Рассказы

– Ну, скажи ты им, Башаров, что они неправы! – Девчата указали в сторону мужской «оппозиции».

Вместо ответа Олег Башаров подошел к доске и подложил под зажим смятый листок:

– Думаю, так будет лучше.

– Что лучше? – парни и девчата бросились изучать «каракули» комсорга.

– Ну, Татарин, ну, башка! – хвалили первые, раскусившие план бригадира.

Немного погодя и девчата прониклись идеей своего лидера:

– А чего ж мы время зря теряем? Куранты на Кремлевской башне ждать не будут!

Комсомольцы весело напяливали бушлаты, меховые шапки и рукавицы, и гурьбой высыпали из избы. План Башарова был прост и гениален одновременно. Сначала Олег, слушая горячие споры, просто чертил рельсы и шпалы. Затем он зачем-то закруглил торец рельсы, и решение тут же нашлось: если подарки не идут к комсомольцам, значит, нужно самим идти навстречу.

Заготовленных бревен для строительства новых домов было полным-полно. Под умелыми руками множества энтузиастов быстро начала расти на снегу, направляясь в сторону обратного берега, лестница-плот. Олег сам сел за рычаги экскаватора и, легко касаясь ковшом, начал поочередно двигать всю конструкцию вперед.

На другом берегу водитель и почтальон, заметив необычную активность людей, стали всматриваться вдаль:

– Что они там городят?

Когда же длинный понтон на салазках дополз до середины скованной льдом реки, почтальон и водитель бросились на радостях обниматься:

– Ну, комсомольцы! Ну, черти полосатые! Надо же было до такого додуматься!

Вездеход геологоразведчиков остался стоять, присыпанный снегом. Бригада Башарова выполнила ответственное задание в срок. Без пяти двенадцать все подняли кружки с разбавленным спиртом за Новый Год. Уставшие, но счастливые, они все-таки решили эту головоломку, одолев неодолимое «командным зачетом».

Мама укрыла крепко уснувшего Руслана одеялом, а сама еще долго смотрела в морозное окно. Где-то там, в далекой непроходимой тайге началось ее детство и прошли лучшие годы ее родителей. Годы необустроенного быта, каждодневного трудового подъема и счастливой комсомольской семьи.

Производственная травма. Поход в Медпункт. Шутливый флирт с претензией на супружество

Бригада Олега Башарова уже две недели работала в авральном режиме. Несмотря на двадцатиградусный мороз, никто со стройки не уходил. Комсомольцы взяли повышенное обязательство: сдать новенькую школу к седьмому ноября.

Несмотря на мороз, работа ладилась скоро. Замерзшие рабочие уходили на «перекур» греться в душно натопленный вагончик, а им на смену приходили отдохнувшие бойцы Стройотряда.

Олег вместе с другими забивал между бревнами куски пакли, утрамбовывая ее стальным чеканом. В какой-то момент бригадир отвлекся и саданул по большому пальцу руки молотком. Но продолжил работать как ни в чем не бывало: на морозе боль проявляется медленно. Однако, когда он вместе с очередной сменой зашел в теплый вагончик, на руке образовалась опухоль и палец начало сильно «дергать», отдаваясь по всей руке болью.

Олег сжал зубы и коротко сказал:

– Парни, я отвлекусь ненадолго. Что-то захотелось в медпункт.

– Ну да, кому же не захочется: там новенькая фельдшерица – кровь с молоком, – подковырнули местные зубоскалы.

– Нет. Я серьезно. – Олег предъявил неоспоримое доказательство: распухшую и начавшую синеть ладонь.

– А, ну извини, это серьезно, – начали оправдываться шутники.

Олег подошел к окрашенному белой краской вагончику с надписью «Медпункт». Постучал, отряхнул с валенок снег и вошел внутрь. Красивая девушка с черными косами под белой медицинской шапочкой, в белом халате, привстала из-за стола:

– Что у вас, товарищ?

Олег молча повернул ушибленную руку.

– Ну, слава богу, хоть один нормальный пациент, а то надоели уже эти любопытные зубоскалы, – серьезно сказала фельдшер.

Она, как маленького мальчика, взяла рослого бригадира за руку и отвела к умывальнику. Обмыла рану, просушила ватой, а затем обработала спиртом и зачем-то достала из блестящей металлической коробки шприц.

– Стоп, стоп! Вот этого не надо: уколов с детства боюсь, – отскочил от фельдшерицы Олег.

– Фамилия? – строго спросила девушка.

– Олег Башаров, – удивленно ответил бригадир строителей, услышав в голосе молоденькой девушки стальные командирские нотки.

– Башаров! Быстро руку к осмотру. Сейчас сделаю обезболивающий укол и обработаю рану.

– Слушаюсь, товарищ доктор, – все так же удивляясь, согласился Олег. Он стоял и завороженно наблюдал, как эта «пигалица» умело колдует над его раной.

– Все. Башаров. Шагом марш на больничный! До свадьбы заживет, – фельдшерица вытолкнула удивленного профессиональным обращением пациента на мороз.

Олег вернулся к своей бригаде, выкурил папиросу и не удержался, пошел помогать своим бойцам:

– Слышь, Татарин, а че, фельдшерицу замуж позвал? – начали подтрунивать «зубоскалы».

– Да зачем ей такой «дылда», она сама маленькая. Ей и мужик нужен компактный, – не унимались шутники.

Олег молчал, но когда сдерживаться стало уже невтерпеж, выдал:

– Неа, хотел позвать замуж, да она мне в самый неподходящий момент рот лейкопластырем залепила.

Бригада одобрительно зашлась от хохота:

– А прикинь: если б она согласилась, какие бы у вас тогда дети получились?

Олег ответил:

– Шутишь?! Я татарин, а она казачка. Говорят, с Кубани не дети, а звери!

Громкий командный голос оборвал веселый мужской «треп»:

– Больной Башаров! Шагом марш на больничный! Кто вам разрешил возвращаться на стройку? Где ваше начальство?

– Ну, я вообще-то бригадир, – попытался оправдаться смущенный Олег.

– «Жена» сказала, марш на больничный, значит, надо слушаться, – надрываясь от хохота, хохмили сослуживцы.

Под строгим взглядом фельдшерицы бригадир вынужден был подчиниться.

Утром, придя в медпункт, Наталья обнаружила на заснеженном крылечке газетный кулек. Девушка удивленно развернула находку, а там диво дивное: три малюсеньких фиалки. Необычная находка посреди глухой тайги и снежных сугробов.

Через месяц после сдачи школы молодожены сыграли комсомольскую свадьбу.

День Рождения длинноухого щенка