обращал.

А вот на него - все. Хозяин Кладбища двигался на удивление неловко и неестественно, скособочившись и подволакивая правую ногу. Обуться он так и не обулся - и колготки, конечно же, тоже мгновенно промокли.

Следом за Лялей Звездной семенил Прокоп, бороздя залитый пол подобно маленькому, но целеустремленному ледоколу. Его, само собой, никто не видел - кроме моментально насторожившейся Веры. Домовой попытался спрятаться за коленкой Григорьева, но она оказалась такой тощей, что закрыла едва ли четверть Прокопа.

Со шкафа за всем этим наблюдали Венька и Каналюга. Гремлин ковырялся в ухе, время от времени невозмутимо намазывая добытую серу на стену. Впрочем, она и без того изрядно пострадала от разбушевавшегося водяного. Хорошо хоть, обои пока что поклеить не успели.

– Аха! Вот оно в чем дело-то!
– потерла руки Ляля Звездная.
– Сглазили дочурку-то вашу!

– Какую?!
– хором спросили супруги Скворцовы.

– Маленькую!
– важно кивнул Хозяин Кладбища.
– Вот бесы вокруг нее и шастают!

– Ну вы уж мозги-то мне не парьте… - заворчал Скворцов-старший.

Гадалка чуть шевельнула бровью. Прокоп, Венька и Каналюга, как уговаривались, тут же начали бегать вокруг Веры. Бедная девочка в ужасе завопила - на таком близком расстоянии она уже не просто почувствовала присутствие нечисти.

Она их УВИДЕЛА!

– Мама!!! Мама!!!
– визжала Вера, отмахиваясь от крохотных уродцев и пятясь к тумбочке.
– Вон они, вон они побежали!!! Уберите, уберите!!!

Григорьев принял глубокомысленный вид. Правда, с внешностью Ляли Звездной это получалось с трудом - уж очень глупым лицом наградила ее природа.

– Девушка, девушка, я заплачу, сколько скажете, только сделайте что-нибудь!
– схватил ее за рукав Скворцов.
– Ну хоть что-нибудь!!!

– Тихо, барин, не шуми, бесы разбуянятся!
– ткнул его в грудь Григорьев.
– Ну-ка, папа, мама, сестрица старшая - все вышли! Я работаю один… одна!…

– Ага… ага… - забормотал Скворцов, выталкивая жену с дочкой из комнаты.

Когда они вышли, развязав Хозяину Кладбища руки, мелкая нечисть тут же оставила бедную девочку в покое. Они выскользнули следом за Скворцовыми. Венька вообще прицепился матери семейства к юбке.

– Ну, теперь пусть Демьян Федорыч разбирается… - пробормотал старый домовой, потирая руки.

– Старый, с тебя сто пять баксов!
– прошипел на ухо Прокопу Венька.
– Как уговаривались! Понелнах?!

– А чего сто пять?
– удивился Прокоп.
– Ты же ровно сто просил?

– Да мне с френдом поделиццо нужно… - кивнул на Каналюгу гремлин.
– В общем, переведешь мне через вебмани.

– А…

– А то Мицголу скормлю!
– скорчил рожу Венька.
– Скажу ему, что ты не уважаешь букву «ё» - он тебя сразу зобанит!

Через полчаса Григорьев выскочил из детской комнаты и стремглав ринулся по коридору. Родители, сидевшие на кухне, прекратили нетерпеливо грызть ногти и бросились следом.

– Ну?!
– выпучил глаза отец семейства.

– Чего «ну»?!
– огрызнулась Ляля Звездная.
– Все, барин, вылечил… ла я твою дочушку, как новая будет! Больше бесы не потревожат! Спи спокойно!

– А как же?… - перевел взгляд на все еще текущую воду Скворцов.

Каналюга, скучающий в уголке, спохватился и хлопнул в ладоши. Доселе неукротимые потоки резко иссякли, заставив все семейство облегченно выдохнуть.

– Ну… спасибо вам, девушка, - все еще с сомнением потряс гадалке руку Скворцов.
– Сколько я вам должен?

– Да сколько дадите, за все спасибо… - рассеянно выхватил у него весь кошелек Хозяин Кладбища.
– Все, тороплюсь, тороплюсь, всем пока!…

Уже на выходе из подъезда из щели вынырнул Прокоп. Он с разлета шлепнулся на плечо несущейся куда-то Ляле Звездной и недоуменно спросил:

– Демьян Федорыч, ты куда летишь-то так? У тетки этой квартира на девятнадцатом этаже, а ты куда?…

– Куда, куда… - огрызнулся Хозяин Кладбища.
– У меня всего час остался - побегу, хоть стопарик приму… Двести лет без капли во рту…

Спустя неделю Прокоп снова явился на Городское кладбище. На сей раз - просто в гости, поделиться с Хозяином Кладбища новостями.

– Ну так што, все нормально теперь у Шкворцовых-то?
– лениво спросил Григорьев, полеживая на своей плите. Рядом лежал букет свежих цветов - недавно на эту могилу заходили скорбящие родственники.
– Я на шовесть поработал, все шнял…

– Нормально, нормально… Только там того… это… там теперь с этой гадалкой чего-то не того…

– А-а-а!… - понимающе ухмыльнулся призрак.
– Ну так чего ж ты хотел-то? Девчонку ту и в шамом деле поморочили, колдовшкой шилой наградили без шпрошу… Я у нее шпрашивал - какой-то там прадедушка помирал, ну и оштавил внученьке нашледштво… Эх, жаль, не ждесь его похоронили, уж я бы ему уштроил! Ну ничего, я Федьке Рубежному маляву пошлал - он жа меня поработает…

Прокоп продолжал смотреть на Хозяина Кладбища.