Рай на пять звезд
Шрифт:
– Что?
– Ну, исчезновение Кости, смерть Леночки и похищение Таси. Они ведь дружили, вы говорите?
– Лена, Тася и Костик? Очень дружили. Я же тебе говорила, Костя был в Леночку влюблен. И когда она его прогнала, то он волосы на себе готов был рвать от отчаяния.
– Значит, он не мог ее убить?
– Что?! Костя?! Леночку?! Да ты с ума сошла!
– Значит, нет?
– Решительное и окончательное – нет! Не мог! Никогда! Ни под каким видом!
– Но в свое время он ее обманул с этой Анжелой.
– Это была роковая ошибка! Глупость по молодости! Ты должна понимать: молодые
– Ну, не знаю, не знаю, – пробормотала Мариша. – Если уж человек любит, то мог бы и Анжелу побоку пропустить. Знаете что, а дайте мне телефончик этой Анжелы.
– Костя с ней порвал! Еще в школе!
– Все равно. Раз уж в деле участвуют трое бывших одноклассников, то почему бы мне не поговорить и еще с кем-нибудь.
Тетя Галя телефон Анжелы дала, хотя и не преминула присовокупить, что Мариша только даром теряет время. Костя никогда не стал бы общаться с Анжелой после того, как она стала причиной его ссоры с Леночкой.
– Так что ничего эта девица про нашего Костю знать не может. С такими, как она, только спят. А отношения заводят с другими девушками. С такими, как ты, Мариша, как наша Таська, какой была покойница Леночка.
– Спасибо тебе на добром слове, тетечка, – расчувствовалась Мариша. – Но в одном ты не права: секс, или, как ты выражаешься, постель, – это уже само по себе отношения. Нельзя заниматься сексом с человеком и при этом совершенно ничего про него не знать. То есть, может быть, мужчины так и могут. Но женщины – нет. Хотя бы имя они наутро у своего кавалера обязательно спросят. Быть может, через десять минут снова забудут, но спросить – спросят.
Итак, в списке появилась еще и Анжела. Но сперва Мариша отправилась к Косте домой. Путь ее лежал через центр. И вскоре Мариша снова оказалась зажатой в длинной пробке. И тут у нее зазвонил телефон.
– Здравствуйте, – произнес смутно знакомый женский голос. – Вы меня не узнаете? Это Катя.
– Катя?
– Катя из общества защиты женщин.
– А-а-а… Узнала!
– Знаете, чего я вам звоню-то? – сокрушенно произнесла Катя. – К нам жена этого Васечкина приходила. Плакала.
– Почему?
– Муж у нее пропал.
– Как?
– Совсем. С концами. Написал, что в санаторий уехал. А никто ему путевки туда не давал. Все деньги дома, документы – тоже. Только водительские права забрал.
– И что жена по этому поводу думает?
– Плачет. Она и всех их знакомых опросила, и на дачу съездила – пусто.
– Как? – изумилась Мариша. – И на даче пусто?
– Васечкина там нет.
Ну да, правильно. Ведь и сама Мариша искала Лину и Васечкина у последнего на даче. И ничего.
– Найдется, – сказала Мариша. – Взрослый мужчина – не иголка. Найдется.
Но в душе у Мариши шевельнулась тревога. Как-то уж больно странно пропал Васечкин. То мечтал от Лины избавиться, а то удрал с ней за тридевять земель, бросив и дом, и работу, и даже дачу. Странно. Странно и подозрительно. Надо будет спросить у мужа Лины, не возвращалась ли к нему жена.
– И я вот почему вам звоню, – произнесла Катя, – а не связано ли это исчезновение с тем, что вы ищете Тасю? Вы ведь общались с Васечкиным?
– Да.
Но мы не сделали ему ничего плохого.– Я вам верю. Только очень уж его жену жалко.
– Ладно, я попытаюсь что-нибудь разузнать, – пообещала Мариша Кате.
– Уж постарайтесь! А то прямо больно смотреть на эту Васечкину. Так по своему автослесарю убивается, словно он по меньшей мере нефтяной магнат.
Положив трубку, Мариша покрутила головой. Так, если сейчас она перестроится в правый ряд, то сможет повернуть на ближайшем светофоре. А там и до дома Лининого мужа уже рукой подать. Заедет сначала к нему, а после уж к Косте.
Михаил Эдмундович – муж Лины – оказался дома. Мариша увидела его, когда он выходил из подъезда. Однако он был не один. На его локте висела смазливая блондинка. И в первый момент Мариша решила, что это изменившая прическу Лина. Но оказалось, что рядом с Михаилом Эдмундовичем совсем другая девушка.
– Нет, моя жена не возвращалась. И никаких известий от нее или про нее я не получал.
– А это кто? – не удержалась от вопроса Мариша, кивнув в сторону блондинки.
Михаил Эдмундович внезапно побагровел.
– Чего вы от меня хотите? Моя жена пропала! А я мужчина! Мне необходимо женское общество. И вообще! Какое ваше дело?!
Мужик выглядел таким разъяренным, что Мариша невольно отступила и кротко произнесла:
– Вы правы, это не мое дело. Но только, знаете, все равно как-то странно. Вы жену еще не похоронили, а уже завели любовницу.
Михаил Эдмундович давно ушел. А Мариша еще долго смотрела ему вслед. На душе у нее было гадко. При первой встрече муж Лины показался ей таким приятным мужчиной. А оказался настоящей сволочью. Жена у него пропала, а ему и горя нет. Завел подружку и отлично себя чувствует.
Тот факт, что Лина вовсе никуда не пропадала, а все это время кайфовала в объятиях любовника, Мариша в расчет не принимала. Михаил Эдмундович ведь не знает, где находится его жена. А значит, должен волосы на себе рвать и искать свою девочку. А он вместо этого заводит романы с другими девочками. Безобразие!
Но Мариша решила оставить размышления о Михаиле Эдмундовиче на потом. А сейчас все же поехать к Косте.
Если честно, то она и сама не знала, на что надеется. Наверняка квартира стоит закрытой. Ключей у нее нет. Да еще она рискует попасться на глаза службе охраны из фармацевтической лаборатории, которую Костя наглым образом кинул, присвоив себе вирус, над созданием которого трудился коллектив сотрудников.
«Соседи, – убеждала саму себя Мариша. – Мне нужны соседи. Даже не все они, а кто-то один. Пожилой, праздный и достаточно любознательный».
Именно такой кадр Марише и попался уже на третьей по счету лавочке во дворе Костиного дома. Сначала Марише не везло. Она посидела с двумя бабушками, но они разговаривали про операцию на поджелудочной железе, которую сделали Галине Петровне из пятой квартиры, и совершенно не желали менять тему.
Потом Мариша попытала счастья с молодой мамочкой, но та трендела по мобильнику, не обращая внимания даже на собственного ребенка, который как раз в этот момент воодушевленно ковырял песочный куличик красной пластиковой лопаткой, отправляя в рот далеко не шуточные кусочки.