Рассказы

На широком простодушном лице Кэтлин выразилась радость, сожаление, борьба. Да, Энрико полон жизни, и к тому же он настоящий художник. Когда он что-нибудь объяснял ей, то, при всей его распущенности в языке и манерах, она сразу улавливала, что восчувствовать "идеал" куда труднее, чем представлялось им с Перри. Зато, должно быть, этот идеал сулит неслыханное счастье. У нее был большой соблазн сказать: "Хорошо, Энрико, я поеду с тобой".

Но тут она вспомнила Перри. Нелегко будет Перри переориентироваться на Лидо. И с ее стороны было не по-дружески именно сейчас оставить его одного или все равно что одного, - Глория плохой товарищ в беде.

– Мне очень лестно, Энрико, что вы хотите увезти меня с собой, отвечала она.
– Но мое место здесь, как ваше там, за океаном.

Калла разразился проклятиями и ругательствами, обозвал ее дурой, а всю ее страну - дурацкой, но она осталась при своем решении.

Тут прибыла яхта. Оливер Брент отплыл на ней, так и не сказав окончательно, думает ли он вкладывать дополнительные средства в акционерную компанию "Венеция (Техас)". С ним вместе отплывали маркиз Орсони и Калла.

Перри и Сидней проводили отъезжающих до причала, Когда Перри возвратился домой, он обнаружил, что Глория тем временем тоже успела уехать. В оставленной записке она была немногословной, как всегда: "Прощай навеки".

Перри тупо смотрел на эти два слова. Ему представлялась Глория в тот миг, когда она явилась ему в туристическом агентстве "Синдбад", синяя юбка плотно облегала ее бедра, крепкая детская пятерня высоко подымала пышный волан. Так плыла она перед ним, уплывала все дальше, становилась все меньше, а он стоял на месте и не мог бежать за ней следом. Долго, как прикованный, стоял он перед осколками своей мечты.

Вскоре пришло письмо от одного из нью-йоркских адвокатов, относительно формальностей развода. Миссис Глория Паладин, говорилось в бумаге, собирается отплыть в Европу на "Манхэттене". С той же почтой пришло письмо от Оливера Брента. Он сообщал, что отправляется в Европу на "Манхэттене" и готов выделить дополнительные средства в акционерную компанию "Венеция (Техас)".

– Благодарю покорно, - проворчал Перри. Он отнюдь не собирается брать деньги как выкуп за Глорию.

Однако, не возьми он денег от Оливера, погибнут и вложения Сиднея.

Три дня бродил он мрачный и молчаливый, о предложении Оливера он ни словом не обмолвился с компаньонами. Наконец он заговорил с Кэтлин. Она тоже нашла, что брать деньги нельзя.

– Но твой отец потребует, чтобы мы взяли деньги, - угрюмо вымолвил Перри.

Кэтлин задумалась. И вдруг решила:

– Мы попросту ничего ему не скажем.

Перри возмутился.

– Разве, ты не понимаешь, что это просто нечестно?

– Понимаю, - подтвердила Кэтлин.

– Понимаешь ты, - продолжал Перри почти что с угрозой, - что это даже преступно?

– Понимаю, - подтвердила Кэтлин.

Он смотрел на нее долго, испытующе, и она выдержала его взгляд.

– Да ты прямо молодчага, - выпалил он и хлопнул ее по плечу.

– Пожалуйста, без телячьих нежностей, - оборвала она.
– Надо действовать. Надо складывать пожитки и ликвидировать Венецию.

– Что?
– вознегодовал Перри.
– Ликвидировать Венецию? Даже не подумаю. Венеция будет существовать, - упрямо заявил он.

– Ты совсем спятил, - не менее запальчиво возразила она, - а средства где ты возьмешь?

– Уж как-нибудь раздобуду, - сурово заявил Перри, - в лепешку расшибусь, а Венецию не брошу.

– Подумаешь, что такое твоя Венеция?
– фыркнула Кэтлин.
– Сосиски да баркаролы, и больше ничего.

– Не смей охаивать мою Венецию!
– гневно оборвал Перри.
– Она есть, она моя, и я ее не брошу.

– Твоя Венеция?
– тоже сердито и агрессивно фыркнула Кэтлин.
– Твоя? Нет, Глории! Сам же долбил об этом без конца.

– Не брошу, - упорствовал Перри, - сохраню мою Венецию. Теперь тем более - без Глории. Я им покажу, этим проходимцам, - расходился он.

Кэтлин вглядывалась в его лицо - оно осунулось и ожесточилось.

– Ты упрям, как бес, Перри, - заметила она.
– Твое упорство граничит с глупостью, - но в лице ее уже не было гнева, а голос явно дрожал.

Перри не мог понять, выражают ли ее слова одобрение или насмешку. Все равно ему это было приятно.

– Ну, значит, я глуп, - ответил он, но куда уж менее агрессивно.
– Мой дед говаривал, бывало: "Кто в двадцать лет не красив, в тридцать не силен, в сорок не умен, а в пятьдесят не богат - тому не бывать им вовек!" У меня еще есть время, чтобы поумнеть, а чтобы разбогатеть, и подавно.
– Так как она рассмеялась, он добавил: - Конечно, это дается нелегко. Вдвоем было бы куда проще, как по-твоему, Кэтлин?
– И он взял ее руку.

Кэтлин не отняла руки.

– Ты думаешь, из этого будет толк?
– спросила она.
– Так сразу? Без увлечения?
– И опять в ее голосе послышалась дрожь и неуверенность.

– Чушь!
– решительно заявил Перри.
– Если женщина своим видом окрыляет человека, а потом, когда в ней нуждаешься, так ее нет, - это совсем не дело. Женщина должна быть помощницей.

– Только помощницей?
– осведомилась Кэтлин.

– Ах, брось ты это, - отмахнулся Перри.
– Я не Эмерсон. Только мне без всякой философии ясно, что мы созданы друг для друга. Хочешь ты мне помочь?
– спросил он снова почти что повелительно, и лицо его осунулось и стало напряженным, как во время сложных деловых переговоров.

– Конечно, хочу, дуралей. Это ты мог получить раньше и дешевле.

Они решили пожениться, как только будет оформлен развод с Глорией, и отныне Перри стал ездить на тандеме с Кэтлин.

Предложение Оливера утаили от Сиднея, деньги добыли на зверских условиях. Откупили права у итальянцев. Умножили число увеселительных заведений. Построили уютные дачки на одну семью.

Трудиться пришлось вовсю, зато в назначенный годичный срок первый этап был завершен. Место культурного центра Венеция (Техас) заняла другая Венеция (Техас) - город красот и развлечений.

На второй год была намечена постройка казино. В соглашении с подрядчиком имелась на предмет выбора объектов очень выгодная оговорка. Однако же город красот и развлечений еле-еле держался на воде и затевать новые предприятия было небезопасно.

Когда срок заключения договора на постройку подходил к концу, Перри обратился за советом к Кэтлин:

– Решиться или нет? Строить или не строить казино?

– Это дело счастья.

Перри подписал наряд.

Начали рыть фундамент для казино. Наступил срок первого крупного платежа, затем второго. Перри плохо спалось в эти ночи.