Рассвет мертвых

В темной большой комнате стояла широкая кровать, на которой я провела ночь, шкаф, стол, кресла и полка с сувенирами. Светильники не горели. Вряд ли их когда-нибудь зажигали.

Встать я не могла. К тому же боялась. В ногах лежали две вампирши. Похоже, это были Томила и Стелла. Они спали покойным сном, не шелохнувшись и не дыша. Их кукольные лица белели на темном одеяле. Мертвые руки сплетались друг с другом. Ноги они поджали под себя. Два красивых безжизненных тела.

У меня получилось вытащить одну ногу. В тот же миг открылся глаз у Томилы. Она резко поднялась.

— Птичка проснулась, — ласково прошипела она. — Птичка хочет есть?

— Да, — тихо ответила я, смотря на ее страшно-красивое лицо.

За ней очнулась Стелла. Блондинка подползла ко мне, нащупала под одеялом руку и потянула на себя.

— Идем со мной. Тебе нечего бояться.

Стелла и Томила провели меня в ванную комнату. Они раздели меня, намылили тело и смыли пену водой, поливая из кувшинов. В спальне вампирши переодели меня в одно из своих полупрозрачных платьев.

— Смотри, какая ты красивая, — шептала с одной стороны Томила.

— Хочешь быть одной из нас? — спрашивала, шипя, Стелла.

— Нет. Мне больше нравится быть человеком.

Они зашипели и понесли меня за собой в обеденный зал. Играть в куклы вампиршам доставляло огромное удовольствие. Они кормили меня с ложечки завтраком. Потом играли в карточные игры. Я была их призом. Кто выигрывал, та целовала мои руки. Но увидев их клыки, я попросила изменить правила игры. К обеду мы вновь переоделись и за столом они шипели о прежних временах, что люди были слаще, и солнце жгло не так больно.

К ужину вампирши распоясались. Они включили громкую музыку, залезли на стол и стали танцевать. Томила затащила меня к себе, а Стелла взяла бутылку со стола, растрясла и откупорила. Красная пена хлынула, заливая ноги, стол и пол. Стелла отпила и передала бутылку Томиле. Вампирша присосалась, а выпив, полезла обниматься. Бутылка выпала из ее рук и разбилась о плитку пола. Стелла обняла меня сзади. Ее руки скользили по моему телу. Где-то рядом я слышала ее тяжелое дыхание. В отличие от Томилы она не справлялась с жаждой. Томила обещала, что я ничего не почувствую.

Шторы в зале раздвинулись, и солнце ворвалось в помещение. Кожа вампирш сгорала. Они закричали и спрятались в углу в тени, жалобно стеная и прося их простить.

Перед окнами стоял грозный Мрак. Он подошел ко мне и помог спуститься со стола.

— Ничего им нельзя доверить. Я просил их развлечь тебя, пока меня не будет.

— С ними точно скучно не было.

Он взял меня на руки и пронес к выходу. Под ногами у него хрустели бутылочные осколки.

— Уберите здесь все, — приказал он вампиршам. В ответ послышались их стоны и шипение.

Я попросила опустить меня и шла рядом с ним босиком по холодному полу. Мы двигались по длинному коридору в направлении моей спальни.

— Кто они, Томила и Стелла?

— Когда-то были обычными девушками. Но им хотелось большего. Стать вечными и красивыми, обворожительными и желанными, любить и быть любимыми. Мною. После обращения любовь их перестала вдохновлять, но стала мучить жажда. Больше их ничего не волнует. Разве только, чтобы я не выгнал их из дома.

— Разве вампирам нужна крыша над головой?

— Еще как. Дом — это укрытие. Врага, как бы силен он не был, стены задержат. Дверь не впустит гостей, а порог — незнакомцев, — сказал он, намекая на заговоренный камень.

Я ничего не ответила.

— Тебе здесь нравится?

— Да. Симпатичный старый дом. Большие комнаты, но пустые. Почему ты не обставишь мебелью?

— Я не живу в нем, только отдыхаю. За то время, что я отсутствую, местные жители грабили меня. Пусть грабят, эти вещи для меня бесполезны. Но однажды Томила и Стелла сумели поймать воришку и наказали его.

— Его зовут Сильвестр, и он превратился в вампира.

— Может быть. Не знаю. Мне более интересен его брат, нежели он.

— Нестор? Чем же?

— Тем, что не присоединился к стае.

— Ему просто не нравится ваша война.

— Ему не нравится быть волком.

— Ну и что? От проклятия нельзя избавиться.

— Это неизвестно. Но в любом случае мы его пощадим. Не смотри на меня так. У меня нет совести, поэтому я выкрал тебя из постели, но есть благородство.

— У вас благородство?! — накинулась я на него. — Вы убиваете людей! Твои психопатки собирались выпить меня!

У Мрака загорелись глаза в темноте. Он прижал меня к стене и не отпускал, несмотря на мое сопротивление.

— Укоряй меня больше! Я чудовище и мне это нравится!

Он схватил меня и вмиг мы оказались в спальне.

— Не сопротивляйся. Чем яростнее ты отталкиваешь, тем сильнее у меня желание усмирить тебя.

Злясь, я укусила его за руку. Он только рассмеялся.

— Что мне делать? Я одержим тобою! Не зря люди любовь называют одержимостью...

Ты сама растревожила мой покой. Я вернулся домой, уставший и голодный. Мирно спал, пока не услышал чужой дух. Он соблазнил меня, вытащил на солнце. Совсем рядом, недалеко от дома, под обрывом я увидел девушку. Она купалась в тонкой рубашке. Воды реки ласкали ее тело, ветер расчесывал волосы. Пока я мечтал дотронуться до ее горячей кожи, она заметила меня. Я поступил неосторожно, но, быть может, хотел этого. Девушка пустилась в бег. У меня внутри разыгралось: догнать, стиснуть в объятиях теплое тело и выпить. Но из-за нее я не заметил волков. Я понял, кому она принадлежала. Вот у кого придется ее отбить.

Дальше выходило интереснее. Оказалось, за девушкой помимо волков присматривает Вальтер. Он страдал, глядя на нее. Его история могла повториться. И что он сделал? Подарил ее волку! Сам решил за нее. Распорядился ее жизнью. Ему даже легче стало.

Но мне было оскорбительно. С белоснежными волосами и синими глазами, она должна была достаться на растерзание собаке. Меня взбесило это. Нужно вмешаться и отобрать у них то, чем они все распоряжались как вещью.

Ничего лучше я не смог придумать, чем посылать тебе сны. Добрые и нежные, чтобы ты узнала о моих чувствах.

— Они пугали меня!

— Только тем, что не знала, кто приходит. Ты позволяла мне войти и вместе мы проводили ночь. Наутро я уходил, словно никогда не появлялся в твоей жизни.

— Я все равно тебя боюсь.

— Разве меня, а не своих чувств? Вальтер как влюбленный мальчишка бегает за тобой. Ты его искушаешь, а соблазнив, убегаешь. А этот пес беспородный? Он ревнует тебя ко всему живому, но ты смеешься над ним. Вместе с тобой над ними смеялся и я. Но подошла моя очередь и теперь мне не до смеха. Не убегай от меня, останься.