Растопить твое сердце

– Брианна. – снова тряска за плечи, и я вижу испуганное лицо Николь.

– Что? – мой голос звучит тихо и безжизненно. Грудь сдавливает в тиски от боли и светло голубых глаз, что все еще мелькают передо мной.

– Ты слишком бледная. Все хорошо? Что случилось?

– Ничего.

– Ты врешь, – подруга сжимает мои плечи и проницательно смотрит в глаза. – Что произошло?

– Мне нужно домой. – растерянно отвечаю ей, придерживая ремешок сумки. Светлое помещение начинает давить и раздражать, а голос все еще отзывается в моей голове. Разве это может быть Доминик? Он давно уехал из города. Это не может быть он.

Нет.

– Подожди меня, я отвезу тебя. – Николь отпускает меня и мчится к своему рабочему месту, чтобы забрать свои вещи.

Не чувствуя ног, я иду дальше, понимая, что еще немного и просто отключусь. Мне нужно на свежий воздух. Проходящие мимо люди, смотрят на меня так будто увидели призрака или очень больного человека. Не знаю на кого я похожа сейчас, но явно нахожусь не в лучшем виде.

Николь не задает лишних вопросов, увидев в каком состоянии я нахожусь, и всю дорогу что мы едем до моего дома, лишь изредка поглядывает на меня и гладит по плечу.

– Бри, если ты обиделась на мои вчерашние слова, то прости. Я не со зла говорила это и …

– Все в порядке. Ты сказала правду. – я перебиваю ее и отстегиваю ремень безопасности.

– Нет! Коул любит тебя, просто он… В общем это Коул.

–Прекрасное описание, Николь. – я вяло смеюсь, мысленно благодаря ее, что смогла отвлечь меня от воспоминаний.

– И все-таки, мне не понравилось, как ты выглядела в больнице. Будто призрака увидела.

– Можно сказать и так. – я благодарю подругу и быстро выхожу из машины, пока она не стала расспрашивать меня снова.

Зайдя в квартиру и сбросив с себя всю одежду, я заползаю на кровать в одном нижнем белье и прижимаю руку к груди. Сердце бьется медленно, и я едва чувствую его. Я впервые не чувствую ничего и в то же время невыносимую боль. Мне хочется плакать и побежать обратно в больницу, чтобы узнать все, но страх был сильнее. Что если это действительно был Доминик? Как он отреагирует, когда увидит меня? Узнает ли вообще, или просто пройдет мимо, будто я незнакомка?

Слишком много вопросов и ни одного ответа. Точнее, один уже был. Я точно знаю, что это голос Доминика. Такой родной и любимый когда-то, который почти не изменился, разве что стал еще более грубым.

Может быть, я схожу с ума и мне пора сходить к психологу, чтобы закрыть гештальт?

6 глава

Доминик

Ночь сменяется днем. И так каждый долбанный раз уже какой год. Снова и снова я просыпаюсь от того, что моя подушка мокрая от слез и меня всего прошибает холодным потом. Нормально ли это для тридцатидвухлетнего мужика? Как узнаете ответ, дайте знать мне, потому что я сомневаюсь в своей нормальности. Слезы появляются, когда сами захотят и я сам не понимаю, от чего это происходит. Но проблема в том, что, если бы была моя воля, я бы спал всю жизнь. Только там я все еще живу, а не просто существую в этом мире. Там я чувствую, дышу, мир яркий и светлый без лишних людей. Сердце и нутро все еще не верит, что нас больше нет. В моих снах их только двое. В реальности же во мне отключаются все эмоции, и я становлюсь роботом, который все делает на автомате. Лишь бы жить дальше, хотя понятия не имеет зачем.

Как комична ситуация, в которой я нахожусь. Спасаю людей и грубо говоря, вдыхаю в них вторую жизнь, а сам давно гнию где-то в земле и не чувствую собственного сердцебиения. Может у меня просто его нет?

С трудом открыв глаза, после двухчасового сна, я стягиваю с себя одеяло и подхожу к окну, распахивая шторы и впускаю в спальню хоть немного солнечного света в мою темную обитель. Ненавижу этот день. Уже. Неужели нельзя хотя бы одну ночь обойтись без этих воспоминаний? Глупо держаться и помнить о том, чего давно нет, но как объяснить это своему мозгу я все еще не знаю. Я встаю напротив панорамного окна и смотрю вниз с внушительной высоты двадцатого этажа. Потираю лицо шершавой ладонью и хмурюсь, увидев женское лицо с глазами цвета карамели и красивым миндалевидным разрезом. В них сверкают огни ночного города и любовь. Чистая и искренняя любовь. Но потом силуэт начал исчезать, и я распахиваю глаза. Что я чувствую? Точно не тоску и любовь. Во мне лишь ненависть к этой девушке. И в придачу ледяное сердце, которое теперь ничего не испытывает при знакомстве с другими девушками. Она все испортила. Убила во мне всю эту нежность и любовь, которую я дарил ей, или же забрала с собой, когда покинула меня. Но это не останавливает меня думать о ней двадцать четыре часа в сутки. Вспоминать ее смех, запах, касания и…

Хватит думать.

Ударив кулаком по окну, я отшатываюсь от него, будто нахожусь в пьяном состоянии и натягиваю шторы обратно. Посмотрев на свое запястье, я провожу пальцами по серебряному браслету и смотрю на наручные часы.

4:38

Поеду на работу и займусь делами. Уснуть все равно уже не получится. Натягиваю на себя черный свитер с горлом и такого же цвета джинсы, иду в ванную и умываюсь, посмотрев в зеркало. Растрепанные волосы торчат в разные стороны, хоть и так достаточно короткие и выбриты по бокам. Впалые щеки и огромные круги под глазами, из—за того, что не спал двое суток. Руки трясутся сами по себе от усталости, а газа выглядят безжизненными и стеклянными. Зрачок казалось, еще немного и заполнит все пространство радужки. Состояние отстой.

Сев в машину, выезжаю со своей улицы и мчусь на полной скорости по, еще пустому городу. Мне нравится ехать куда—то вдаль, когда рядом нет ни единой души. Тебя окружает только тишина, скорость и пустая дорога. Не скажу, что любитель драйва. Просто, только так я могу уловить хоть немного тех эмоций, которых мне не хватает. Почувствовать жизнь и учащенное сердцебиение от страха за свою жизнь. Умереть мне пока не хочется, хотя бывали и такие мысли… Но сегодня жизнь не дала мне насладиться одиночеством. На телефоне, который прикреплен к держателю, высвечивается фотография мамы и обреченно вздохнув, я смахиваю вызов вправо.

– Сынок, я слышала, что у тебя была тяжелая операция. Все прошло хорошо? Как ты себя чувствуешь? Наверное устал, а я тебе тут названиваю. – тонкий и звонкий голос матери, который исходит из динамиков, проходится по всему салону машины. Голову сразу сдавливает болью, и я хмурюсь, сбавляя скорость.

– Да, мама. Не переживай все закончилось успешно, и я уже еду на работу. Ты что—то хотела?

– Ох, мой родной. Ты совсем не бережешь себя. Я же знаю, как тяжело бывает после такой работы. Взял бы хоть один выходной себе. И вообще, когда ты приедешь ко мне? Я старая и одинокая женщина, мне уже и внуков пора, а я даже невестку свою не видела.

– Какую невестку? Ты о чем? – закатываю глаза, останавливаясь на светофоре.

Моя мать – Роза Торрес, прекрасная женщина, но со своими тараканами в голове. Шумная, активная, сующая нос в дела своих детей и, конечно же, в их личную жизнь. Но так как я ее сын, то вынужден терпеть это вмешательство. Какой бы надоедливой она не была, я люблю ее и рад, что она заботиться обо мне, хоть мне уже и не десять лет. Видите, все-таки я кого-то люблю, а значит все не так плохо. Да и как можно не любить собственную мать, тем более, когда мы так похожи. Я ее мужская копия, за исключением цвета глаз, которые достались мне от отца.

– Вот именно, какую!? Домочка, тебе уже тридцать два года, а девушки все нет. – мое лицо кривится, и я прикрываю его рукой. Ладно, кое—что меня все же раздражает. То, как она коверкает мое имя. Это у меня терпеть не получается.

– Мама, я же просил.

– О чем?

– Не называть меня так. Мне не пять лет. – выдохнув, еду дальше, наблюдая за рассветом. Сегодня он по—особенному красив и заставляет меня смотреть на небо, дольше обычного. Я наблюдаю за, медленно плывущими облаками, которые окрасились в нежно розовый цвет и плавно переходили в оранжевый.