Рави, Шаши, Снежок и другие (сборник)

Полосатая киса

Историю про полосатую кису я узнал в пионерском лагере на реке Уссури.

Встретил я в этом лагере девочку. Девочка как девочка – с косичками и галстуком. Одно было удивительно: звали её необычно – Полосатая киса.

«Почему, – думаю, – полосатая?

Кофточка у неё не полосатая. Видно, дело не в этом».

И верно. Слышу, что некоторые ребята ещё проще зовут девочку:

– Киса! Киса!

И девочка не обижается.

Решил узнать у неё самой. Спросил.

А девочка засмущалась, покраснела.

– Да так, – говорит, – это они просто шутят…

– А как же тебя на самом деле зовут?

– Лена, – говорит.

Чувствую, что Лена не хочет рассказать, в чём дело. Я решил не смущать её вопросами.

Спросил у вожатой.

Вожатая рассмеялась.

– Ну и чудачка! – говорит. – Это просто смешная история. В позапрошлом году, когда Лена ещё только окончила первый класс, она здесь у нас, в тайге, тигрёнка нашла. Нашла и в лагерь принесла на руках. Вот, мол, какая смешная полосатая киса!

Мы перепугались тогда. Думали, что тигрица вслед за малышом в лагерь нагрянет. Но всё обошлось благополучно. Видно, тигрёнок отстал от матери, а может, и погибла его мать. Славный он был, очень маленький, ласковый. Вот Лена и приняла его за полосатую кошку.

Выкормили мы его из бутылки, а потом в зверинец передали, когда подрос. С тех пор и зовут наши ребята Лену Полосатой кисой.

Вот и вся история.

Ну а Лена теперь, конечно, уже выросла и ни за что не перепутает тигрёнка с кошкой.

Слоновья память

– А сейчас я покажу вам Шанго. Ему сорок лет. Двадцать лет он провёл в нашем зоопарке. В годы войны был эвакуирован. Потом вернулся. Между прочим, очень умный слон…

Директор зоопарка Иван Акимович открыл дверь. Мы вышли из зимнего помещения на летнюю площадку и оказались внутри ограды, где находился Шанго. Большой слон стоял возле водоёма и тёр голову об ограду.

Услышав наши голоса, Шанго повернул голову в нашу сторону и постучал концом хобота по земле. Огромные потёртые уши слона насторожились. Двухрядная кисточка хвоста заходила из стороны в сторону. Шанго тяжело вздохнул. Видимо, он был чем-то недоволен.

– Да вы не бойтесь, подойдите к нему, – сказал Иван Акимович, продолжая оставаться в дверях. – Это он на меня…

– А вы?

– Мне никак нельзя, – признался директор. – Он убьёт меня.

Я опешил.

«Ничего себе, – думаю, – если этот Шанго убьёт своего хозяина, директора, то что же он сделает со мной?»

И всё же мне никак не хотелось показать, что я струсил.

Я подошёл к слону и протянул ему яблоко. Шанго осторожно взял его хоботом и отправил в пасть.

Я порылся в карманах, но ничего не обнаружил, кроме нескольких мелких монет. Не успел я спрятать монеты, как Шанго потянулся к моей ладони.

– Нет, монету не дам, – сказал я, – ещё подавишься.

Словно поняв меня, Шанго закачал головой и, отойдя чуть в сторону, провёл хоботом по песку. Там уже лежало с десяток блестящих монет и пуговиц.

– Это его озорники приучили, – объяснил мне потом Иван Акимович. – Знаете, всякие посетители попадаются. Есть и такие. Бросают ему пуговицы да монеты. А Шанго не дурак. Собирает их и складывает у себя за оградой: мол, не бросайте!

– А почему же Шанго вас так не любит? – поинтересовался я.

– Да это целая история! – сказал Иван Акимович. – Когда к нам привезли Шанго, он был молодым, непри-ручённым слоном. И вот в первую же ночь он сломал дверь слоновника, вырвался на волю, а потом разнёс ворота зоопарка и побежал по улицам города. Я тогда как раз дежурил в парке и помчался вдогонку. Взял первую попавшуюся лошадь, железную палку с острым наконечником. Перепугался, конечно. Представляете, что может наделать дикий разъярённый слон на улицах города! Догнал я Шанго почти в центре, когда за ним гнались и милиция, и пожарные. Бросил я палку с наконечником в слона. Она попала ему в ногу. Шанго споткнулся, упал. Потом вскочил и с испуга в ворота дома забежал. Тут мы общими усилиями и связали слона. Ну, доставили мы его обратно в зоопарк, промыли ранку на ноге. Она была, конечно, несерьёзная.

И вот подумайте только – уже двадцать лет прошло. Шанго привык к зоопарку, к посетителям. Ничего не скажешь! Но меня к себе даже близко не подпускает.

Я подошёл однажды, так после того в больнице пришлось полежать. Вот как меня он «приласкал». Значит, помнит, что я ему когда-то боль причинил. Неплохая у слона память!

Сложное поручение

В годы войны был у меня товарищ. Мы шутя называли его Звероводом. Это потому, что по профессии он – зоотехник, работал раньше в зверосовхозе. Ну а на фронте, в нашем артиллерийском дивизионе, он был разведчиком. Очень гордился наш Зверовод своей военной профессией. И верно, лихим разведчиком он был!

Мы стояли на окраине большого немецкого города, когда нашего Зверовода неожиданно вызвал к себе командир дивизиона.

– Вы были до войны зоотехником? – с ходу спросил он.

– Так точно!

– И работали в зверосовхозе?

– Так точно. Выращивал соболей и серебристых лисиц.

– Отлично! – сказал командир. – Берите мою машину и немедленно отправляйтесь к коменданту города. Он вас ждёт.

Ничего не понимая, Зверовод спросил:

– А разрешите узнать, товарищ майор, зачем?

– Там узнаете, – сказал майор, сдерживая улыбку. – Торопитесь!

Прибыл Зверовод к коменданту города – молодому подполковнику.

Комендант задал ему те же самые вопросы, а потом сказал:

– Очень хорошо. Есть сложное поручение. Немедленно отправляйтесь в зверинец и берите бразды правления в свои руки. Я подписываю приказ о вашем назначении комендантом зверинца. Даю в ваше распоряжение роту солдат. Обеспечьте животных едой, накормите всех до одного, а то они кричат там с голоду. Немцы их уже дня четыре не кормили. И ещё одно, самое сложное. Там есть бегемот. Его ранило осколком в спину. Надо немедленно оказать ему помощь…

– Но простите! – взмолился Зверовод. – Я же зоотехником был, с лисами дело имел, но никогда…

– Я до войны тоже никогда не был комендантом города, – перебил его подполковник. – Музыку преподавал в школе. А сейчас приходится. Выполняйте! И, в случае чего, беспокойте меня. Смотрите, чтобы ни одна зверюга не пропала!

Хочешь не хочешь, а приказ пришлось выполнять. Явился Зверовод на место новой службы – и ужаснулся.

Хоть и небольшой зверинец, а хлопот полон рот. Тигр, два медведя, обезьяны, птицы – все ревут и галдят наперебой, еду просят. В бассейне голодные тюлени мечутся. Испуганные олени и горные козлы по дорожкам зверинца бегают. А тут ещё раненый бегемот! Плавает бедняга в воде, вздымая волны, и от боли орёт так, что хоть уши затыкай.