Расстрельная сага

Не прерывая работу с волосами, женщина ответила:

— Как? Так, как ни с кем не было. Только сейчас я понимаю, что значит быть женщиной. У меня все тело до сих пор трясется, но дрожь приятна. А тебе? Я не разочаровала боевого майора?

— Нет, не разочаровала. Напротив, боевой майор и не предполагал, что близость с женщиной может приносить столько удовольствия.

— Я рада!

Солоухов поинтересовался:

— Тебе к каким на работу?

— Уже опаздываю. К восьми, а добираться до больницы не меньше получаса, да еще дойти до остановки надо.

— Я такси вызову. У меня появился тут один знакомый, так он быстро и в лучшем виде все сделает.

Но Катя отказалась:

— Не надо, Сережа. Успею и без такси. А не успею, ничего страшного. Заведующий отделением у нас мужчина хороший, с понятием. И хирург, кстати, замечательный. Он поймет.

Солоухов почувствовал неприятный зуд в области сердца. Что это с ним? Неужели ревность? Но тогда…

Сергей встал с постели.

— Ты пока кофе выпьешь, я оденусь, провожу тебя.

— Зачем? Сама дойду. А ты отдыхай! Второй комплект ключей в секретере.

Но Сергей уже прошел в ванную, где умылся. Вернулся в спальню, быстро облачился в джинсовый костюм. Появился в прихожей вместе с хозяйкой квартиры, доложив кратко, по-военному:

— Я готов!

— Ну зачем, Сережа? Сейчас во дворе полно народу, увидят, судачить начнут. К вечеру все будут знать, что мы ночевали вместе. И еще кучу несуществующих подробностей приплетут. Тебе это надо?

Солоухов притянул к себе женщину:

— Мне это, Катюша, совершенно без разницы. Пусть соседи говорят что хотят. Судачат, строят догадки, распускают слухи. Я не намерен ни от кого прятаться или перед кем-то оправдываться. И тебе не следует делать этого. Раз мы решили быть вместе, то и будем вместе.

Катя вздохнула:

— Надолго ли?

— Надолго! Сейчас я в этом уверен. Вчера, признаюсь, вряд ли стал бы утверждать подобное, а сегодня утверждаю. Прошедшая ночь изменила многое. По крайней мере, для меня. Но… продолжим разговор вечером? Нам пора.

Они вышли из квартиры. Спустились на второй этаж. Дверь квартиры № 5 открылась, и в образовавшейся щели показалась опухшая физиономия Данилыча. Увидев соседа с Катей, он произнес:

— Понял!

И захлопнул дверь.

Сергей с Катей рассмеялись.

Во дворе, как и предполагала Екатерина, народу находилось немало. И в основном пенсионеры. Они повернули головы на появившуюся парочку, сразу прекратив разговоры между собой. Под их внимательными удивленными взглядами Солоухов с бывшей одноклассницей вышли на тротуар и направились в сторону супермаркета, где находилась остановка общественного транспорта.

Проводив Катю, Сергей направился обратно, чтобы позавтракать и сделать то, что отложил вчера. Во дворе на него уже не обратили того сосредоточенного внимания, как десять минут ранее. И только один человек с нетерпением смотрел на Солоухова. Данилыч, вышедший из подъезда.

Майор подошел к нему.

— Ты чего маешься, Данилыч?

— Так это, похмелиться не мешало бы.

— И какие проблемы? Ключ же от квартиры у тебя. Или забыл?

Данилыч досадливо махнул рукой:

— Да не забыл я ничего. Только старуха моя ключ-то твой взяла и прибрала. Сказала, раз ты приехал, то без тебя в квартире делать нечего. Мол, посидели вечерком, отметили приезд и хватит. А ключ она сама отдаст. Удивлялась, зачем ты вообще дал мне его. Но я про Катьку ни-ни, не сомневайся. Сказал, дела у тебя в городе. Да что толку? Если вы с Катюшей при всем дворе нарисовались с утра.

— Но ты же говорил, что сможешь зайти в квартиру, выходя в коридор покурить?!

Старик вздохнул:

— Не вышло на этот раз. Я-то в подъезд нырнул, закурил, а как только к твоей двери сунулся, так тут и старуха объявилась. На месте застукала, когда я только ключ в скважину вставил. Ну и пошло, поехало. Форменный допрос устроила, зачем я к тебе перся. Но я не признался насчет самогона. Стоял на том, что ты попросил за хатой присмотреть.

— А чего за ней смотреть? Пять лет стояла никому не нужной, а тут вдруг в присмотре нужда возникла?

— Во-во! И старуха моя точно так говорила. Я в ответ: не знаю ничего, ты сказал, я сделал. Так что, Серег, подтверди мои слова. Иначе благоверная до смерти запилит.

— Конечно, Данилыч, куда ж я денусь? Только вот поверит ли баба Марфа нашим сказкам?

Старик ответил уверенно:

— Тебе поверит! А ты ей еще скажи, что, мол, нужен я минут на десять-пятнадцать, ну, переставить там чего-нибудь или поддержать. Похмелиться надо, Серега! Хреново мне!

Сергей взял соседа под руку:

— Ладно, идем! Данилыч! Попробуем развести бабу Марфу.

Поднялись на второй этаж.

Данилыч указал на свою квартиру:

— Звони и разговаривай с бабкой ты. Я помолчу. Так оно лучше будет.

Сергей позвонил.

Дверь тут же открылась, словно жена Данилыча ждала этого звонка. Увидев Сергея, баба Марфа радостно улыбнулась:

— А?! Сережа? Здравствуй, дорогой!

— Здравствуйте, Марфа Егоровна! Как ваше здоровье?

— Ох, и не спрашивай.

Кивнула на мужа, который, насупившись мокрым воробьем, стоял возле лестничных перил:

— С этим идолом какое может быть здоровье, Сережа? Он своей пьянкой уже все жилы из меня вытянул! И ладно бы совсем не давала выпить. Так ведь даю! Рюмку, другую наливаю. Ему все мало! Пока в туалете не уснет или под стол на кухне не опрокинется, не остановится. Но хватит об этом. Ты мне, Сережа, лучше вот что скажи: зачем ему вчера ключ от своей квартиры оставил? Наверное, заначка осталась, он и выпросил?

Солоухов не привык лгать, но сейчас приходилось. Обещал выгородить деда, значит, надо выгораживать. И зачем он только позволил Данилычу оставить этот гребаный пузырь в доме. Прятал бы в подъезде, вон хотя бы в щите электросчетчиков, и не пришлось бы майору делать то, что противоречило его принципам.

— Да нет, Марфа Егоровна. Ключ мужу вашему я дал, потому что мне отлучиться до утра надо было, а ночью мог приехать сослуживец. Мы с ним договорились: если не застанет меня дома, то позвонит к вам.

— Ага! А мой, как я легла, пошел встречать твоего гостя-сослуживца, так?

На этот вопрос ответил уже сам Данилыч:

— Да как ты, старая, не поймешь! Покурить я вышел. На Серегину дверь глянул, а она будто приоткрыта. Подумал, не закрыл ее сосед. Решил проверить. А тут ты нарисовалась. И не разобравшись, понесла! Какая заначка могла остаться? И на черта мне эта заначка, если на кухне за холодильником у тебя бутылка стоит! Думаешь, я не знаю про нее? Знаю. Видел, как прятала.