Равновесие миров

Сидеть в доме Семь казалось чем-то невыносимым, но и выйти наружу ей казалось чем-то невозможным. Современный мир не предлагал возможности гулять по городу, поэтому Семь и не помнила, когда последний раз была на улице. Возможно, когда закончила школу пять лет назад. Тогда она фотографировалась возле здания школы со своими роботами учителями и другими одноклассниками. Где теперь эти снимки!?

Перелистывая страницы голограммы, Семь читала кого-то из современных писателей. Это было легкое чтение. Герои были плохо прорисованы, действия были перемешаны и не совсем понятны, да и орфографических ошибок в тексте было очень много.

Современная литература заставляла ожидать лучшего.

Выключив голограмму, Семь убрала книгу ко всем остальным и села обратно к себе на кровать.

Приближался поздний вечер, солнце уходило куда-то за горизонт, бросая последние солнечные лучи на подоконник комнаты Семь. Откинув голову, она сидела, испытывая страшную скуку.

В дверь постучали.

– Войди, – отозвалась Семь.

– Как ты тут? – спросил Три, проходя внутрь.

– Очень скучно, – ответила девушка.

– Как думаешь, как родители? – спросил Три, и Семь подняла на него пустой взгляд:

– Они похоронены на кладбище за городом, возле трассы Е87. Думаю, памятники протирают, а траву чистят.

– А если они не там, если они с Богом? – заговорил парень.

– Его нет, ученые это сорок лет назад доказали, – ответила Семь, – мы это органические тела, после смерти разрушаемся там, где захоронены.

– И тебя устраивает подобная участь? Просто исчезнуть, когда разум угаснет? – спросил Три.

– Если верить твоему розыгрышу, я бессмертна, мне это не грозит.

– А я? – Три сел рядом с ней на кровать.

– Тебе стоит прекращать смотреть фильмы начала двухтысячных, ты начинаешь…

– Думать, – перебил сестру парень.

– Заблуждаться. Уровень науки был тогда значительно ниже, люди многого не знали и объясняли вполне естественные вещи религией, – говорила Семь, – Бога нет.

– Значит, родителей нет, вообще, нигде. И в этом чертовом мире мы одни, – ответил Три.

– Боюсь, что да, – Семь кивнула.

– Ты так спокойно говоришь об этом, – вздохнул Три, потирая уставшие глаза.

Понимая свою холодность, девушка решила заговорить:

– Я знаю, где наши родители, даже если не брать в счёт их тела. Они в наших сердцах, Три. Пока мы помним и любим их, они живы.

Брат поднял взгляд на сестру, и та слабо улыбнулась ему.

– Ты права, – ответил он через пару секунд, – ты права, Семь. В моем сердце они все еще живы.

Повисла тишина, и они опустили взгляд в белый деревянный пол.

Это случилось три года назад после того, как Семь стала совершеннолетней. Их родители Пять и Восемь Джи (5 G и 8 G) были приглашены на представление нового робота, настолько многофункционального и легко обучаемого, что его в то время называли переворотом в робототехнике. Домой их вез робот-водитель, он был смертельно поврежден в той аварии, поэтому не смог рассказать о том, что тогда случилось, и как погибли родители Три и Семь. По предположению робот-полиции, в машину въехал потерявший управление грузовой автомобиль на автопилоте.

Семь и Три узнали об этом только на утро.

– Я пойду обратно, нашёл пару комедий две тысячи шестнадцатого года. Мне интересно посмотреть, над чем люди смеялись тогда.

Конец ознакомительного фрагмента.