Расставания, встречи...

– Нет.

– Имеешь полное право. – Лицо у него стало серьезным. Он очертил пальцем мягкую линию ее губ. – Даже если я ничего о тебе не помнил, все равно я не могу простить себе, что бросил тебя одну. Как я мог быть таким беспечным? Я всегда думал о себе, как об ответственном человеке, и вот…

– Не надо. – Элли не могла позволить ему взвалить на себя всю ответственность за происшедшее. – Не надо, Бен. Это была не только твоя вина. Вообще-то… – Отвернувшись, она заставила себя продолжать: – Это была вообще не твоя вина. – Она густо покраснела. – Ты не спрашивал, пока все не приняло такой оборот… когда уже не было пути назад, но я… я дала тебе понять, что риска нет. Так что, как видишь, я сама виновата в том, что произошло.

– А я уплыл, даже не зная…

– Вот так все и было. Я дала тебе телефон своих родителей и ждала, что ты позвонишь и свяжешься со мной, хотя тогда уже знала про твою невесту в Штатах.

– Представляю, что ты испытала, встретив меня в Сингапуре! – Бен глубоко вздохнул. – Беззаботный самовлюбленный эгоист…

– Я никогда так о тебе не думала! И, кроме того, ты ведь ничего не знал о Чарли. А мы вели себя так же, как все остальные тогда на острове. Если кто-то и был беспечен, так это я; хотя прошло довольно много времени, прежде чем я себе в этом призналась. Но… – Она помолчала, ища взглядом глаза Бена. – При чем здесь твой отец? Какую роль он играет во всем этом?

– Мой отец? Когда он умер, я узнал, что у него была любовница в Англии. Мне так и не удалось узнать ее имя, так что, когда я увидел родинку Конгривов у Чарли… В общем, я сложил два и два – и получил ложный ответ. Все открылось только после смерти отца. У него в бумагах сохранились кое-какие сведения, и у меня создалось впечатление, что отец связывался со своей любовницей через Роберта ван Тига. Я решил, что это была ты. В эту версию хорошо укладывалась твоя холодность и нежелание со мной общаться…

– Но в тот раз я впервые увидела Роберта. До этого я общалась только с Дженни.

– Видишь ли, мне трудно было рассуждать здраво – я ревновал. Если бы у тебя действительно были какие-то отношения с отцом, это означало бы конец всех моих надежд. Я потерял бы тебя навсегда. Понимаешь, я просто не смог бы делить тебя с ним!

– Если честно, Бен, ты вообще никогда меня ни с кем не делил. – Слова сами вырвались, прежде чем она успела подумать.

– Понятно. – Бен долго смотрел на нее. – Даже Грег?

Элли покачала головой, и легкие пряди волос упали ей на лицо.

– Особенно Грег.

– Так значит, кроме всего прочего, я еще лишил тебя нормальных человеческих отношений.

– Не совсем так.

– Не совсем так? – повторил Бен с вопросительной интонацией. – Интересно, что это значит.

– Это значит, что у меня просто не возникало ни малейшего желания.

Элли слегка улыбнулась.

– Значит… – Глаза Бена сосредоточенно изучали ее губы, пока пальцы мягко держали за подбородок. – Все эти часы мучительной ревности к Дэвиду Мериману были беспочвенными?

– Ну не совсем… – Ей вдруг захотелось поддразнить Бена. Она не спеша села, подогнув под себя ноги. – Я очень рада, что ты ревнуешь.

Огонек у него в глазах подсказал, что он не прочь продолжить игру.

– Но в первый вечер, когда я был приглашен на ужин, ты нарочно создавала впечатление, что вы с Дэвидом вместе. Признайся.

– Может быть, – согласилась Элли. – Но ты представлял угрозу моему спокойствию и образу жизни. У меня был секрет, и я хотела во что бы то ни стало сохранить мою тайну. Кроме того, я боялась снова получить от тебя боль и страдание, и не могла позволить себе рисковать.

– Но ты же знала, что я разведен.

– Ну и что? – Она пожала плечами. – Мне было легко представить, что ты бросил свою жену точно так же, как бросил меня. Ну и потом я знала, что не смогу держать тебя на расстоянии вытянутой руки…

– И ты использовала доктора в качестве сторожевой собаки? – (Элли нехотя улыбнулась.) – Тебе не хочется узнать, почему мы с Дэбби развелись?

– Только если ты сам хочешь мне сказать.

– Во-первых, мы не подходили друг другу. Между нами всегда стояли мои воспоминания, в которых не было ее. Но основная причина была не в этом. Дэбби не хотела иметь детей, а я всегда считал, что дети – лучшая часть нашей жизни. Важная составляющая любого счастливого брака.

– Вот как? – Неужели он винил ее за то, что она лишила его счастья видеть дочь, или?..

– Нет, только не подумай, что я виню тебя в чем-либо. Как я могу быть так несправедлив? Элли, ты должна мне верить. – Видя ее легкую виноватую улыбку, Бен продолжал: – По правде говоря, я не могу даже представить, как мы с Дэбби решили пожениться. Единственное, что нас связывало, – это давнее знакомство наших семей. С точки зрения постороннего человека, наш брак был предрешен и идеален. Да и Дэбби была и есть очень красива.

Элли сказала себе, что глупо ревновать, но это не помогло.

– Но как-то так вышло, что с первого момента я чувствовал неправильность происходящего. Что-то было не так в наших отношениях. А потом Дэбби встретила человека, который смог дать ей такую жизнь, о которой она мечтала. Дэбби очень общительное создание и любит быть окруженной друзьями. Сейчас она вышла замуж, и я надеюсь, что теперь счастлива. Наш развод протекал очень мирно и цивилизованно, – закончил Бен сухо. Видимо, не все было так гладко, как он рассказывал. Справившись с минутным раздражением, Бен снова взглянул на Элли. – До сих пор не пойму, как я мог забыть тебя. – Его пальцы нежно коснулись ее щеки. – И даже сейчас только смутно что-то припоминаю.

– Что до этого… – Она уже чувствовала легкое опьянение от близости Бена, – то я уже говорила тебе. Я покрасила волосы. Кстати, цвет был довольно экстравагантный и совсем мне не шел. У меня даже имя было иным – тогда меня звали Хелен Тенди. Грег первым назвал меня Элли, и это имя так и осталось. И не забывай, мы были вместе только две недели. Так что ничего удивительного, что ты меня не помнишь.

– Только две недели? И такие серьезные последствия… – Бен недоверчиво покачал головой. – А как же ты? – мягко спросил он. – Ты-то помнишь меня? Ты сама сказала, что прошло много лет, а ты все еще вспоминала меня…

– Я сразу узнала тебя. Даже не тебя, а твой голос. Не забудь, ты тоже несколько изменился с тех пор.

– Да? Тогда расскажи мне. – Белые зубы блеснули в озорной улыбке. – Насколько я изменился?

– Во-первых, исчезла твоя борода. И, во-вторых, ты стал носить хоть какую-то одежду.

– Вы меня шокируете, мисс Тенди. – Бен уже был совсем рядом. Элли чувствовала его дыхание на щеке. Если она хоть немного шевельнется, их губы соприкоснутся. Ей показалось, что Бен произнес ее имя. У нее в груди родился тихий стон наслаждения и муки. Касание его губ, легкое, как крылышко бабочки, было так дразняще, что Элли едва не закричала от нетерпения, от сладкого безумия. Она освободила руку от нежных оков его пальцев и положила ее ему на затылок, прижимая его губы все теснее. Казалось, этот поцелуй никогда не кончится. Они ласкали друг друга, словно заново знакомясь с каждой линией, каждым изгибом тела любимого. Радостно и нетерпеливо узнавали все новые тайны нежности и страсти. Дальше отодвигать неизбежное, оттягивать момент полного забытья и наслаждения было уже невозможно.