Рассвет в старом зеркале

– По тому, что труп, не сможет на вас работать!
– Закричала Рокси, и у нее началась новая истерика.

Поняв, что расспрашивать меня бесполезно, мне отдали все, документы, часы, странную статуэтку, и разную мелочевку. Сверху собранной коробки, лежала фоторамка с семейным портретом. Я не могла на нее смотреть, поэтому просто перевернула ее обратной стороной. Выйдя из офиса, я поймала такси и поехала на предприятие мамы. Оставив коробку в машине, я долго поднималась вверх по лестнице, так как стены лифта на меня сейчас ужасно давили. Когда я была на месте, меня встретили с грустными взглядами. Они уже знают… Мамины вещи, были уже собраны, в отличие от папиных, их было довольно многовато. Поэтому, сотрудники помогли мне донести их, до такси. Я остановилась и подняла глаза в небо. Больше всего на свете мне хотелось верить, что там есть рай. И если это было действительно так, то земля и есть самый сущий ад. Вернувшись домой, и оставив все коробки в коридоре, я отключила телефон, пошла в комнату родителей, обняла их постель, и уснула.

Сентябрь 16

Из-за усталости, я открыла глаза лишь вечером следующего дня.

– Это сон, это был просто страшный сон!
– Воскликнула она и побежала на кухню.

Но увидев в прихожей коробки, радость отпустила меня, и я от бессилия, сползла по стене.

– Это я виновата, простите меня!
– Закричала она, раскидывая коробки.

– Это всё мои чертовы волосы!
– Вырывая их клочками, рыдала Рокс.

– Они мне не нужны, заберите их все, только вернитесь! Вернитесь!

Но меня никто не слышал. После очередной истерики, я не заметила, как уснула в коридоре. Встав посреди глубокой ночи, я решила пойти в душ, чтобы смыть с себя все воспоминания и трехдневную грязь. Струи воды капали на мое лицо и тело, я сидела как маленький ребенок, прижав колени к груди. Я находилась там несколько часов, но легче не становилось. Казалось, будь у меня пистолет, я бы без раздумий выпустила себе пулю в висок.

Сентябрь 17

Утро, а мне совсем не хочется жить, мысли атакуют мою голову, не сойти бы с ума такими темпами. Неужели я и правда надеюсь, что мне станет легче? Смешно… Все эти рассуждения, что смерть забирает лучших, лишены всякого смысла. Смерть забирает всех. Я еще ни разу не встречала того, кто бы жил вечно. Просто по мудакам некому лить слезы.

Я заставила себя съесть пару печеней, что бы окончательно не умереть с голоду, еда никак не хотела проваливаться в мою глотку. Я давилась, но ела. Еще, я решила, что в университет больше не пойду, уж лучше буду умирать в четырех стенах, все равно обо мне никто не вспомнит. Мне стало настолько паршиво и грустно что, покопавшись в коробке с папиными вещами, я нашла пачку Мальборо. Зажигалка, подаренная Джейком, как не странно пригодилась, я потянула в себя дым сигареты, и почувствовала, как теплый, горький дым прожигает мои легкие, я начала кашлять. Но постепенно, кашель становился все меньше. А моя голова начинала кружиться. На несколько минут я почувствовала спокойствие и расслабленность. Так вот что Джейк имел ввиду, это ощущение, легкой тошноты и умиротворенности. Открыв бутылку вина, я начала глотать алкоголь, словно воду. Но все равно, ощущала внутри себя пустоту, где бы я ни была, что бы ни делала, она преследует меня повсюду и пожирает изнутри. Мне ничего не приносит покоя, что-то может увлечь мое сознание на несколько минут, но не может удерживать его вечно. А алкоголь, ненадолго глушит никчемность и бесполезность моих мыслей, но я, же не могу пить вечно. Как только у меня из рук исчезает бутылка, состояние вновь становиться плачевным. Я мечусь от угла к углу, не понимая, что со мной происходит. Могу с уверенностью сказать, что это худшие времена в моей жизни. К тому же, этот мир, меня торопит. Я пытаюсь сделать паузу, расставить приоритеты, все обдумать. Но быстротечность событий не сбавляет бешеного темпа. Мой взгляд давно потух, улыбка, натянутая через силу, каждый час подкатывает комок к горлу, и наворачиваются слезы. Я выбита из колеи, никто не хочет понять меня, люди меня не слышат, все заняты лишь собой и никому до меня нет дела. Я ненавижу свою жизнь, ненавижу Дарена, который только что и делает, так это унижает меня, а я ничем не могу ему ответить. Моя жизнь только началась, а уже закончилась. Я ничего не хочу, кроме одного, снова напиться и забыться, я хочу забыть все. Мне не нужна вынужденная свобода, мне не нужен больше никто и ничего. Я больше никогда не выйду из дома, лишь бы больше не видеть этот мир и этих лживых людей. Мне все по-прежнему одиноко в толпе, где все смеются, и никто не слышит твой крик о помощи, сквозь фальшивую улыбку...

Мысли вновь добивали мою голову. Но с каждым глотком вина мне все больше и больше становилось все равно, на мою жизнь, мои мысли и все вокруг. Но это длилось не долго…

Октябрь 26

Я проснулась ближе к обеду, и еле нашла в себе силы встать с постели. Меня было крайне сложно узнать. Мешки под глазами, грязные волосы, а через затасканную папину футболку, отчетливо виделось угловатое тело, скорее напоминающее скелет. В моем доме пахло чем-то тухлым, он был похож на помойку, где царил полнейший хаос.

Мне было настолько все равно, что было абсолютно плевать на весь окружающий меня мир. Я не замечала ничего вокруг. У меня была только я, и моя депрессия. Смахнув со стола гору пустых бутылок, я достала последний, оставшийся в доме, коньяк.

– А папа берег его, на их с мамой, серебряную свадьбу.
– Сделав глоток, слезы потекли из ее опухших глаз, принося невыносимую боль. И она запустила бутылку в стену. Заглянув в кошелек, она обнаружила, что у нее оставалось две тысячи долларов.

– Ну и отлично, долго я на это не протяну. А потом еще начну пропивать вещи из дома.
– С укором, сказала она себе.

Рокс не выходила из дома, остававшись изгоем в четырех стенах.

Октябрь 31

– Почему я еще жива?
– Открыв глаза, спросила Рокс.

Сил подняться с постели у меня уже не было. И я целыми днями погружалась в воспоминания и галлюцинации, смотря на капли за окном. Зачем я тогда подняла эту панику? Дождись я автобуса, ничего бы этого не было. Если бы Дарен не поджег… Постой-ка, Дарен. Этот чертов ублюдок, зачем он это сделал? Но ответов на вопросы, так и не находилось. В кошельке оставалось несколько долларов. Я попросту больше не могла их тратить. Так как медленно умирала. Жизнь для меня замерла и потеряла всякий смысл. Я была абсолютно одна, могу это сказать без преувеличений.

– Я не хочу больше мучиться. Я хочу умереть и быть рядом с ними.

В коридоре лежит домашняя аптечка. Я должна найти в себе силы. Зачем медленно умирать, мучаясь, если можно сделать это сразу? Меня не остановят и не спасут, за несколько месяцев никто не приходил ко мне, вот и сейчас не придет. А когда мое тело начнет разолгаться, соседи начнут жаловаться на сильную вонь. Тут-то меня и найдут. Успокоившись, что все скоро закончится. Я с грохотом свалилась с кровати и поползла к выходу. Каждое движение давалось с жуткой болью, но я пыталась преодолеть себя. В итоге я была на месте. Кое-как открыла тумбочку и нашла заветную аптечку. Я долго ковырялась в ней, я не могла разглядеть и отличить названия. Наконец, я нашла баночку с надписью «Снотворное». Высыпав все ее содержимое себе в ладонь, я, не раздумывая, запихнула таблетки себе в рот. Слюна вырабатывалась плохо, поэтому снотворное никак не хотело проглатываться. Все же после долгих усилий, во рту ничего не оставалось, кроме сладковатого привкуса. Ну вот и все. Подумала я. Теперь дело за малым.

Через десять минут, ритм моего сердца начал замедляться, все поплыло перед глазами и непонятное состояние внутри усиливалось, было так тепло и хорошо, будто ты очень устала и наконец-то засыпаешь, тело становится ватным и тебя, оно уже не слушается. Еще через минут пять, я потеряла сознание.

Май 15

Я очнулась, уже в больнице. Тело дико болело. Соображала я довольно туго. Мысли путались, а руки не поднимались. Единственное что у меня получилось, так это пошевелить пальцами. Медсестра, увидев мое пробуждение, молча, куда-то вышла. Вскоре, в мою палату зашел седоватый мужчина, преклонных лет, это был врач. Он сел на мою кровать, улыбнулся и произнес:

– Поздравляю Вас мисс Бейкер, Вы победили смерть.

– Что со мной произошло?
– С трудом вымолвила Рокс.

– Как это и обычно бывает после такой дозы снотворного, Вы умирали. В моей практике Вы первый пациент, который в буквальном смысле вернулся с того света, ваше сердце не билось больше часа. Мы уже перестали бороться за вашу жизнь и хотели отключить от аппарата, но внезапно у Вас снова появился пульс, но такое долгое пребывание по ту сторону переросло для Вас в летаргический сон, если бы Вы сегодня не пришли в себя, то через несколько месяцев мы отключили бы Вас. Проще говоря, все это время вы провели в коме.

– Коме?
– Глаза Рокс, округлились от удивления.

– Именно. Но мы все рады, что теперь Вы пришли в себя. Надеюсь, Вы этому тоже рады. Ведь у Вас теперь, по сути, началась вторая жизнь.

– Но я, же была дома совсем одна. Кто? Кто меня спас?

– Мы позвоним вашей спасительнице, и она придет к Вам с визитом. А пока, отдыхайте.

Весь день я думала лишь о том, кто же мог меня спасти? Ведь я осталась совершенно одна, и никто обо мне не беспокоился, а тут решила спокойно умереть и сразу же кто-то нарисовался. Вечером, в мою палату вошла незнакомая мне женщина, с темными волосами и короткой стрижкой, представительного вида, в темно-малиновом костюме.