Рассказы (сборник)

— Есть. Что со мной будет? — напрямик спросил академик.

— Что-что. Вы умерли. Теперь вас надо куда-то определить.

— В ад или в рай? — голос академика предательски дрогнул.

— Гм… Заявку на ад я сейчас могу отправить, но, откровенно говоря, шансы у вас минимальные… А в рай-то вам зачем?

— То есть как зачем? — не понял академик.

— Ну, давайте смотреть. Вы перенесли в течении жизни душевные травмы, тяжёлые физические страдания, кармически необоснованные утраты, личностные кризисы, симптомы умственной или иной неполноценности? — скучным голосом осведомилось существо.

— В общем-то, всё было в порядке, — признал академик.

— То есть ни на что не жалуетесь? — уточнило существо.

— Не жалуюсь, — Сабельзон попытался пожать плечами, но вовремя вспомнил, что у него их нет.

— Так зачем вам тогда в рай? Вы от какого стресса лечиться собираетесь?

— Лечиться? — Сабельзон наморщил несуществующий лоб: откуда-то из очень далёких глубин всплыло воспоминание о каком-то бесконечном белом пространстве — тихом, спокойном и неимоверно тоскливом.

— Ага, — облачный собеседник несколько оживился, — вижу, припоминаете. Бывали вы в раю. После одного очень неудачного воплощения. Тогда вас пришлось долго в чувство приводить. Ничего, там прекрасные специалисты работают. Вышли как огурчик.

— Гм, — академик никак не мог собраться с мыслями. — Я, видите ли, человек христианской культуры… И всю жизнь считал, что рай — это место, где награждают праведников. Святых, например…

— Не награждают, а реабилитируют, — строго поправило существо. — Особенно мучеников. Не бросать же их на новое воплощение сразу? После того, что они пережили?

— Насколько я понимаю, — медленно промыслил академик, — многие сознательно туда стремились. В рай.

— Бывали такие случаи, — неохотно признало существо, — особенно в первые века христианства. В больничке люди отсиживались, вместо того, чтобы воплощаться. Зачем — непонятно. Ну мы потом разъяснительную работу провели, сейчас там души лежат только по делу. Ветераны локальных войн, самоубийцы, жертвы преступлений, в общем, разный народ… Давайте всё-таки сначала с вами решим. Итак, в рай вам незачем. А насчёт ада вынужден разочаровать: очень много желающих.

— А что там хорошего? — осторожно спросил Сабельзон.

— Ну как же… Ах да, вы же ещё не бывали? Ад — это серия кармических пространств, в основном для претерпевания условных страданий и форсированной выработки благой кармы. Тренажёрный комплекс, если угодно.

— Это как? — заинтересовался Сабельзон. — Я думал, там котлы… черти всякие…

— Зачем же инструкторов чертями-то называть? — обиделось существо. — Это квалифицированные тренеры, помогающие накачивать благую карму максимально эффективными способами. Да сами посмотрите, — вон, внизу.

Академик попытался наклонить голову. Головы не было, но центр зрения послушно переместился ниже.

Там, внизу, полыхало пламя. В пламени корчились разнообразные существа — в основном люди, но были ещё какие-то рогатые, крылатые, и чёрт знает ещё какие. Рогатые держали очередь, подсаживали желающих на высокие костры, сеяли сверху что-то вроде огненной золы, воздвигали какие-то сооружения, напоминающие дыбы и колья. Прочие, толкая и пихая друг друга, ползли в самое пекло.

— Вот так, — с удовлетворением сказало существо, и видение исчезло. — За пару месяцев можно набрать благой кармы, соответствующей столетней аскезе в воплощённом состоянии.

— А зачем? — поинтересовался академик. — Зачем набирать эту самую карму? Буддизм какой-то.

— При чём тут буддизм? — не поняло существо. — Есть базовая система личностной эволюции существ через воплощения. А позитивная карма — это хорошие воплощения и личностный рост. Как правило, хорошо занимавшиеся в аду бывают чрезвычайно успешны.

— В чём? — не отставал дотошный академик.

— Ну, кто в чём… Сейчас предпочитают финансы, секс, искусство… На мой взгляд, довольно сомнительные пути самосовершенствования, но почему-то модно. Хотя я лично не знаю ни одного финансиста, достигшего просветления. Ну да ладно. Так или иначе, ад переполнен. Мы его расширяем, конечно, но желающих всё равно слишком много. Слать на вас заявочку?

— Пожалуй, — подумал академик, — мне в этот ваш фитнес-центр не надо.

— Ну и хорошо, — обрадовалось существо, — мне меньше мороки. Тогда давайте по базовому варианту. Итак, что у нас сейчас… У нас сейчас положительный кармический баланс. Вполне достойный — для существа, которое начало эволюционировать в среднем палеозое. Но, извините, ничего экстраординарного. То есть в течении ближайших тысячелетий вы, скорее всего, не наберёте достаточно кармы, чтобы эволюционировать самостоятельно. Короче, вас ждёт новая жизнь на Земле.

— Опять? — вздохнул академик.

— Вы это каждый раз говорите, — упрекнуло существо. — Я это от вас уже десять тысяч раз слышал. Десять тысяч пятьсот сорок девять раз, если быть совсем точным. Вы ещё трилобитом были, а уже тогда что-то попискивали в том же смысле.

— Трилобитом? Это что, моллюск? — переспросил Сабельзон, отгоняя от себя некстати приплывшее ощущение бескрайнего тёплого моря и бездумного блаженства.

— Вижу, вспоминаете… Ладно, чего уж теперь-то. Слушайте внимательно. Внимательно, говорю, слушайте, — строго сказало существо, — Согласно кармическому балансу, вы имеете право родиться человеком. Физически здоровым, умственно полноценным ребёнком, без травм и увечий. В нормальной семье, с отцом и матерью. Вы также имеете право на долгую полноценную жизнь — средняя продолжительность по стране воплощения, плюс пять, а то и десять лет сверху. Вы довольны?

— Звучит неплохо, — осторожно заметил Сабельзон.

— Нет, конечно, вы можете отказаться. Воплотиться в теле неизлечимо больного, например. Это хорошо чистит карму, многие любят. И, главное, ненадолго.

— Нет, спасибо, — академик покачал несуществующей головой. Существо, однако, поняло.

— Как хотите. Ваши права я вам изложил. Теперь вы пройдёте через контрольные инстанции. Я бы и сам всё оформил, но таковы правила. У вас там, — существо каким-то образом дало понять, что имеется в виду материальный мир, — сейчас сложный период, так что приходится вводить строгости. Короче говоря, сейчас вы предстанете…

— Всё-таки суд? — вздохнул академик.

— Ну зачем суд? Про вас всё и так известно. Я же сказал, кармический баланс положительный, особых проблем нет. Просто пройдёте несколько проверочек у представителей традиционных духовных учений. На предмет соответствия таковым.

— Я вообще-то ни во что такое не ве… — заикнулся Сабельзон, с опозданием соображая, что в его положении позволить себе роскошь оголтелого материализма сложновато.

— Ну да. Поэтому и нужна проверка. Сейчас люди сами не знают, во что верят. Так что приходится выяснять практически. Извините, Лев Владиленович, у меня клиент уже почти помер.

— Которого дубинками? — проявил участие академик.

— Ну да. Они там ему сейчас глаза выдавливают, так что он быстро загибается. Что поделать, сам виноват.

— А что он такого сделал? — зачем-то поинтересовался Сабельзон. — И где такое происходит? — уточнил он вопрос.

— Где-где. На рынке опиатов, — буркнуло существо, явно не желая вдаваться в подробности. Вам пора. До свидания, Лев Владиленович.

— Дос… — только и успел выдохнуть Сабельзон, когда его снова скрутила темнота.