Растопить сердце Не Дурнушки

– Пойдём, хочу увидеть твои работы. А заодно представлю тебя друзьям. Пора исполнить ещё одну твою мечту. Кажется, ты мечтала познакомиться с их матерью.

Глава 40

Мелания

– Это точно твоя работа? – серьёзно спрашивает Фёдор, стоя у моего первого творения. И, кстати, оно самое дорогое из всех. Помню, как радовалась, что за дебютную работу неизвестного автора отвалили такие деньги!

– Конечно! Ты что сомневаешься во мне?

– Нет, но это и правда выглядит шикарно. Слушай, а ты ведь можешь писать всё это для дома, и к тому же бесплатно!

– Ты сейчас говоришь как истинный экономист, уже считаешь выгоду, – посмеиваюсь и веду мужа ко второй картине.

– Нет, серьёзно, мы прилично сэкономим! Если каждая картина стоит примерно столько же, сколько отвалил отец за последнюю, то… – тут он замирает и с задумчивым видом смотрит на меня.

– Дорогая моя жена, а как вышло, что ты продаёшь картины так дорого, но на твоих счетах рублей десять от силы.

Он понял это только сейчас? Посмеиваясь, иду вперёд, а мужчина буквально сверлит меня взглядом.

– Мел!

Ладно, не буду его мучить. И так день вышел тяжелый. Да и нет в этом такой уж тайны.

– Деньги у Ромы на счету, но снять их он не может, так как нужен пароль, который знаю только я. Когда мне требуются средства, мы вместе идём в банк. Я верю ему как себе, поэтому не переживаю за деньги. Да и невыгодно ему меня обманывать, ведь я продолжаю писать картины, а он имеет немалый процент с этого, – рассказываю правду и смотрю на мужа, который понимающе кивает.

– Терять курицу, несущую золотые яйца, безрассудно.

– Эй! Я не курица! – шутя, толкаю его и вижу, что он смеётся.

– А вы молодцы, так провести Варшавского. Неужели он не догадывался?

– Нет, у него другие дела. Мне кажется, догадывался Павел. Он ведь знает Романа. В любом случае проблем не было, напротив, брат пару раз помогал Роме с организацией выставки и аукциона. Меня как молодого автора не хотели брать, но потом резко передумали.

– Мел, братья любят тебя и очень дорожат тобой, – он опять принимается за своё, и это начинает надоедать.

– Хватит!

– Хорошо, я тебе потом кое-что расскажу. А пока давай я познакомлю тебя с друзьями. К нам как раз идёт Макс, мой старый приятель, – говорит, кивая на симпатичного блондина. Высокий, статный, в сером костюме и в белой рубашке. Вид не сильно строгий, скорее сексуальный. Верхние пуговки расстёгнуты, волосы чуть взъерошены, голубые глаза полны хитринки. Ловелас, одним словом.

– Не похож он на делового парня вроде тебя. Странно, что вы друзья.

– Я познакомился с ним через брата. Кстати, он тоже идёт к нам, – Фёдор машет ещё одному шикарному блондину, который кивает, но продолжает говорить с собеседником.

Этот мужчина старше, и, смотря на него, можно сказать, что он именно мужчина, а не парень. Суровое лицо словно сделано из камня, высокий, статный, придерживающийся строгого стиля. На нём чёрный костюм, белая рубашка и даже галстук. Насколько я знаю, только очень выдержанные люди носят эти удавки.

Забавно, что такие разные мужчины – братья. Хотя схожесть в них есть.

– В то, что ты дружишь с ним, я верю больше.

Фёдор посмеивается и притягивает меня к себе. Мимо нас проходит официант и предлагает напитки. С радостью принимаю бокал шампанского и тут же отпиваю из него.

Пока я рассматриваю картины за спиной мужа, к нам подходят те самые братья.

– Парни, рад вас видеть. Явился, как и обещал, и не один! Мелания, познакомься – мои давние друзья и просто отличные парни: Михаил и Максим Соболевы.

Фёдор представляет нас, и я натягиваю улыбку, но вот мужчины… Они смотрят на меня огромными непонимающими глазами. А ведь муж говорил, они знают, чья я дочь. А вдруг Григорий и в их семью принёс беду, вот они и не рады мне? Но как бы там ни было, нужно попытаться подружиться.

– Приятно познакомиться, – произношу я и хочу пожать им руки, но мне их не протягивают, поэтому я только киваю, при этом прижимаясь к мужу.

– Парни, что не так? – кажется ситуация удивляет даже Фёдора. И чего они так меня рассматривают?

– Простите, просто вы так похожи на… Макс, а ну быстро сходи за мамой и отцом, – говорит Михаил, не сводя с меня уже восхищённого взгляда. Да что не так?

– Миш, хоть ты можешь мне объяснить, что происходит? Вы пугаете Меланию!

– Просто… Мелания, а сколько вам лет? – не смущаясь, задаёт тот вопрос. Хочет смутить? Не на ту напал!

– Двадцать!

– А как давно вы попали к Варшавскому? – странный допрос.

– Шестнадцать лет назад.

Тут Фёдор подходит к Мише, и они вместе начинают изучающе смотреть на меня. Муж так и вовсе словно впервые меня видит. Становится неуютно, и я отпиваю ещё шампанского.

– Это невозможно. Ты думаешь, это она? – Фёдор задаёт странный вопрос другу, который, по-прежнему не сводя с меня взгляда, кивает.

– Она так похожа. И время совпадает, и возраст. Даже Григорий отлично вписывается в картину. Вот гад! Если бы он не был в бегах, сам бы шкуру с него спустил, – слишком кровожадно рычит Михаил, и я от испуга залпом выпиваю всё, что осталось в бокале.

Что значит «Григорий в бегах»? Как? Почему? Кто осмелился прижать его? Неужели заслуженная кара настигла любителя обмана и лжи?

– Сынок, что происходит? Почему Максим заставляет меня чуть ли не бежать?! – раздался недовольный женский голос за спиной, и мне он показался знакомым!

– Михаил, я же просил дать матери отдохнуть! – второй голос (приятный баритон) принадлежал мужчине явно в годах.

– Сейчас всё поймёте! Вы просто обязаны её увидеть! – затараторил Максим и подошёл к брату. Фёдор стоял как не свой, и его взгляд блуждал то по мне, то по гостям за моей спиной.

– Знакомьтесь, это Мелания, жена Фёдора и приёмная дочь Варшавского. Её удочерили шестнадцать лет назад! – на последнем предложении Михаил сделал особое ударение. И чего им так приелась эта дата? И причём здесь отец?

Повисло молчание, и вроде как мне уже нужно было повернуться, но ноги стали словно каменные. Сердце забилось быстрее, и появился страх.

– Мальчики, вы совсем девушку засмущали. Зачем так напирать на бедняжку? – женщина говорила это так ласково, словно подбадривала меня, и именно это и подкупило. Я медленно развернулась и замерла, не в силах сделать и вдоха, так как увидела… себя!