Рассвет - твой враг

– А еще, ты сам от нас все скрывал, - возмутился Олег.
– То-то я смотрю на него, вечно кислый ходит, чего-то молчит... Превратился в какого-то мутного черта, да еще и на меня наговаривает.

Я представил, что вмазал ему по лицу так сильно, напарник отлетел к мягкой стенке, отскочил от нее и снова налетел на кулак. Сложно сказать, был ли это навязанный образ.

– Мы, конечно, не то что бы прямо друзья-друзья.
– Вика перебирала стрелы в колчане, - Но все равно ведь не хотим, чтобы ты загремел в дурку.

Ну да. Сначала все всё скрывают, а потом выясняется - это на самом деле забота.

– Я просто рада, что с тобой все нормально, - тихо сказала Настя.
– Относительно.

Ну, хоть кто-то. Заметил, что Тэн сделал ей новые очки, которые отображались в системе как артефакт.
– Ты сама-то как?

– Жить буду, - слегка улыбнулась девушка.

В этом помещении висело такое же марево «слегка размокшей» реальности. Рабочие «Кулака Асуры» долго колдовали над комнатой. Это было сделано специально, чтобы игроки могли посещать зал, не теряя связи с Паутиной.

Тренировать нас вызвалась Дэйдре. Лично для меня, председатель прислал особого инструктора. Конечно же, это был Роман.

– Готов начать?
– спросил вампир, уже успевший переодеться в трещавший по швам спортивный костюм.

– Так понимаю, очухаться мне никто не даст?
– простонал я.

– Времени почти не осталось. Мне было поручено обучить тебя пользоваться ОКР и системой принудительной эволюции в максимально короткие сроки.

На другой стороне зала, агенты уже приступили к тренировке. Правильно, чего просто так стоять, раз пришли? Только Настя тихонько сидела на лавочке.

Олег взмахнул посохом, направил мощный поток в сторону женщины-лампы. Дэйдре даже с места не сдвинулась. Вода наткнулась на невидимый барьер, сделала разворот на сто восемьдесят градусов и ударила волшебника в живот. Олег сильно побледнел, повалился на пол, сплевывая кровь. Однако через полминуты уже снова был как огурчик. Системы тренировочного зала залечивали все полученные здесь раны.

– Бам, ты труп!
– воскликнула наемница.
– Вас ждет сражение и с генма, в том числе. Нельзя вкладывать всю силу в атаку, если не знаешь какие элементы, противник может поглощать, блокировать или отражать.

В этот момент, сзади на нее набросился Егор. Сверкнули ярко-красные когти. Мощная лапа прошла насквозь с очень странным звуком, не причинив никакого вреда. Дейдре полоснула оборотня хвостом по груди. Вверх ударил фонтан крови.

– Бам, труп! Я что только что сказала? Еще и слишком близко подошел.

– Что это вообще сейчас было?
– сказал охранник, поднимаясь с пола.

– Сопротивление элементу выше восьмидесяти процентов - неуязвимость. От девяноста до девяноста девяти - поглощение. Сто и выше - отражение плюс дополнительный урон.

В грудь наемницы воткнулось три стрелы. Тут же, они растаяли и втянулись в биомеханическое тело.

– Да ты издеваешься!
– воскликнула Вика.

– Так уж вышло, что я неуязвима к привычным для вас методам ведения боя. Придется подумать головой.

Она бросилась в атаку, словно бешеная мясорубка.

– Похоже, им весело, - сказал я, снимая куртку.
– Ладно, давай попробуем.

Х3 - Колесница

Выходит ночью на балкон...

Кто же еще, конечно я. Казалось бы, после долгой и жутко утомительной тренировки должен был спать как сурок. Но им не снятся яркие и реалистичные сны про кровь и муки. Вроде.

Мы многого не знаем о сурках.

Сверху открывался вид на внутренний дворик. Когда-то здесь был теннисный корт, но от него остались лишь выцветшие следы разметки. В углу стояла большая металлическая бочка, от которой поднимался столб черного дыма. Роман стоял рядом, и с печальным выражением лица смотрел на пламя.

Я надел кеды и спустился вниз.

– Не спится?
– спросил генма, не отрываясь от своего занятия.

– Кошмары, навязчивые мысли, сонный паралич и прочие радости конверсии. И онемение после тренировки не прошло. Так что вышел подышать, - из бочки дико воняло, будто жгли пластмассу. Подышал.

– Обычные люди всем этим тоже страдают. Бывает и хуже.

Действительно. Снова этот странный аргумент. Почему, если кому-то хуже, мне должно стать хорошо? Злорадство еще никому не помогло.

Огонь пожирал нарисованных лебедей. Когда картина сгорела и тонкая деревянная рамка осыпалась, Рома взял из стопки у своих ног еще одну. На этой была изображена бегущая собака. Она тоже отправилась в бочку.

– Я смотрю, ты не большой ценитель живописи.

– Почему же? Совсем наоборот, - улыбнулся он.
– К сожалению, иногда приходится заниматься подобными вещами. Ты поймешь, когда станешь одним из нас.

– Хм... значит, это твоя...как ее... Страсть?

– Да.

– Жечь рисунки по номерам?

– Да. Не только по номерам. Вообще все картины. Просто, действительно хорошие и ценные полотна рука не поднимается уничтожать. Даже если это и очень приятно.

Если бы с моря не дул прохладный ветер, находиться во дворе было бы решительно невозможно.

– То есть, ты периодически испытываешь потребность бросить в огонь картинку и просто смотреть, как она горит?
– все же генма - редкостные извращенцы. Интересно, чем приходится заниматься маме, чтобы не сойти с ума? Хотя нет, не хочу знать.

– Вроде того, - он повернулся ко мне.
– Когда смотришь, как исчезает полотно, как пляшут искры... Испытываешь что-то глубокое, такое личное. Это очень сложно описать. Наше взаимодействие с системой в принципе завязано на индивидуальных ощущениях. Я постараюсь научить тебя.

– А просто смотреть в огонь...?

– Не то. Знаешь..., - как всегда, он говорил очень открыто.
– Раньше я покупал картины на рынках, или прямо у художников. Это помогало сбить уровень Страсти, но мне было жутко стыдно перед людьми.