Рауит

В ответ она туже затянула повязку. А когда Суури закончила, молча куда-то отправилась, забрав с собой то, что было на моей шее ранее. Я не придал этому значения, проводив ее взглядом, встал и пошел к Мэфую.

Суури же скрылась где-то в зарослях. Она села рядом с деревом и принялась нюхать мою окровавленную повязку. Ее рот медленно открылся, и она жадно принялась облизывать кровь с этого отрезка ткани. Она была чем-то похожа на хищника, который наслаждался своей добычей.

Пока зеленоволосая наслаждалась своим ужином, я повстречал на своем пути Лойчику, который отдыхал в тени дерева. На мой вопрос о Мэфую он просто указал мне направление, подняв правую руку. Его легко можно было понять без слов, и я отправился дальше искать его брата. Потом у реки встретил Оанту, которая с улыбкой махала мне рукой. Ее рыжие волосы трепал ветер, приносящий прохладу вод. В правой руке она держала небольшой сверток из коричневой кожи.

– Рад тебя видеть в хорошем настроении, Оанту, – произнес я, приближаясь к ней.

– Какой ты серьезный, – услышал я от нее в ответ.

– Какой есть, – сказал я.

– Я отведу тебя к отцу, он нас уже ждет.

– Нас? – удивленно спросил я.

– Да. Ты получишь тень, а я хранитель теней, – объяснила она.

– Это как?

– Моя обязанность хранить вот эту вещь, – сказала Оанту, разворачивая кусок кожи.

В ее руках оказался кусок обработанной кожи размером полметра на полметра. В центре было изображение ворона, такого же, как и на груди каждого мужчины племени. Немного ниже расположилась ворона поменьше, а оставшееся пространство заполнили другие узорные изображения: цветы, растения, змеи, небесные светила и другие непонятные мне знаки.

– Постой. Мне сделают татуировку? Но так нельзя….

– Здесь уже твое нельзя ничего не решает. Таков порядок, – произнесла она, сворачивая кусок кожи.

– Ладно. Пойдем, – сказал я.

Запахло чем-то пряным и сладким, приближался вечер, небо теряло голубизну. Мы оказались у очередной пещеры, куда Оанту вошла первой. Там было светло, в самом центре потолка было прорублено окно, через которое проникал яркий солнечный свет. Под ним находился каменный стол, на котором лежала красная ткань и небольшой черный сверток.

На полу у стен стояли небольшие сосуды, из которых вырывался едкий дым. Из одного из этих густых клубов показался Лойчику, а за ним – Мэфую. У них на лицах были черные повязки, прикрывающие рот и нос. Оанту натянула такую же.

– Ложись, – послышался сквозь маску голос Мэфую.

Мне пришлось лечь прямо на камень, на красную ткань, пропитанную чем-то масляным. От дыма мне резко захотелось спать, а тело расслабилось. Следом моя грудь была натерта какой-то красной пастой, и на нее положили кусок кожи с тенями. Мэфую подал Лойчику небольшой сосуд с чем-то дымящимся и покинул пещеру вместе с Оанту.

Когда на моей груди появился отпечаток в виде ворона, Лойчику развернул сверток, что лежал рядом со мной. В нем были иглы или нечто, похожее на них. Он взял одну и погрузил ее конец в сосуд, в котором был черный краситель. Потом острый конец проник под кожу, я это чувствовал, но мне не было больно.

Из-за дыма происходящее казалось сном, а на моей груди появлялись черные узоры, медленно превращающиеся в летящую птицу. Масла трав, что горели, были чем-то вроде обезболивающего, а маска Лойчику была пропитана составом, который не давал ему потерять сознание. Я же медленно засыпал и не увидел снов. Погрузился во тьму, что поглотила мой разум.

Лойчику работал несколько часов, потом к нему присоединился Рэмса, который держал рядом со мной что-то вроде факела. Я был без сознания, когда они с Киртолом отнесли меня в пещеру. Внутри их ждала Суури, которая помогла им уложить мое бесчувственное тело. Потом она села рядом и принялась оттирать мою грудь от красной пасты.

Я лежал на спине и ничего не чувствовал. И когда на моей груди не осталось красных разводов, Суури сделала мне компресс, закрыв ворона куском ткани, пропитанным каким-то отваром.

Повязку на шее не было необходимости менять, но зеленоволосая все равно развязала ее. Кровь на ране запеклась, образовав багровую корку, из-за которой было неприятно поворачивать голову. Суури чувствовала, как билось мое сердце и то, как по венам пульсировала кровь. Ей хотелось еще моей крови, это желание было сильнее, чем жажда человека, заблудившегося в жаркой пустыне.

Она принюхалась, потом наклонилась ниже, припав губами к моей ране. Кончик ее языка намочил засохшую кровь, и она медленно облизывала эту корку до тех пор, пока она не стала немного мягкой. Но внезапно она пришла в себя, осознав, что происходило. Встала и покинула пещеру, захватив с собой сосуд с грязной водой и использованные отрезки ткани. Я остался один, а рана на моей шее осталась не завязанной.

Я еще крепко спал, когда она вернулась. Я все также лежал на спине, когда она присела рядом. В ее руках был новый компресс, что оказался у меня на груди. Повязку на шее она тоже поменяла, стараясь не дышать – от моей крови она в каком-то смысле теряла рассудок.

Глава 5

Я проснулся, ощущая жгучую боль в груди. Кожа под компрессом была воспалена, я увидел это, когда заглянул под странно-пахнущую ткань.

– Не вставай, – прозвучал внезапно голос Мэфую.

Он стоял у входа, а потом приблизился ко мне. На его плечах были капли, снаружи шел дождь. Я приподнял голову, чтобы лучше разглядеть его, надеялся, что мне он хоть что-нибудь объяснит.

– Ты теперь один из нас. Когда твоя тень заживет, получишь оружие. До тех пор за тобой присмотрит Лойчику, – продолжил Мэфую.

– Понятно. И долго мне лежать? – спросил я.

– Пока не спадет жар. Смысла отправлять тебя на охоту в таком состоянии нет, толку от тебя не будет, – объяснил Мэфую.

Я прижал ладонь ко лбу. И правда, у меня был жар, а кроме этого в горле было сухо и совсем не хотелось есть. Состояние было похоже на обычную простуду, только кожа на груди со временем стала сильнее болеть. Так сильно, что про жажду я забыл. Пришлось продолжать лежать на спине и смотреть в неровный каменный потолок.

Конец ознакомительного фрагмента.